Автор - ПРОЛ #
(опыт психолого-исторического исследования)
Жил-был Сократ. В истории этот древний грек прославился филигранным изяществом своего утонченного, но при этом могучего, как паровой молот, ума, милой неуклюжестью в быту и сварливой женой Ксантиппой.
Однажды осенней ночью, когда ветры завывали среди голых олив подобно псам Аида, Сократ был разбужен этой самой женой, которая сказала ему такие слова:
- Проснись! Да сколько можно! Весь полис считает меня сварливой женой, а почему?! Ты хоть чувствуешь, как ты кашляешь и чихаешь во сне, и все внутри тебя бурлит, булькает и клокочет?! Я третий месяц не могу выспаться толком, у меня по твоей милости уже весь гормональный баланс позолотой накрылся. И вот тебе мой сказ: либо бросай курить, либо разойдемся ей-богу!
В ответ на такие слова хотел было Сократ по обыкновению Ксантиппе какую-нибудь логическую анемонию или архембрахию задать, но, бросив взгляд на солнечные часы, передумал, ибо гномон клонился уже полтретьему ночи, а засыпать в такой поздний час после удара сковородкой по голове было весьма затруднительно, о чем Сократ знал не от чужих людей. Поэтому он пробурчал что-то невнятное, повернулся на другой бок и заснул сном, которым спят все крупные курящие философы.
И приснился ему непонятно кто: то ли Геракл, то ли Геркулес, то ли сам Зевс. Сидит на стуле, смотрит на Сократа, а из тела у него торчат трубки, сигары, папиросы с мундштуками, и всё это дымит как паровоз в ненастную погоду.
Судя по всему, в процессе ознакомления с этим сновидением, Сократ перенес катарсис. Поутру призвал он своего любимого ученика Платона, с которым они то и дело раскуривали импортный латиноамериканский табак и прикладывались к ирландскому виски.
Попросив созвать учеников, он сел перед ними, и, не говоря ни слова, публично переломил сигарету. Так, говорит, и так. Невер мор.
Невероятная весть тут же разнеслась по полису. Ксантиппа, узнав о таком развитии событий, немедленно отправилась в Парфенон и воскурила благодарственные благовонии статуям Сфинктуса и Полиблуда.
И всё бы хорошо, да только с тех пор изменился Сократ. Анемонии и архембрахии стал предлагать своим ученикам депрессивные, в кафкианском духе. Бить учеников палкой он, конечно, не начал – он и раньше их бил, но с этих пор стал лупить их с особенным ожесточением за нерадивость, а иногда и просто так (за что получил в стычке с физически развитым отличником гимнасистом Иоргосом фингал под глаз). С Платоном ирландский виски больше не пил. У Диогена бочку отобрал и пустил на растопку. Одним словом, стал досаждать древним грекам хуже той Ксантиппы. Осточертел, честное слово.
Собрались древние греки на Агоре, стали совет держать. Сначала, правда, подвергли Сократа остракизму три раза всем миром, чтобы он спесь свою немного убавил.
Выступил Диоген, говорит, так и так, Сократ у меня бочку отобрал, на растопку пустил. Критически снизил мой энергопоток на квадрат площади, а зима на носу. Людей бьет, вредничает, и вообще позорит Древнюю нашу Грецию.
Ксантиппа вышла, говорит:
- И раньше то он был с придурью, а теперь уж и не знаю как жить с ним. Тарелки бьет, как баба, психует каждый день. Я уже старые времена добрым словом поминать стала, хотя чего там поминать-то. Вышла замуж за дебила... только и знал, что курил и хрипел и харкал по ночам.
- И пил! – ностальгически добавил с места Платон.
Многие люди говорили в том же духе, потом дали слово Сократу, который ещё отходил после остракизма, перетоптывался.
Сократ говорит:
- Дорогие сограждане! Я и сам в курсе, что мое поведение изменилось в последнее время к худшему, а в чем дело, понять не могу. Предлагаю отправить меня в ближайшую далёкую пещеру, я думать буду и анализировать предмет нашего сегодняшнего обсуждения со всех сторон.
На том и порешили древние греки. Осуществили акт гражданского самоуправления, так сказать.
Ровно через три месяца, когда нежное дуновение весенней Персефоны уже побуждало к жизни первые почки, Сократ вновь появился у врат полиса. Не теряя ни минуты граждане попёрли на Агору с целью выслушать, до чего же Сократ додумался.
А Сократ закурил заблаговременно поданную верным Платоном сигару, и произнес афоризм, которыё впоследствии и введёт его в пантеон вечности. Он сказал:
- Человек бросает курить; это хорошо. Но часто бывает, что после этого поневоле закуривают семеро окружающих.
После каковых слов Сократ попросил прощения у Диогена, который к тому времени сколотил себе новую бочку, и уединился с Платоном в турецких банях, где, по слухам, и передал тому мудрость тысячелетий. Стук стекла и прочей тары а также клубы дыма из всех щелей доказывают, что имели место обширные лабораторные демонстрации с применением колб.
А смысл данного исследования состоит в том, что стремление к лучшему может увести каждого из нас в сторону от уже достигнутого совершенства.
Чтобы связаться с автором (нажмите здесь).