Мы встретились с лордом Баркли у пруда, где он кормил уточек, меланхолично бросая им кусочки булки.
- Ты хотел поговорить? Какие-то новости по поводу Крыла Ангела?
- Пока новость одна-единственная - меня всерьез пытались убить.
Баркли выглядел встревоженным.
- Пока беспокоиться не о чем, - заверил его я, - но мне хотелось бы прояснить несколько моментов. Что такое Крыло Ангела, и как Вы о нем узнали?
- Насколько я помню, ты не задаешь своим клиентам таких вопросов, - усмехнулся он.
- Не в этом случае, - твердо ответил я, - так что вам известно?
- Крыло Ангела - очень загадочный артефакт. Предполагается, что это камень какой-то небывалой расцветки. Но я не обнаружил упоминание о нем ни в одной из доступных мне книг. Информацию о нем коллекционеры передают из уст в уста, по большому секрету. И вообще, разговаривать о нем считается дурным знаком, предвестником беды.
- Да уж, я заметил.
- Свойства его до конца не ясны. Кто-то говорит даже, что его появление может привести к концу света. Но мне кажется, что все просто гадают на кофейной гуще. А почему на тебя напали? Ты уже успел кому-то перейти дорогу?
- Я лишь начал поиски. Кое-где закинул удочку, намекнул нужным людям, что интересуюсь. И результаты не заставили себя ждать. Да только не те, на которые я рассчитывал.
- Да уж, - крякнул лорд Баркли, - думаю, что поиски нужно заканчивать. Я снимаю свой заказ.
- Боюсь, что это уже не поможет.
Мы помолчали. Баркли, вероятно, считал, что я хотел с ним встретиться лишь для того, чтобы отказаться от заказа. Но у меня к нему были и другие вопросы.
- Лорд Баркли, Вы ведь дружили с моим отцом?
- Ну, можно и так сказать.
- А он никогда не рассказывал ничего странного о моем детстве?
- Что ты имеешь в виду? – заинтересовался он.
Я попытался сформулировать свои сомнения, - Как видите, у меня довольно светлые русые волосы. А оба мои родителя были брюнеты. Мне кажется это странным.
- Никогда не думал об этом. Ну да, это совсем не типично, - Баркли с интересом посмотрел на меня, оценивая информацию.
- Мои родители никогда не упоминали, что я, возможно, не родной? Их уже нет живых, и Вы могли бы мне сказать…
- Нет, Люц. Если бы я что-то знал, то сказал бы тебе. Но – нет. Ничего такого. Если с твоими рождением и связана какая-то тайна, то меня в нее не посвящали.
- Жаль. А амулет? В детстве у меня был деревянный амулет на черном шнурке. Из ясеня, - добавил я, внимательно следя за его реакцией. Но ее не было. Баркли отрицательно покачал головой.
- Я никогда ничего подобного не видел, и твой отец о нем не упоминал. Это так важно для тебя?
- Важно. Некоторые моменты из моего детства никак не укладывается у меня в голове, а спросить уже некого.
- Скучаешь по родителям?
- Нет, - не стал скрывать я, - мне жаль, что они погибли. Отец был прекрасный изобретатель и мог бы еще многого добиться. Но я не скучаю.
- Я часто думал, что твоим отношениям с родителями не хватало теплоты.
- Из моих двоих родителей больше всего моим воспитанием занималась Миранда, - грустно пошутил я.
- Кем она тебе приходится? Двоюродной племянницей? - с сомнением предположил Баркли.
Я пожал плечами. Миранда - еще одна больная тема, которой лучше не касаться.
- Родители никогда не мешали тебе поступать так, как ты считаешь нужным.
- Ага. И стать тем, кем я захотел стать, - признал я.
- Это дорогого стоит, - осторожно заметил Баркли.
- Не спорю. Но мне почему-то всегда казалось, что им на меня просто наплевать.
- Детям всегда кажется, что их воспитывали как-то не так. Если у родителей было свободное время, чтобы заниматься детьми, то они тираны, которые не давали деточке ни капли свободы и всячески подавляли личность ребенка.
Если они делали карьеру, значит пренебрегали интересами своего отпрыска, и бедняжка рос в полном одиночестве, лишенный родительской любви и ласки, и имеет полное право вопрошать, зачем его вообще производили на свет.
Если родители не давали много сладкого, значит лишили ребенка детства. А те, кто не ограничивал в еде, наплевательски относились к его здоровью. Слава богу, у меня детей нет, и никто не упрекнет меня в том, что я плохой родитель.
Продолжение