Правильно, конечно, будет сказать – прожигаем мишени. Есть (было во всяком случае) такое понятие. Кто знаком с работой мишенных полей, тот в курсе. Для остальных немного поясню. Мишени, используемые для изображения противника, в ходе обучения стрельбе из различных видов вооружения (и контроля полученных навыков) бывают разные – стоящие «навтык», появляющиеся (установленные на специальных подъёмниках), движущиеся (когда подъёмники эти с мишенями по специальным рельсам двигаются) и всякие прочие разные (не будем углубляться в специфику и динамику). В свою очередь, появляющиеся, как правило, ещё и падают при их поражении, т.е. дают соответствующей автоматике электрический сигнал, что в мишень попала пуля (ну или снаряд). Датчики, дающие такие сигналы, на появляющихся мишенях – вибрационные, которые прицеплены к мишени снизу (дабы в сам датчик не попали). И срабатывают они, когда попавшая в фанерную мишень пуля её сотрясает. Автоматика обрабатывает полученный сигнал и опускает мишень – цель поражена.
С движущимися мишенями (особенно большими) всё немного по-другому. При их движении по рельсам вибрации и так хоть отбавляй, поэтому датчики такие на них вешать смысла нет – будут всё время срабатывать. И делаются они эдаким «сэндвичем» - нужной формы вырезанные две мелкие сетки «рабица» прокладываются между собой фанерой (иногда и рубероидом) и собираются воедино с «ногами» (из бруса). На сетки эти цепляются контакты, и при простреле её пулей (или снарядом), они сетки замыкают своим металлическим корпусом (на доли секунды, конечно, но автоматике хватает). Замыкание цепи даёт автоматике сигнал – цель поражена. Мишень падает.
После изготовления мишени (на мишенном дворе), её «прожигают» - дают на сетки те большой ток, чтобы сжечь случайные замыкания (куски самой сетки порой замыкают друг на друга, ну и другие штуковины, которых хватает). После такого действа автоматика работает как надо. Однако, в процессе установки, ремонта и самой стрельбы, возникают порой косяки – то разорванная пулей рабица замкнёт на свою соседку, то гвоздь какой. После чего мишень не даёт вести стрельбу - не поднимается, из-за замыкания этого (автоматике постоянно идёт сигнал – цель поражена). Посему поэтому, частенько возникает необходимость «прожечь» неисправную мишень уже в ходе самих занятий по стрельбе – установленную прямо на подъёмнике и дорожке своей.
Чем это делать? Ну конечно тем, что есть под рукой – а есть БМП. Берутся два провода для внешнего запуска (т.н. «прикуриватели»), оператор мишенного поля, механик-водитель и ещё боец с лопатой. Всё это едет на той бэхе в поле, к мишеням. Провода втыкаются в соответствующие контакты прикуривателя (в бэховской заднице расположенные), оператор прижимает другие их концы (в своих резиновых крагах, конечно) к обоим мишенным сеткам, мехвод даёт «газу» и то, что замыкало сетки, сгорает в электрическом разряде. А боец с лопатой в это время, со всей пролетарской ненавистью, лупит ей (плашмя) по мишени – вызывая тряску и прогорание остальных, готовых замкнуть её, мелких противных железячек. Особенностью данного метода является необходимость подъезда на бэхе прямо к самой мишени, ибо провода прикуривателя – достаточно короткие (пара метров или около).
Ну а мишени для стрельбы из пушек (что 30мм, что танковой), как правило, делаются просто из марли, натянутой на деревянный каркас из бруса, и поражение их фиксируется визуально. Ибо делать их из чего-то более прочного непрактично – снаряды те быстро такую мишень разрушат, и давай новую ставь. Для проверки реальности поражения, особенно при проведении итоговых стрельб, проверяющие лица периодически выезжают к мишеням – считать дырки и отмечать их краской. Дабы ушлая пехота их не на&бала – в сговоре с оператором мишенного поля можно каких хочешь сигналов на автоматику надавать.
На такой случай, при необходимости, на фланге участка для стрельбы, в замаскированную позицию сажался снайперски стреляющий товарищ (как правило, офицер или прапорщик) с автоматом с ПБС (прибором для бесшумной и беспламенной стрельбы, который в простонародии - глушитель). Который и делал те самые требуемые дырки в мишенях, прикрываясь звуками пальбы «основных» стрелков. Ну а из пушки такое надувалово, конечно, не получалось, однако и на этот случай существовали определённые махинации – долго рассказывать. Впрочем, зная о таких способах, сам я к ним никогда за службу не прибегал, так что всё у нас было, как правило, «по чесноку». Ну а теперь, собственно, о самом случае.
93 год прошлого века, ночная стрельба из БМП-3 на соответствующей директрисе (т.е. оборудованном участке для стрельбы – вышка, мишени, дорожки, навесы для техники на учебном месте и всякое такое). Пехота (наводчики-операторы и командиры машин) выполняют 1-е УКС. Одна из движущихся целей (мишень № 17, изображает БЗО – безоткатное орудие на автомобиле, см. фото). Три тележки с мишенями на подъёмниках, которые снуют туда-сюда на специальной железной узкоколейной дорожке. Дорожка та – на небольшой насыпи устроена (дабы в дождливое время в луже не ездить и не замыкать). А перед дорожкой вал земляной насыпан, метра в полтора высоты – для защиты тележек и подъёмников от огня пулемётного. Хотя и из 30мм тоже частенько тем БЗО перепадало – то боец руки перепутает на «чебурашке», то со злого умыслу пальнёт, всяко бывало.
Стреляет соседняя рота, а я бездельничаю в классе под вышкой, выступая в роли артмастера – комбат меня (пока взводным ещё был) всё время таскал на все стрельбы из БМП, для устранения возникающих задержек при вооружении (как я уже писал однажды – к тому времени хорошо в этом разбирался). Ну а я пару своих «натасканных» для таких дел бойцов с собой брал – была у нас такая вот «ремонтная бригада». Короче сидим под вышкой, анекдоты травим с медичкой и ещё какими-то оболтусами. И тут, забегает руководитель стрельбы – командир той стреляющей роты. И говорит мне, мол надо срочно мишени прожечь – стрельба из-за них встала, организуй. Берём оператора, бойца с лопатой, кабеля, и в машину, стоящую на учебном месте, прыгаем. А водилы то и нет нигде – ни в десанте, ни на «шиферках». Куда-то, как назло, делся. Может в другом каком укромном месте кемарил, а может и естественные надобности отправлял… Ну я, недолго думая, прыгаю за штурвал – чего время тянуть. Оператор и «лопатчик» садятся на броню справа и слева от меня – на места курсовых пулемётчиков, свесив в люки открытые только ноги. Завожусь, включаю фары, а тут засада – одна вообще не горит, а на вторую СМУ надето (светомаскировочное устройство). Короче не видно ни хрена... Делать нечего, поехали.
Операторская дорожка к мишеням, как назло – ровненькая вся, не разбитая гусёнками как на танкодроме, и заманчивая такая к надавливанию газа «в полик». Что и было сделано! БМП-3 машина оборотистая и шустрая, если только не «трахомит» конечно по какой-то причине… Разогнались мы где-то километров до сорока. А дорожка та делала резкий поворот (крючкообразный такой) объезжая вышеописанный уже вал перед нужными нам мишенями. Поворот этот я, само собой, прощёлкал… увидел только в паре метров перед бэхой вал, на который мы и неслись со всей дури. Даже бросить ногу на тормоз не успел – удар и темнота…😳 Секунд десять, короче, в отключке был. За это время бэха перелетела через вал (хорошо не перевернулась) и тихой сапой ползла дальше (в БМП-3 стоит гидрообъёмная передача, и она по всяким пустякам таким не глохнет сама по себе). Останавливаю машину, смотрю по сторонам. Оператор на месте, только за рот свой держится, а бойца с лопатой не наблюдается вообще. Через какое-то время появляется он из темноты – метра три летел птичкой, так как за край люка не держался толком. Да хорошо в сторону упал, а не под гусёнки. Внешним осмотром вроде как живые все, конечности двигаются – и ладно. Прожигаем-таки злополучные мишени, и двигаем обратно. Захожу в класс под вышкой, а медичка, увидев меня чуть не в обморок сползает. Потому как весь мой интерфейс и комбез спереди – в крови «комиссарской»! 🤣
Короче, ударился я при том прыжке, об край брони, разбил всю фотокарточку, оператор зуб себе вышиб об свой люк, и только лопатчик, который птичкой летел, без травм оказался вообще. Обтирала меня санитарка наша спиртом из банки своей аптечной, половину которой я тут-же употребил "для дезинфекции" ротовой полости и прочих внутренностей, а потом поехали в лазарет местный – зашивать лишние дырки в лицевой части и остатки зуба операторского выковыривать. На этом, в тот раз, стрельба для нас закончилась… 🤷