Автобиографическая рубрика Елены Dанилиной, с повествованием от Первого Лица, под названием "Судьба моей мамы - младшей дочери И. В. Сталина".
1). Статья - "Наши родные и близкие".
В данной статье повествуется о судьбах наших родных и близких в Великую Октябрьскую Социалистическую Революцию, Великую Отечественную Войну и в другие годы.
Для меня Память о людях, которые стали героями моей статьи, - это Живая История. И потому, она особенно мне дорогА.
В качестве иллюстраций для данной статьи использованы фото из личного архива Елены Dанилиной, фото её тёти Валентины Д. и фото - работы Елены Dанилиной.
Моя мама родилась 9 мая 1952г., в День Победы Союза Советских Социалистических Республик в Великой Отечественной войне с фашистской Германией.
Это была, своего рода, вторая (не гласная) Победа её отца, который в те годы был уже не молод.
Новорожденную назвали "Галиной". Имя "Галина" означает "Тишина"/" Тайна". (В этом моменте был второй парадокс судьбы: рождение девочки было ТАЙНЫМ.)
К тому же биологическая мама Галины сама дала имя своей дочери. Она назвала девочку любимым именем любимого человека.
Младенец был рождён в женской колонии города Ангрена, в Ташкентской Советской Социалистической Республике.
В графе "отец" , по воле матери, был поставлен прочерк. (Хотя по тем временам в Советском Союзе это был нонсенс! Кем бы ни был отец ребёнка, его данные всегда вносили в соответствующую графу.)
Девочка появилась на свет "в рубашке". Говорят, что такие люди - очень счастливые. Но счастье этой крошки будет не в том, что жизнь станет "подносить ей всё на блюдечке", а в том, что каждый раз, в крайних случаях, ей словно бы будут "подстилать соломку".
Биологическая мама Гали пребывала в лагере недолго, и под чужим именем. В качестве псевдонима в её документы было записано имя её близкой родственницы.
За основу вымышленной фамилии женщина предпочла взять название деревни, что располагалась по соседству с её Родным селом. Эта деревня называлась "Бардуковка". (Оттуда когда - то была засватана её мать.)
Таким образом, роженица находилась в женской колонии города Ангрена под именем " Полина" и под фамилией "Бардукова".
Ещё до революции Бардуковка располагалась за речкой, неподалёку от села, в котором родилась мать Гали.
Родное село " Полины" носило название "Донок". Оно располагалось в Марьинском сельском поселении Корсаковского района и относилось к Орловской губернии.
Кроме того, чуть дальше была ещё одна деревня, с похожим названием.
Своё название деревня Бардуковка получила ещё с тех времён, когда этими землями владел белевский помещик Бардуков. Это был энергичный мужчина, подпоручик. В его услужении находилось некоторое количество крепостных крестьян.
Один из крепостных поручика Бардукова, крестьянин по фамилии Выдулаев, сбежал. Его долго искали и, наконец, нашли у соседского мещанина Голятина.
Отношения Бардукова с Голятиным сложно было назвать добрососедскими. Мещанин Голятин даже подавал прошение в суд на Бардукова, с целью изъятия у того своего имущества.
После смерти подпоручика Бардукова поместье перешло в управление к новосильской помещице Бардуковой, которая в судебном порядке освобождала от воинской службы некоего Моисея Дмитриева - сына своего временно обязанного крестьянина. Видимо, тот был старшим сыном в семье, где остался единственным кормильцем. (В Царской России, согласно положению, старших сыновей, которые оказались в подобной ситуации, от армии освобождали.)
Когда же Крепостное Право отменили, крестьяне получили свободу и, в придачу, - название своей деревни "Бардуковка", как память, от фамилии помещиков Бардуковых.
Согласно сведениям из документальных источников, деревня Бардуковка просуществовала вплоть до последнего поселенца, а именно, до 2010 г.
Сама арестантка "Бардукова" родилась в День Великой Октябрьской Революции - 7 ноября 1917г. Это был уже третий Небесно - исторический Парадокс по датам рождения.)
Добавлю, что "рубашка", в которой её дочка Гала появилась на свет, и дата Великой Победы - были не единственными особенностями рождения девочки.
На левой ножке малышки второй и третий пальчики оказались сросшимися между собой. Это была Родовая Отметина, свойственная исключительно роду её отца, которая передалась его дочери по крови. (И не только ей...)
"Полине Бардуковой" было позволено кормить ребёнка грудью и находиться рядом с малышкой всего четыре недели. После чего с тяжёлым сердцем она подписала ОТКАЗ от своего грудничка.
Выбора у матери Галины не было: иначе поступить она НЕ могла. Поскольку, ни она, ни отец её ребёнка сами себе НЕ принадлежали...
В последний раз женщина прижала к груди свою дочь и отдала её человеку в военной форме.
После чего, тайно, "Полину" сопроводили к частному самолёту, и на нём она улетела обратно в столицу. Откуда несколько месяцев назад её привезли в Советский Узбекистан, под видом "арестованной по политической статье".
Всё было сделано специально для того, чтобы женщина инкогнито родила подальше от Москвы. (И без лишних свидетелей.)
Отец ребёнка как мог позаботился о судьбе своей дочки. По его приказу был построен новый Дом Малютки, специально к её рождению.
Город Ангрен также был выбран НЕ случайно. Этот город поразительно напоминал отцу Гали его Родные места! По климату, по растительности и по архитектуре. Это был один из городков Советского Востока, что были удивительно похожи друг на друга.
Никто в колонии так и не узнал настоящего имени таинственной "Полины Бардуковой".
Подлинная цель пребывания в женской колонии (а именно, тайное рождение ребёнка под видом ареста) была выполнена. Мастерство конспирации!
При том, что по документам, арестантка, якобы, была направлена из Москвы совсем "в другое" место. Никому из врагов отца девочки и в голову бы не пришло искать "Полину" в Узбекской ССР! Во время её отсутствия в Кремле все полагали, что она сослана в Магадан.
"Полине" было невыразимо жаль свою дочь. Всю дорогу, когда она возвращалась в Москву, на глаза у женщины наворачивались слёзы. Но, как военный человек и талантливый секретный агент КГБ, она привыкла скрывать свои подлинные чувства.
Это была безусловно - сильная женщина, преданная и верная. Статная голубоглазая блондинка с косой до пояса и необыкновенно - длинными ресницами. Женщина, которая оставила в солнечном Узбекистане частицу своей Души...
И вот в Подмосковье перед ней стоял Он - отец её единственного ребёнка...
Женщина, которая назвалась в колонии именем своей матери, простила Его. От всей своей Русской Души... В конце - концов она понимала, что от Него тоже НЕ зависело это решение. Как и от неё самой.
Мысль о дочери не покидала галиного отца. Со временем он намеревался оставить свой высокий пост, забрать дочь и уехать с ней к себе на дачу. Где собирался жить в покое до глубокой старости. Ему необходимо было завершить весьма важные государственные преобразования, связанные с его работой... Но, планы тех реформ оказались весьма НЕ желательны для кое - кого в Кремле...
Мама Гали не могла воссоединиться с её отцом, даже в том случае, если бы он оставил свою должность. Ей препятствовали личные обстоятельства...
Однако, грандиозным преобразовательным планам избранника "Полины" не суждено было исполниться.
ПланИда даровала родителям Гали всего год после рождения дочери. А через год (в марте 1953г.) галиного отца убили...
И это огромное горе перевернуло всю дальнейшую жизнь "Полины"...
Между тем, маленькую Галочку, ничего не подозревающую о том, с какими драмами связано её неожиданное рождение, привезли в новый Ташкентский Детский Дом. Малышке был всего месяц, когда офицер принёс её туда на руках.
Постройку Дома Малютки, в котором Гала стала первой жительницей, курировал сам Лаврентий Павлович Берия.
Конечно, это была не единственная цель Лаврентия Павловича. Основной причиной его поездок в Узбекистан являлось масштабное строительство одного из градообразующих промышленных предприятий, с которым были связаны тайные работы по обогащению урана...
Этот талантливый и невероятно работоспособный человек ассоциируется у меня с паргали - Ибрагимом (главным визирем легендарного султана Сулеймана из турецкого телесериала "Великолепный век"). Л. П. Берия был " Правой рукою" отца Галы.
Подобно Ибрагиму - паше, Лаврентий Павлович Берия также сделал для своей страны много доброго и хорошего.
Однако, в итоге, с Берией обошлись также несправедливо, как и с Ибрагимом - пашой в Великолепном Веке, предав его имя незаслуженному позору и бесславию.
После того, как был отравлен руководитель Л. П. Берии, пострадал и сам Лаврентий Павлович.
Опасаясь, что Берия откроет Правду об убийстве своего руководителя, враги расстреляли его в собственном доме. После чего разыграли инсценировку с его, якобы, "арестом" и "признательным" письмом.
Затем Светлую Память отца Галы и его верного помощника Л. П. Берии откровенно и цинично оболгали, но это уже совсем другая история...
В 1947г., неподалёку от Ташкента в посёлке "Алмалык", Борисом Николаевичем Наследовым (Советским геологом) были найдены горные месторождения.
После разрушительной Войны с фашизмом, как после ужасной зимы, согретые Светом Победы, словно цветы стали расцветать Советские города.
Всё вокруг в те времена созидалось. Ни в чём не было упадка и разрушения.
Строились новые дома. Запускались молодые заводы и фабрики. Создавались новые прекрасные фильмы и уникальные мультики. Осваивались и возделывались земли. Строились ракеты. Советская страна расцветала и входила в силу. На Советской Земле наступал Рай для простого рабочего человека.
В Алмалыке развернулась активная разработка Кальмакырских рудников и строительство градообразующего горно - металлургического комбината. Впоследствии он получил название "Алмалыкский горно - металлургический комбинат" (АГМК).
Таким образом, за несколько лет, послевоенный кишлак Алмалык превратился в великолепный чистый город. Военное поколение Советских людей посадило вдоль алмалыкских улиц юные клёны.
Шли годы.
Деревья росли. Они раскинулись на улицах благодатными шатрами.
В тенистых ветвях молодых клёнов путалось жаркое узбекистанское солнце. Эти зелёные "стражи" и по сей день стоят на узбекских улицах. Теперь только они до сих пор помнят русскую речь.
Название "Алмалык" ("Олма" + "Лик") в переводе с узбекского языка означает " Город Золотого Яблока".
По древней легенде, в Райском Саду (в Эдеме) было не одно, а Три Древа.
Одно - Древо Познания Добра и Зла, плоды которого вкусила Ева. Другое - Древо Вечной Жизни. А третье Древо Абсолютной Власти. На нём росли Золотые Яблоки. Возможно, одно из этих Волшебных Яблок упало в Древнее Море, на месте которого, спустя тысячи лет, и возник Алмалык.
В далёкие времена в Алмалыке жили отважные и непобедимые воины. Однажды, когда враги напали на их поселение, они встали грудью на защиту Родной Земли. И погибли, все до единого... Но легенда об этих смелых людях осталась жить в веках.
Шли столетия.
И теперь, помимо горнодобывающей отрасли на Кальмакырских рудниках, в Советском Алмалыке велись разработки элементов, необходимых для создания Ядерного Щита СССР, создание которого было доверено Лаврентию Павловичу Берии. Потому ему и приходилось неоднократно приезжать в те места.
Человек в военной форме привёз маленькую Галу в Дом Малютки и переговорил с его заведующей конфедециально...
Гала прожила в Детском Доме всего год, но она хорошо запомнила заведующую Дома Малютки. Эта женщина всегда была ласкова с девочкой. И ребёнок называл её "Мама Лиза".
Кроме того, маленькая Галочка подружилась с Валечкой. Ту девочку впоследствии удочерила семья из г. Алмалыка. Эта семья проживала на улице Узбекистанской, по соседству с семьёй, в которую затем попала и сама Гала.
Подружка Галы рано погибла. Когда Валечке было четыре года, на неё упало ведро с кипятком. (Спасти малышку так и не смогли.)
Галочка была мелким ребёнком. Она рано научилась ходить и говорить. (В девять месяцев.) У неё оказалась прекрасная память, и потому, она рано начала себя помнить. Девочка едва ли не с пелёнок отличалась самостоятельным и независимым характером.
В 1953г., когда девочке исполнился почти год, её решили удочерить.
Зинаида Васильевна и Вячеслав Вячеславович Пашины приехали в Ташкент из г. Алмалыка, специально для того, чтобы взять ребёнка из Детского Дома.
Зинаида Васильевна была родом из семьи Никифоровых. В их роду были исключительно - русские люди. С типичной русской внешностью: у них были, преимущественно, голубые глаза и светлые волосы.
Варвара Викторовна Никифорова (мама Зины) была дочерью мельника Иванова. В их семье было восемнадцать детей, девять из которых умерли.
Однако, те ребята, которые остались в живых, выросли людьми с весьма крепким здоровьем. Никто из них никогда не болел (кроме Вари, которая в тридцать лет, два раза подряд, переболела тифом). И все Никифоровы дожили до ста с лишним лет. (А именно, до ста двадцати, ста десяти и т. д.)
У Вари, по сравнению с её братьями и сёстрами, оказался сравнительно "короткий" век. Она умерла "самой молодой" из них, в возрасте девяносто пяти лет, сделав первый укол в своей жизни только перед смертью.
Вот, какие крепкие это были люди!
Ещё до Великой Октябрьской Революции, в Царской России, когда дочери мельника Варе Ивановой было девять лет, родители отдали её в услужение к строгой немке.
К тому моменту девочка уже успела окончить год Церковно - приходской школы. Там Варя училась на "пять с крестом". В Церковно - приходской школе она успела выучить стихотворение Александра Сергеевича Пушкина " Лукоморье". Хотя в более поздних школьных программах это произведение изучали только в пятом классе. (То есть программа церковной школы была весьма насыщенной.)
Помимо поэзии классика, в приходской школе преподавали многие другие интересные вещи.
Фрау, которой служила Варя, учила девятилетнюю девочку как рубить головы курам. Показывала, как правильно прислуживать и как управляться с хозяйством. Если у юной служанки что - то не получалось, то в наказание, её стегали по маленьким ручкам длинными шипастыми розгами.
К родителям Варя практически никогда не приезжала.
Из детства запомнились ей долгие зимние вечера, когда старенькая бабушка собирала их, ребятишек, возле русской печки, и заводила свои рассказы.
- У моей бабушки, - вспоминала старушка, - была такая Книжка, Святое Писание, в Которой всё - всё Прописано было! И про прошлое. И про наши дни. И про далёкое будущее.
И бабушка Вари принималась рассказывать внучатам про то, как "придёт Девица - бесстыжие лица", как по улицам будут ездить " безголовые кони", как " весь мир будет опутан Сетью", и о многом другом.
Это были Пророчества нескольких Откровений (Апокалипсисов) Святых Апостолов Христовых из Старо - православной русской Библии, Которая до наших дней уже НЕ дошла...
Варвара служила немке до четырнадцати лет. Потом её строгая фрау уехала в Германию, а для Вари оставила рекомендательное письмо и отправила её служить к дворянам Домрачёвым. У них Варя проработала около двух лет.
Дворяне Домрачёвы оказались добрыми, Душевными людьми. Они относились к Варе с теплотой.
Однажды, по большому секрету, господа взяли Варю с собой, на тайную квартиру, где собирались большевики.
Большевики говорили странные вещи, будто скоро не будет царя, и всё поменяется. Господ не станет. И никто никому не будет прислуживать. Все станут жить хорошо и будут равны.
- Как это будут "равны"? - удивлялись про себя Варя. - Что, маленькие барчуки с изнеженной кожей, что едят пышные булки на глазах у голодных детей бедняков, уравняются друг с другом? Быть этого не может!
Неужели богачи перестанут проигрывать в карты свои пароходы и разоряться из - за актрис, как это бывало у них в Смоленске? Как это - " не будет ни богатых, ни бедных"?
Однажды за господами пришли жандармы. Хозяев увели, а прислугу стали допрашивать. У Вари тоже дознавались, что ей известно, но она господ НЕ выдала. Ответила, что ничего не знает.
После ареста Домрачёвых Варвара пошла в услужение к другой немке. Та была помягче, чем первая.
Фрау не осталась равнодушной к судьбе своей служанки и решила выдать шестнадцатилетнюю Варю замуж. Жених, по мнению немки, должен был быть "не бедным" и "перспективным".
В то время, пока фрау подыскивал для девушки подходящую партию, Варя влюбилась в сына сапожника. Это был очень красивый и спокойный юноша. Варю он тоже очень сильно полюбил. Но парень тот был из бедной семьи. И фрау решительно отвергла его кандидатуру. Немка запретила им встречаться. И всячески оберегала девичью честь своей подопечной.
К тому моменту выбор благочестивой фрау пал на сына хозяина слесарных мастерских - Василия Никифорова. Василий был юношей необыкновенно красивым, но с боевым характером.
Вариного жениха Василий отлупил и прогнал, а к немке стал всячески подлизываться. Подарки дарил, заводил с фрау Душевные речи. Намекал, что за ним Варя будет жить, как за каменной стеной. Сердце фрау дрогнуло, и решение о свадьбе было принято. (Саму невесту никто не спрашивал.)
Варя сильно плакала, но деваться было некуда. Пошла за Василия.
Фрау справила Варе хорошее приданое. Молодых Обвенчали в Свято - Успенском Кафедральном Соборе г. Смоленска. (При котором, в Духовном училище, через сто лет, училась я - их правнучка. :-) )
В Свято - Успенском Кафедральном Соборе города Смоленска много лет служил митрополитом Патриарх Кирилл.
У Никифоровых родилось семеро детей.
Первым появился на свет мальчик Ванечка. Декретов тогда не было. Жили бедно. Варе не хотелось бросать работу у господ.
Вася пропадал в своих слесарных мастерских. Мастером он стал очень ценным. К нему даже обращался их участковый врач - профессор Оглоблин, который сам ходил по домам и лечил всех от различных болезней. (В те времена доктора были многопрофильные.) Василий изготавливал для профессора операционные инструменты.
Однажды, Варя оставила своего первенца в корыте с тёплой водой и пошла на работу к господам. Ребёнок весь день просидел в воде, плескался, радовался, а к вечеру, когда Варя вернулась, у малыша начался жар. Сын подхватил воспаление лёгких. Вызвали профессора Оглоблина. Но пасти младенца не удалось.
В те времена политическая обстановка в стране всё сильнее накалялась. Как - то раз Василия позвали с собою приятели, поглядеть на демонстрацию. Что такое "демонстрация" никто из них не знал. Но на всякий случай, Василий надел свою самую нарядную рубашку. Пошли...
Варя долго ждала мужа. Наконец, под утро, шатаясь, Василий вернулся. Молодой человек едва стоял на ногах. Вся рубаха его была прорвана и залита кровью.
- Что случилось?! - ахнула Варя.
- Казаки на конях нагайками "угостили". Мы с Петром легли на землю. Лошади на нас не поехали. Встали на дыбы. На силу мы от туда вырвались, - ответил муж.
В связи с этой неприятностью Варя вспомнила, как в дни её девичестве ( 1905 г. ) до неё дошли слухи о Кровавом Воскресенье. Говорили, поп Гапон повёл народ к царю - батюшке просить хлеба. Там были и женщины с грудными детьми, и немощные старики. Все верили в царскую доброту. Оделись понаряднее. Но, вместо царя, их встретили приклады, направленные в безоружных людей...
- " Может и правы были тогда Домрачёвы?", - подумалось Варе. А Василию она сказала. - Вот и нечего было туда ходить!"
Василий часто искал приключений. Когда у него и у других смоленских мужиков чесались кулаки, они ходили в Заднепровье "стенкой на стенку" и лупили друг друга от Души. После своих "уличных боёв" они всегда возвращались к своим жёнам в порванных рубахах, окровавленные, с синяками под глазами. Счастливые и вполне довольные собою.
Варя всю жизнь мечтала работать белошвейкой, как известная Смоленская портниха - Елизавета Пашина (в девичестве Юденич). Эта всегда нарядная грациозная женщина временно проживала по приглашению в господских домах и обшивала состоятельные семьи.
У мадам Пашиной были свои ученицы, которых она обучала своему мастерству за определённую плату. Молодые ученицы учились у Пашиной несколько лет. И в первый год обучения им НЕ было дозволено кроить и шить. Они только наблюдали за тем, как это делает мастер, да прибирали в ателье.
Варя с юности мечтала учиться у мадам Пашиной, но денег на обучение у неё не было. Потому, о мечте пришлось забыть. И теперь, когда дети пошли один за другим, с разницей в три года, Варя стала работать прачкой.
Василий шибко любил цыганские песни. Он часто наряжался и приходил на пристань, где цыгане до утра играли на гитаре и пели свои цыганские песни.
Муж Вари был видным мужчиной. Бабы вешались на него всюду и везде.
Одна из них, от отчаяния, пошла к цыганке, чтобы та навела на Василия порчу на вино...
Годы шли. У Василия и Вари родились Валентина, Шура, Лёня, Зоя, Зина и позже (Варя уже лежала на операционном столе, чтобы сделать аборт, а Василий ворвался в кабинет и устроил там скандал), после, родилась Женечка. Младшая их девочка в итоге стала самой любимой папиной дочкой.
Василий любил наряжаться как господин, надевал шляпу, брал трость и шёл в парк Блонье. Он садился на скамеечку и читал газетку. А дети, по просьбе матери, бегали в парк глядеть, что там делает их папка?
Василий стал высококлассным мастером. Его слесарные мастерские после Революции перестали быть его собственностью, но он остался трудиться в них на правах простого рабочего.
Василий был "золотым" человеком, пока не выпьет. Выпивши, он дурел и начинал гонять Варю. Варя с детьми пряталась у кумы. Хотя, надо заметить, что детей Василий любил и никогда не трогал.
Ещё до Революции, слыша как Вася колотит Варю, соседи вызывали жандарма. Жандарм, зевнув, спрашивал:"Чего там опять стреслось? Васька Варьку снова колотит? А ну ничего, разберутся. Муж жену воспитывает - правильно делает!"
Варя думала, что Василий когда - нибудь её убьёт. Потому что, выпив, он бил её головой об стену. Она даже пыталась забрать детей и уйти от Васи. Но, так как в Царской России жена была вписана в паспорт мужа, на работу её с таким количеством детей уже никто не брал. Пришлось вернуться.
Как - то кума позвала Варю погадать у серберьянки. Пошли.
Серберьянка внимательно взглянула на Варю, закупила трубку и уверенно произнесла:
- ПланИда у тебя долгая! Умрёшь ты в глубокой старости, но не здесь, а в той земле, где очень жарко. Там живут смуглые люди, которые говорят на чужом для тебя языке. Ты пол мира обойдешь! Много дальних земель повидаешь. А вот муж твой помрёт рано".
Варя возражать не стала, а когда они с кумою вышли от серберьянки, возмутилась:
- Да что Васе сделается - то? Он у меня здоровый, как конь! Мели, Емеля! Твоя неделя! (*Варя знала много смоленских присказок и всяких разных поговорок.)
После Революции Никифоровых с детьми переселили из крошечного сырого подвала, в котором они ютились, в прекрасный господский дом, где им дали просторную светлую комнату, а саму усадьбу разделили на несколько семей.
Дети запомнили, как в новом огромном доме, куда они переехали, было множество комнат. И в этих комнатах стояли большие шкафы. В них дети играли в прятки.
Когда дети пошли в школу, там они писали не в тетрадках, как мы, и даже не чернилами, как наши родители, а мелками на дощечках. Учитель был для них, как Бог, которого беспрекословно почитали. В случае шалости он мог наказать нерадивых учеников розгами.
У Варвары была непростая жизнь. С годами она стала мудрой, кроткой и спокойной женщиной. Она никогда никого НЕ осуждала. Ко всем всегда относилась уважительно. Знала много пословиц. По молодости, она была энергичнее, бойчее. К примеру, если дети вовремя не успевали помыть свои тарелки, Варвара могла разбить их, бросив прямо на пол. (Кто бы мог подумать, что с возрастом эта строгая мама станет самой доброй бабушкой на свете? :-) )
Как - то раз Василий вконец вывел жену из себя. Он сидел за столом, а она подносила ему еду.
- Соль! - господским тоном потребовал муж. Варя хлопотала на кухне, была занята и не услышала.
- Я сказал : соль! - рассердился Василий. Варино терпение лопнуло.
- Как ты мне надоел! - воскликнула женщина и стукнула мужа поварёшкой по лбу. Да так приложилась от Души, что даже кровь пошла.
Василий встал из - за стола и молча подошёл к стопке с чистым бельём, приготовленным для заказчиков. Василий взял только что постиранное, прокипячёное и старательно проглаженное бельё с белыми кружевами и вытер об него кровь. После чего Варе заново пришлось всё перестирывать и крахмалить.
Не смотря на то, что (как Варя думала, из - за приворота) отношения у них с Василием НЕ складывались, тем не менее, он был заботливым отцом.
На праздники (например, на Пасху) у них на столе всегда царило изобилие. Василий покупал детям подарки. Любил их.
Варя где - то подхватила тиф. Сперва брюшной, следом тут же - сыпной. Врачи уже перевели её в палату "смертников", но она выжила. (Одна из всей палаты.)
Лечить было особенно не чем. Просто поддерживали её жизнь. Когда она очнулась и поднялась с кровати, то ей особенно запомнилось, как ей хотелось есть. Варя сидела на кровати, качалась и шептала:" Есть хочу! Хочу есть!"
Варя вернулась домой. Дети подрастали. И уже шалили. Дочки в семье Никифоровых были озорными, а сыновья - тихими и спокойными.
По - соседству с Никифоровыми, на верхнем этаже их дома на пересечении ул. Почтампта и ул. Университетской , жила семья бедного еврейского сапожника. Его жену звали Рохля.
Рахиль была очень воспитанной и добрососедской женщиной. Когда её муж по утрам начинал стучать молотком (чинить обувь), она спускалась вниз к Варе. Стучала в дверь и вежливо интересовалась:"Мадам Никифорова! Мы Вам не мешаем?"
Средние дети Никифоровых - Зоя и Зина любили играть во дворе и бегать купаться на р. Днепр. Они дружили с Лейзой (с Лазарем). Мальчик был средним сыном их соседей. Это был очень чувствительный и ранимый мальчик. Иногда между детьми возникали недопонимания. Когда Лейза приходил домой, весь в слезах, Рохля высовывалась в окно и кричала на всю улицу:
- Мадам Никифорова! Мадам Ни - км - фо - ро - ва! Ваша Зойка - бандитка! Она опять моего Лейзу побила!
Кроме Зои у Зины была подружка - Бася. Это была её лучшая подружка! Бася (Беатриса) была дочерью Рохли. Это была очень красивая девочка. Она часто пела Зине песенку - дразнилку:
Зинка - корзинка! Спереди резинка! Сзади барабан! По всем городам!
А Зина в ответ пела ей стишок, которому её научила Зоя:
- На кладбИще ветер свищет. Сорок градусов мороз. Сняв штанИщи нищий дрищ@т. Н@дристал уж полный воз! Вдруг, раздался треск ужасный. Из могилы встал мертвец: "Что ж ты делаешь, несчастный?! Обоср@л меня, подлец"!
Валентина - старшая дочь Никифоровых с годами превратилась в невероятно красивую девушку с прекрасным голосом. За ней ухаживал парень, по фамилии Кульбацкий. Когда Валентина приходила к нему в гости, у них на столе всегда стояло очень вкусное сало. Валентине настолько нравилось это угощение, что она решила выйти за Кульбацкого замуж.
Василий был рад, что Варя выжила после тифа. Он переживал, как в случае чего станет управляться с детьми? Но этот Крест пришлось тянуть Варваре. Ей было около тридцати пяти, когда она овдовела.
В школе детям вдовы Варвары Викторовны бесплатно давали обувь и кормили их. Но дома им пришлось тяжело.
Валентина и Шура (Александр) жили уже отдельно, своими семьями. Валентина жила в другом городе. А Шура помогал матери управляться с младшим братом и сёстрами.
Когда однажды, по инициативе Зои, девочки каждый день принялись отпрашиваться со школы, под предлогом того, что, якобы, "умерла их бабушка", учителя жалели их и стали отпускать с уроков. Но вскоре , в школе стали подозревать неладное. Не слишком уж ли часто у Никифоровых умирают бабушки?
Директор вызвал мать девочек в школу.
Варвара рассказала старшему сыну о проделках Зои и Зины.
Шура взял ремень и отходил им Зою и Зину по пятой точке. После чего в семье Никифоровых "смертность бабушек" резко сократилась.
Чтобы прокормить детей Варвара каждый день ходила по соседним деревням и выменивала на еду одежду покойного супруга. Идти приходилось пешком, по нескольку километров, туда и обратно.
Однажды зимой по дороге из деревни в Смоленск вдова Василия едва не замёрзла.
Была холодная морозная ночь. Началась пурга. Выбившись из сил, Варвара опустилась на землю и уже начала засыпать. На её счастье, мимо ехали сани. Варвару, припорошенную снегом в сугробе, заметили и погрузили в сани. Женщину привезли в избу, растёрли спиртом и дали выпить водки. После чего та, наконец, пришла в себя.
Шли вдовьи Варварины годы. Девчата подрастали.
Девятнадцатилетняя Зоя и шестнадцатилетняя Зина любили бегать в Лопатинский Сад. Девушки были очень хорошенькие и бойкие. Особенно Зоя. Она прекрасно плавала. А Зина плавать не умела. Зато великолепно пела, как и её старшая сестра Валя. Обе сестры (Валентина и Зинаида) любили исполнять в семейном кругу Русские Романсы и, при этом, аккомпанировали себе на гитаре.
Зина была необыкновенно хороша! У неё были небесно - голубые глаза и белокурые волосы. Она была отлично сложена. Только ростом не высока. К тому же Бог Наделил Зину острым умом. Она хватала всё на лету. И имела весёлый задорный нрав.
Вход в Лопатинский Парк был платным. Зоя и Зина, "состроив глазки" каким - нибудь парням, прошмыгивали вместе с ними в парк, а затем - исчезали, теряясь в Лопатинском Саду. Там всегда были танцы. И множество всевозможных развлечений.
Зоя тоже была очаровательной девушкой. Она очень любила кататься на лодках в Лопатинском Парке.
Там её и заметил сын высокопоставленного чиновника - Миша Лебедев. Он с другом подплыл к их лодке и пригласил Зою на свидание.
Зоя гордо и торжественно отказалась. (Ей не понравился невысокий рост этого красивого голубоглазого парня.)
Тогда Миша и его друг принялись раскачивать их лодку. Девушки стали хвататься за лодку приятелей.
В итоге, обе лодки перевернулись и девушки с криком упали в воду.
С тех пор Миша стал буквально преследовать Зою. Добивался свидания. В конце - концов, она сдалась и согласилась встречаться с ним. А через год дала согласие выйти за него замуж.
Вскоре замуж вышла и Зина. Её избранник Иван Лисунов был очень красивым парнем. Через год у них родился Женечка.
Зину искренне полюбила её свекровь, которая во всём старалась ей помочь. Но брак у молодых людей не сложился. И Варвара Викторовна забрала дочь с внуком к себе домой.
Бывший муж Зины приходил к ней. Стоял под окном и плакал. Просил прощения. Но Варвара Викторовна запретила дочери к нему возвращаться.
Тем временем, старшего брата Зины - Лёню часто навещал его друг. Его звали Вячеслав.
Слава был сыном бывшей белошвейки, а теперь уже вдовы всесоюзного значения - Елизаветы Пашиной. В то время мама Славы уже перебралась в Москву, где ей дали государственное жильё напротив Кремля.
Слава же оставался в Смоленске. И, вместе со своим младшим братом Валентином снимал квартиру. Кроме младшего брата у Вячеслава была ещё сестра Августа.
Елизавета была статной эффектной женщиной с большими чёрными глазами и смоляной косою до пола, которую она никогда не стригла.
Эта женщина родилась в семье польского ксендза. Она была еврейкой. У неё имелся необыкновенный дар. Скорее, даже проклятье. Не смотря на то, что Елизавета никогда никому НЕ завидовала, все, кто ей понравится, заболевали. Иногда даже смертельно. Её тёмного как беззвёздная ночь взора не выносило ни одно создание. Особенно, от её невольного сглаза страдали маленькие дети.
Поняв в себе это странное и жудкое свойство, Елизавета старалась никогда не ходить на смотрины новорожденных и не глядела на животных. Она очень переживала из - за этих своих способностей, весьма необычных. (Особенно для дочери католического священника.)
У Елизаветы было несколько сестёр, которые так и не вышли замуж.
Лиза же полюбила дворянского сына Вячеслава Ивановича Пашина. Он закончил кадетский корпус и служил офицером, но во время Революции перешёл на сторону большевиков. Это был весьма благородный и невероятно красивый молодой человек.
Когда родители Вячеслава Ивановича узнали о том, что их сын стал большевиком, да ещё и собирается жениться на девушке из другого сословия, они отреклись от сына и уехали в эмиграцию в Париж.
Каждая из сестёр Лизаветы имела роскошный дом на берегу Смоленска. Сёстры Елизаветы, как и она сама, являлись обеспеченными женщинами. Но, поскольку, у них не было детей, они завещали все свои сбережения (золото, бриллианты) своим племянникам: Вячеславу, Гуте и Вале.
Годами ранее, когда у Пашиных только родился первенец, его назвали Вячеславом, в честь отца. Молодые люди очень любили друг друга. Но, когда в Кронштадте начался мятеж, Вячеслав Иванович уехал туда и там погиб.
При Советском Союзе в Кронштадте стояла высокая Стелла в Память о павших героях, среди которых было и имя В. И. Пашина.
После смерти мужа молодая вдова вышла замуж второй раз. Во втором браке она родила девочку Августу и мальчика Валю.
Отчим не принял Славу и тому пришлось пойти жить в приют, из которого Слава постоянно сбегал. Мальчик часто скитался с беспризорниками.
Советские СМЕРШи вылавливали на улицах грязных, оборванных, голодных ребятишек и возвращали их в приют.
При СССР не было равнодушия к простому человеку.
Однажды один из военных связался с Елизаветой, собрал сведения о Славе и его отце и, поставив девятилетнего мальчика перед собою, долго говорил с ним.
В конце беседы офицер произнёс слова, которые перевернула славину Душу:
- Слава, это письма твоего отца, которые он писал твоей матери. Прочитай их! В этих письмах твой отец, между строк, выражает надежду на то, что когда ты вырастешь, ты станешь таким же смелым и благородным, каким был и он.
Как ты считаешь, Слава, мечтал ли твой отец - Герой Советского Союза, о том, чтобы его сын вырос бандитом?
Если ты не перестанешь убегать из приюта, где о тебе заботятся, где дают тебе образование, то в итоге, твой Жизненный Путь обернётся дорогой в никуда.
Эти слова чужого человека настолько запали в Душу мальчика, что заставили его изменить своё поведение.
Несмотря на то, что Слава рос в приюте, он всегда относился к своей матери с почтением и большой любовью.
Всю жизнь Вячеслав Вячеславович писал своей матери трогательные письма, исполненные теплом и Любовью.
По генам ему передались благородные дворянские манеры. Например, даже дома в присутствии женщин он никогда не позволял себе лежать или садиться за стол без рубашки или без майки. И, тем более, никогда НЕ выражался в присутствии женщин и детей.
Когда они с младшим братом Валентином снимали квартиру в Смоленске, Славу полюбила Елена Владимировна. Эта женщина была ровесницей его матери, но в свои пятьдесят она выглядела на двадцать пять. Это была очень красивая женщина. Она мечтала выйти за Вячеслава замуж. Но молодой человек не спешил вступать с ней в отношения.
В 1941 г. началась великая Отечественная война.
В первый же день войны Вячеслав записался добровольцем на фронт. Перед уходом на войну, Елизавета как глубоко верующая женщина, зашила Вячеславу в гимнастёрку Молитвы. Она строго наказала сыну никогда не снимать эту гимнастёрку, но причину не назвала.
На фронте Вячеслав Вячеславович служил военным шофёром. Подвозил топливо к военным самолётам - бомбардировщикам.
Случались ситуации, когда Вячеслав находился у края смерти. Например, перед ними ставили задачу - проехать по заминированному полю.
Впереди Вячеслава и позади него взрывались грузовики, но его машина всегда оставалась цела.
Валя жила с мужем и маленькой дочкой в Минске.
У Шуры была бронь: с детства хоккейной клюшкой ему перебили коленную чашечку. Александр Васильевич трудился в тылу, пока их завод, что возник на месте слесарных мастерских его отца, не эвакуировали. Часть завода направили в один город, часть - в другой.
О Лёне они ничего не знали.
Согласно военному положению того времени, пришла пора эвакуировать женщин с детьми. Зину с грудным сыном эвакуировали. На перроне в день эвакуации собралась толпа народа. Русские женщины затаскивали в вагоны перину и самовары, сгружая их с телег.
В сторонке чуть поотдаль стояли евреи. Вещей у них с собой не было. Кроме платочков с золотом, которые они старались спрятать понадёжнее.
Все прощались друг с другом. Плакали, обнимались.
Варвара Викторовна пришла проводить дочь с внуком в эвакуацию. Сама она от переезда отказалась. Решила остаться с младшей дочерью в Смоленске. (В то время Жене было четырнадцать лет.)
Когда Зина с младенцем садилась в теплушку, по вагону уже чиркали немецкие пули.
От горя и ужаса у молодой матери пропало молоко. Зина не знала, чем ей теперь кормить Женечеку. Её попутчицы, постарше, посоветовали Зине размочить хлебный мякиш и дать ребёнку пососать через марлю.
В итоге, грудничок заболел дисперсией. А вскоре - умер. Мёртвого девятимесячного малыша сняли с вагона ночью на какой - то неизвестной станции, а Зина поехала дальше.
Молодая женщина попала в Сибирь. В глухую деревню. Там её научили хорошо гадать. И рассказали много примет и народных поверий. Но о том, что Зина умела гадать, никто из её сестёр так и не узнал. (Зина, как и многие женщины того военного поколения, была очень скрытной.)
В середине войны, примерно 1943г., неожиданно Вячеслав прислал ей первое письмо. Где спрашивал её:" Зина, можно я буду писать тебе как жене?"
Зина не знала, вернётся ли Вячеслав с фронта, и, пожалев его, разрешила называть себя "женой". По прошествии многих лет она помнила письма Вячеслава наизусть и пересказывала их своим близким.
В это время за Зинаидой ухаживал единственный мужчина, оставшийся в живых из той деревни, в которой она жила - глухонемой Петя.
Кроме Пети, на которого Зина не обращала особенного внимания, в их поселении был пожилой председатель. Его дочь погибла на фронте. (Она была ровесницей Зины и очень похожа на неё внешне.)
Председатель полюбил Зину как родную дочь. И, когда молодую женщину призвали на фронт, он отнёс в штаб её сохранившиеся документы о том, что у неё есть маленький ребёнок. И отговорил Зину идти на войну.
В это время, чтобы выжить, Варвара Викторовна пустила на постой немца. Сама она в то время работала уборщицей.
Немец оказался простым рабочим человеком. В Германии у него остались жена и дети, а его самого насильно забрали на фронт. Варвару постоялец не обижал. И даже почтительно называл " маткой", не выговаривая слово "матушка".
Женю сёстры считали самой красивой из их рода. В те дни к четырнадцатилетней Жене, которая действительно росла очень обаятельной девочкой, стал приставать полицай. Женя старалась избегать его.
Бася ушла на фронт, где работала связисткой. Однажды, к Никифоровым пришла взволнованная Рохля.
- Мадам Никифорова! Вы слышали новость? Немцы сказали, чтобы мы все - евреи собрали своё золото; чтобы также взяли все ценные вещи и пришли завтра в назначенное время. Нас повезут в эвакуацию на спец. поселение. Обещали нам мир и сказали, что нас никто не тронет. Они гарантируют нам безопасность. Я пришла попрощаться.
На следующий день, Рохля с детьми уехала.
Через некоторое время подружки Жени сообщили ей, что видели женщину, похожую на Рохлю. Она лежала в огромной яме. Вся эта яма была наполнена людьми, задушенными в душегубках.
Ночью дети ходили смотреть ту яму, но близко подойти не смогли. Видели только по краю. Потому что там стояли фашисты с ружьями и никого не пускали. Из ямы доносились слабые стоны... Только потом до смолян дошли слухи о том, что фашисты поступили подобным образом и с людьми из Бабьего Яра...
Евреи перестали верить немцам и начали скрываться. Старались называться "русскими", меняли имена и фамилии. Но фашисты всё - равно узнавали их, заставляя произносить слово " рыба". Многие из них букву "р" не выговаривали.
Эти фашистские издевательства напоминают мне о том, как сегодня на Украине поступают с русскими людьми. Укро - националисты, подобно "арийцам" 20-го века, заставляют людей произносить слово "полянытс'а" ("хлеб" по - украински). И убивают тех, у кого не получается это слово правильно произнести...
Полицай продолжал преследовать юную Женю. Однажды девочка не выдержала и плюнула ему в лицо.
Вскоре Женю обвинили в связи с партизанами и вызвали в гестапо. Это грозило ребёнку чудовищными пытками и неминуемой казнью.
Постоялец Варвары Викторовны вернулся вечером домой и застал женщину в слезах.
- Матка! Что случился? Почему ты такой плакаешь? - участливо поинтересовался немец.
- Женю забрали в гестапо! Обвиняют в связи с партизанами, - поделилась своим горем женщина. Она упала на колени перед постояльцем и взмолилась:
- Ганс! Помоги нам!
Ганс немедленно отправился в гестапо и поручился за Женю. В итоге девочку приговорили к работам "на благо Германии" в концентрационном лагере. А её матери было позволено ехать вместе с дочерью.
Так сбылось пророчество серберьянки, когда - то сказанное Варваре. Пол Европы обошла она, вместе с дочерью. В Польше дав им попить воды, местные жители выкидывали после них кружку. В Германии - бросали им под ноги хлеб.
В фашистском лагере от недостатка пищи и непосильной работы у них в бараке началась цинга. Их лечила одна пленная женщина врач, очень талантливая, но сама она не выжила.
Чтобы раздобыть еду, Женя придумала одну вещь. Она прикидывалась, будто у неё, якобы, разболелся зуб. Охранник вёл девушку к дантисту, который находился за пределами их лагеря.
По дороге, когда конвой сопровождал Женю к стоматологу, местные жители кидали ей под ноги хлеб. Женя подбирала его и прятала за пазуху.
Врач бранил её: "Никифорова! Вы опять вынуждаете меня выдёргивать Вам здоровый зуб! У Вас такие прекрасные зубы! Что Вы делаете?! Скажите на милость!"
Но Женя просила мягкосердечного доктора не выдавать её. И тот, жалея девочку, сверлил ей искусственное "дупло". Вставлял туда пломбу или просто вырывал девочке здоровый зуб.
Когда шестнадцатилетняя Женя была освобождена из лагеря, у неё во рту не осталось ни одного коренного зуба(!) Зато, к слову, немецкие пломбы простояли всю жизнь.
По возвращению от врача Женя показывала охранникам окровавленный рот, а потом, в бараке, делилась с пленниками раздобытым хлебом.
Женя посещала дантиста не одна. Другие узники, по жребию, сменяли её. Им тоже дергали здоровые зубы...
За время заключения в фашистском лагере Женя выучила немецкий язык.
В конце войны, в 1945 г., к ним на трофейных автомобилях, со сверкающими улыбками на довольных собою лицах, приехали американцы.
Увидев Женю, один из американцев влюбился в неё. Он привёз девушку в один немецкий дом, вывернул перед ней все шкафы с красивыми нарядами и торжественно произнёс:
- О, Женя! Забирайте всё, что Вам понравится! И моё сердце - берите в придачу!
Женя научилась выпивать с американцами и стала курить. (Чтобы забыть чувство голода.) Из того немецкого дома она прихватила два чемодана с лёгкими красивыми платьями из полупрозрачного шёлка. (Это были комбинации, но Женя не догадывалась о том, что их носят под платьем.)
Когда Варвара узнала о том, что дочь собралась в Америку, она взяла дрын и отходила её как следует. После чего Женя передумала ехать в США. :-)
День Великой Победы (9 мая 1945г.) застал Вячеслава на больничной койке. Всю войну Молитвы матери помогали солдату. До самого Берлина дошёл Вячеслав. Его отряд побывал и в Польше, и в Болгарии.
Когда Советские солдаты - освободители проходили по Польской земле, освобождая её от фашистов, поляки относились к ним с неприятием.
В ответ на вопрос, какие, на его взгляд, женщины - были самые красивые, Вячеслав отвечал:
- На мой взгляд, самые красивые женщины Европы - это турецкие болгарки. От них невозможно было отвести глаз! Но нравы у них такие, что их всегда и всюду должны были сопровождать мужчины из их семьи. И, если (упаси, Бог!) она поднимет глаза напрохожего, то её спутник вынимали кинжал и убивал женщину на месте. Мог убить и того, на кого она взглянула.
По этой причине, нам - солдатам, было запрещено ходить по их улицам по - одному. (Были случаи, когда наши сослуживцы пропадали там без вести.)
На фронте у Вячеслава Пашина появились награды и медали. Отец Вячеслава Вячеславовича мог бы им гордиться!
Но, в марте 1945г., Вячеславу попался один упрямый генерал, который приказал ему ехать по ледяной реке.
Несмотря на то, что лёд на воде был уже по - весеннему слаб, возражать генералу было нельзя. (Растреляли бы на месте - военное время.)
Поехали. И конечно же провалились под лёд.
Вячеслав оказался в госпитале. С двусторонним воспалением лёгких и и с больной ногой.
Отмороженная нога опухла и посинела. Требовалась ампутация. Вячеслав категорически отказывался: ему было невыносимо обидно остаться без ноги в конце войны.
По такому случаю в госпиталь пригласили старенького доктора - пленного немца. Доктор внимательно осмотрел Вячеслава и заключил: "Ногу можно спасти!"
Через Богоруслан Вячеслав узнал адрес Зинаиды, которая к тому моменту уже вернулась в Смоленск. Он написал ей:" Я вернусь без ноги. Ты примешь меня?"
Молодая женщина ответила:" Возвращайся любым!"
Послевоенный Смоленск встретил Вячеслава печными трубами. Город был полностью разрушен. Здания, которые фашисты не разбомбили, остались заминироваными. С ними потом ещё долго работали сапёры.
Вячеслав и Зинаида расписались в ЗАГСе. Им дали землянку. После фронта лёгкие Вячеслава ослабли. Он часто кашлял.
Однажды, вернувшись с работы, Зина увидела в землянке старого дедушку с длинной белой бородой, словно пришедшего из Древней Руси. На ногах у старца были лапти. Гость сидел на скамье, оперевшись подбородком на посох, и глядел перед собою светлыми добрыми глазами.
- Вам кого? - спросила Зина. Но её гость не ответил. Дедушка молча смотрел перед собою, словно бы не слыша хозяйку.
Зина решила угостить странного старичка парным молоком. На две секунды она повернулась к полке. Встала на цыпочки и достала крынку. Но когда Зина обернулась назад, в землянке уже никого не было. Таинственный старичок исчез. (При том, что молодая женщина стояла у выхода, и пройти мимо неё незамеченным дедушка никак бы не смог.)
Зине стало жутко. Она поведала об этом странном явлении соседке. И та заключила:"Скоро вы отсюда уедете. Это был Домовой - Дедушка Белун. Надо было спросить его:"К хУду иль к добру?".
И действительно, вскоре, через Богоруслан их разыскала Валентина.
К тому моменту старшая сестра Зины уже в пятый раз собиралась замуж. Она жила в Ташкенте. И работала в ресторане. Кроме того, эта восхитительная женщина пела в Оперном Театре, эвакуированном из Москвы в Советский Узбекистан. У Валентины Васильевны был редкий и ценный голос - меццо - сопрано.
К сожалению, театр вернулся в Москву, а любимый и последний муж Валентины - румынский подданный Мориц Давыдович жену в Москву, вслед за Театром, естественно, НЕ отпустил.
Мориц Давыдович был очень представительным дородным мужчиной из интеллигентной и благородной семьи высокопоставленных румынских евреев. Он обожал Валентину.
Его родная сестра была замужем за дипломатом. Она жила в Израиле, который Иосиф Виссарионович Сталин вернул (как государство) еврейскому народу после Второй Мировой войны.
Золовка подружилась с Валентиной и часто присылала из Израиля подарки ей и её родным. (У нас до сих пор лежит дома её израильская шаль, подаренная моей маме Галине пятьдесят лет назад... Не изменившая цвет, целая и невредимая!)
Валентина собрала всех своих родных, кроме Шуры, у себя в Ташкенте. К ней приехали Варвара Викторовна с Женей из Германии. Позже - Зоя с мужем, свекровью и первенцем Юрой из Барановичей. А затем - и Зинаида с Вячеславом из Смоленска.
Валентина всем помогала. Жене она нашла роскошного жениха - начальника по снабжению из молодого города Алмалыка, который только начал строиться после войны.
В Алмалыке Женя погрузилась в шикарную жизнь. Она не работала. В нарядном пеньюаре она любила возлежать на диване, с маской на лице (и без того прекрасном), откинув в сторону руку с бокалом вина. (С вином Женя больше не расставалась. В ответ на вопросы матери, она отвечала:"Ты помнишь, мама? Вот и я не могу забыть...".)
В ответ на мечты представительного Морица Давыдовича о Родной Румынии, Валентина Васильевна отвечала: "Миша, езжай - ка ты один в свою вшивую Румынию! Мне и тут хорошо".
В 1947 г. врачи категорически запретили Вячеславу Пашину дальнейшее проживание в сыром Смоленском климате. Зина очень любила Родной город, но деваться было некуда. Пришлось покупать билеты в Ташкент - "город хлебный".
На смоленском вокзале к ним на встречу выбежала простоволосая Елена Владимировна.
- Люди! Люди! - кричала она, желая обратить на себя внимание. - Вы поглядите, что делается!
Елена Владимировна указала рукой в сторону молодой красивой блондинки с ясными голубыми глазами в серой шляпке - "таблетке". Белокурая женщина стояла на перроне, рядом с тридцатилетним мужчиной, который держал чемодан.
Присутствующие начали оглядываться на ту красивую пару, на которую указывала взволнованная женщина. А Елена Владимировна, между тем, продолжала свой "концерт":
- Глядите! Вон она! Разлучница! У меня пятеро детей, мал мала меньше! А она отца у моих детей уводит! Бесстыжая!
Зинаида зарделась, повернулась к мужу, тихо и строго сказав:
- Ну это уже слишком! Оставайся здесь, раз уж у Вас тут такая любовь! А я поехала, - и уверенным шагом Зина направилась к вагону.
- Зинуша! Да что ты?! Какая любовь?! Я её с сорок первого года не видал! - начал оправдываться Вячеслав и поспешил за женой.
А Елена Владимировна осталась стоять на перроне, грустно глядя им вслед заплаканными не стареющими глазами.
Зина печально смотрела в окно купе. Родной Смоленск - город, где прошли её детство и юность, навсегда прощался с нею.
Впереди их с Вячеславом ждала Новая незнакомая Жизнь. Какой она будет? Удастся ли им устроиться? Найти себя в этой пока неведомой жизни? В чужом краю? ...
Приехав к сестре в Ташкент, первое время Зина с мужем спали под столом.
Зине не хотелось обременять Валентину и Морица, и когда в городке Алмалык, недалеко от Ташкента, появилась первая возможность устроиться и зажить своей жизнью, молодая женщина решила непременно использовать этот шанс.
Пашины приехали в Алмалык к младшей сестре Жене. Муж Евгении Васильевны помог им с трудоустройством.
Вячеслава Вячеславовича приняли шофёром в автобазу, а Зинаиду Васильевну - бухгалтером в зону, где сидели "шурики". Так они и проработали на этих местах практически всю свою жизнь. В почёте и уважении.
Как же были рады молодые люди, когда у них появился свой угол в бараке на Старом Базаре! Строить новый перспективный Алмалык приехало множество молодых семей.
Советские рабочие люди приезжали со всех концов Великого Союза. Кого только там не было: и русские, и евреи, и корейцы, и армяне, и азербайджанцы, и таджики, и греки и даже негры! И все общались между собою на одном ( русском) языке. Потому, сторожИлы Алмалыка все друг друга знали.
Городок был очень спокойным. ДомА никогда не закрывались на ключ, а кучи арбузов и дынь оставались на базаре на всю ночь. И никто их не трогал. Воровства в городе не было. (Поскольку, согласно древним обычаям в этих землях, взявшему чужое было принято отрубать руку.)
По новым улицам с арыками, среди молодых саженцев - клёнов, ходил один единственный милиционер за одним и тем же пьяницей, который впоследствии женился, образумился и бросил пить.
В новом Советском Алмалыке НЕ было ни одного наркомана. (Позже, по пришествию лет, там все - таки завелся один любитель г@шиш@ и ан@ши, но его знал весь город в лицо.)
В молодом Советском городе Алмалыке НЕ было НИ ОДНОГО с@домита (!) (Позже, спустя годы, там, в зоне строгого режима, всё же появился один "петушок", но его арестанты не пускали ни к столу, ни в магазин. И никогда не подавали ему руки. Поскольку, даже уголовные элементы при СССР жили по определённым "понятиям" (правилам) и считали ниже своего достоинства здороваться с таким человеком.)
Восхитительные маковые поля на фоне звенящего чистого воздуха. Горы в голубой дымке на горизонте. Чудесная Алмалыкская вода, из которой получалось лучшее в Советском Союзе пиво. И целый океан солнца!
Все ужасы войны остались позади. Впереди настрадавшихся Советских людей ждала жизнь, полная радости, благополучия и созидания!
Как фронтовику Великой Отечественной войны, Вячеславу Вячеславовичу Пашину Советская власть бесплатно подарила огромный коттедж.
Читу Пашиных привели на новую улицу, названную именем героини ВОВ - Зои Космодемьянской, и предложили выбрать любой из новых коттеджей. Эти прекрасные коттеджи выстроили пленные немцы.
Зинаида и Вячеслав выбрали себе угловой коттедж, на перекрестке двух уютных улиц: З. Космодемьянской и Узбекистанской, на которых позже построили два магазина.
Напротив коттеджа Пашиных открыли Девятый магазин (который и по сей день там стоит), а чуть подальше был посудохозяйственный.
Тот заветный коттедж на углу приглянулся Пашиным потому, что был уже полностью достроен.
Сперва, правда, там не было забора. Росли камыши. А по ночам в зарослях выли шакалы. При чём так, словно плачет ребёнок.
С годами коттедж Пашиных, трудом двух поколений, превратился в шикарный семикомнатный особняк со всеми удобствами. С фруктовым садом. С хозяйственными дворами. С несколькими полисадниками. С двумя забетонированными площадками. С гаражом для машины и с погребом. С кладовкой, курятниками, крольчатнями и с коптилкой.
А пока это был коттедж с большой бочкой для воды посреди огромной пустой комнаты (зала).
До войны Вячеслав держал голубей. Когда он записался на фронт, его прекрасных почтовых голубей тоже забрали на войну.
Вячеслав Вячеславович очень любил этих птиц. Его мама Елизавета верила в то, что у человека, который держит голубей, будет счастливая жизнь и лёгкая смерть. И говорила об этом сыну.
Елизавета, как я уже писала, была женщиной, весьма набожной. Она даже отдавала маленького Славу петь в церковный хор. А когда её не стало, её отпевали в католическом Костёле с оргАном. (В Смоленске до сих пор стоит этот старинный Костёл, возле которого расположено небольшое кладбище, где давным - давно уже никого не хоронят.)
Вячеслав снова завёл голубей. Его голубятня располагалась в одной из пристроек на хозяйственном дворе. В ней жили редкие породистые голуби.
Со временем, В. В. Пашин посадил фруктовый сад. Кроме того, Вячеслав разбил возле дома несколько виноградников с превосходным винным виноградом.
Однажды, к ним пришёл солдат Бутыркин. К слову, Вячеслав Вячеславович и Зинаида Васильевна Пашины всегда были очень гостеприимными, приветливыми и доброжелательными людьми. (И все соседи уважали их.) К примеру, когда семья Пашиных одна из самых первых на улице обзавелась телевизором, все соседские ребятишки прибегали к ним его смотреть. Или, когда единственный бездомный Алмалыка - "Полторачка" приходил к ним в гости, они всегда чем - нибудь его угощали.
С Бутыркиным они проговорили в тот день до самой ночи. Всё вспоминали о войне.
В конце их беседы, по просьбе Бутыркина, Вячеслав отдал своему новому соседу в пользование половину земли от своих 12- ти соток. (Как бывший фронтовик бывшему фронтовику.) Поскольку, изначально, у Бутыркина было очень мало земли.
По прошествии многих лет Бутыркины продали половину своего коттеджа Борискиным. И получилось, что на этой земле хватило место трём семьям, которые никогда не ссорились между собою из - за межи.
Все сестры: Валентина, Зинаида, Зоя и Евгения - роднились между собою и часто друг друга навещали. В горе и в радости они всегда старались поддержать друг друга.
Кроме работы шофёром, у Вячеслава Вячеславовича была ещё одна, на определённой должности, о которой никто не знал. Ни свои, ни чужие... К нему домой иногда приходили таинственные люди в штатском...
Благодаря этой второй своей работе Вячеслав Вячеславович узнал о том, что у Иосифа Виссарионовича Сталина и его домоуправительницы Валентины Васильевны Истоминой (в девичестве Жбычкиной), неподалёку от Ташкента, родилась дочь...
К тому моменту, семья Пашиных уже пришли к решению взять на воспитание ребёнка из Детского Дома. (Своих детей после фронта они иметь НЕ могли.)
Валентина с Морицем Давыдовичем, желая поддержать родных, поехали в Дом Малютки вместе с ними.
Вячеслав Вячеславович всегда оставлял за супругой право принимать все самые важные решения для в их семье. Но в тот момент он категорически заявил, никому не объяснив причины своего заявления:
- Берём из Детского Дома девочку только с именем "Гала", 1952 года рождения!
Как будто знал заранее, что там, куда они едут, действительно живёт такая девочка...