Лора НИКИТИНА, Марина ТУМАНОВА
Мы начинаем новый спецпроект #жить_здесь , посвящённый городским территориям.
Каждая статья – рассказ о микрорайоне, заводском или шахтовом поселке, о жилом комплексе, о городской формации, которая объединяет людей. У тех, кто здесь жил или живёт, – общая история, не похожая на другие.
Эти локации стали узлами кристаллической решетки, которая превращает наш город в единое целое. Некоторые из них уже необитаемы – просто тени былого. Некоторые утратили свою значимость, но сохранили память. Некоторые, как и прежде, уютные и обжитые. Некоторые прошли трудный путь, но обновляются и расцветают.
Сегодня рассказываем про Ягуновский – в прошлом шахтовый поселок, а сегодня жилой район, который уверенно смотрит в будущее.
Мы здесь были совсем недавно – золотой осенью… Уходящий 2020-й год стал для района знаковым: очень многое преобразилось. Разбитые улицы оделись в новый асфальт, вдоль транспортных артерий протянулись удобные тротуары, появился светофор и остановочные павильоны. Открылся после капремонта стадион. Вот-вот распахнет свои двери здание современного детского сада на Барнаульской, и в каждом дворе звенят голоса ребятишек.
Ягуновка никогда не будет высокоэтажной из-за наличия подземных выработок. Но и жилой фонд прирастает: строятся дома высотой до пяти этажей, а многие горожане возводят собственные дома и коттеджи. Новостройки на Белозерной, в 3-м Иланском – малоэтажные жилые комплексы, уютные и спокойные. Постепенно сюда приходит атмосфера комфортного пригорода в лучшем понимании этого слова. И пускай пока застройка остается очень неоднородной – свежие фасады новостроек соседствуют с ветхими бараками, – но совершенно ясно: перемены уже пришли сюда. Поселок, испытавший всю глубину отчаяния после закрытия в 1997-м градообразующего предприятия – шахты «Ягуновская», – смог оттолкнуться от дна и выжить. Потомки людей, которые некогда приезжали сюда упорно трудиться, его не бросили. Да и старожилов осталось немало. Слишком нелегко было в свое время освоить эту территорию, чтобы теперь о ней забыть.
Жизнестойкость. Вот какое качество первым приходит на ум, когда видишь район и его жителей. Они выстояли в очень трудное время.
Последний парад эпох
Сейчас от старой шахты не осталось никаких следов физического присутствия. Ни одной постройки, разровнен даже терриконик.
Только черно-белые фотографии, которые истово и бережно хранят местные историки. Музей школы № 50 – это сокровищница памяти. Снимки нам показывает Александр Яковлевич Рудюк, учитель ОБЖ, руководитель народного музея "Память". Здание шахтоуправления, комбинат, комплекс наземных сооружений, копры, вентиляционные установки – теперь всё это лишь воспоминания, тени прошлого. На их месте – укутанное снегом белое поле, и человек, незнакомый с местностью, ни за что не догадается, что здесь работала махина угледобычи. Вот только… названия улиц – Шахтовая, Новошахтовая, Зашахтовая – дают подсказку.
А вот еще старые снимки – уже поселок. Он тоже сильно преобразился, и многих запечатленных на них зданий не существует. Старое закономерно уступает место новому: на месте здания школы на Белозерной – то самое современное жилье, новый детский садик на Барнаульской тоже возвели на месте прежнего.
И всё же именно сейчас – уникальный момент. Свидетельства практически всех эпох, пережитых Ягуновским, еще на месте. Они выстраиваются, как будто на последнем параде. Их еще можно запечатлеть.
Шахты-гиганты сталинских пятилеток
1920-е. На территории Ягуновского 26 крестьянских дворов, в общей сложности 120 жителей. Трудно сказать, сохранилась ли хоть одна постройка с тех времен (считается, что нет, но иногда история преподносит сюрпризы, если задаться целью и хорошо поискать). Но очень много предметов старинного обихода собрано в музее школы № 50 – их передали в дар семьи учеников.
Местность отдаленная, до момента, когда ее свяжут с городом полноценные транспортные пути, еще далеко. Но на большой глубине под землей залегают обильные угольные пласты – это ценный коксующийся уголь, столь необходимый индустрии молодой советской страны.
Согласно архивным данным, разведывательный материал по обследованию шахтного поля «Ягуновская-1» был сдан в августе 1931 года, суммарный запас угля был определен как 21 млн 790 тысяч тонн. А по обследованию шахтного поля «Ягуновская-2» – в октябре 1931-го, суммарный запас – 25 млн 437 тысяч тонн.
И вот на дворе год 1934-й. Газеты рапортуют о новой победе – пуске первой советской батареи Коксостроя. Уголь нужен как воздух, и добывать его лучше всего поблизости – в Кемеровском районе, доставка с юга Кузбасса крайне невыгодна.
«На Северной шахте разведано поле с запасом угля 45 млн тонн. На Щегловской (эта шахта была заложена в 1930 году в районе нынешней станции Предкомбинат. – Прим. ред.) детально разведано шахтное поле для двух шахт с запасом 50 млн тонн и на Ягуновской шахте разведаны шахтные поля для двух шахт с общим запасом угля 50 млн тонн, – пишет маркшейдер Уласенко в статье «Начать работы на Щегловской и Ягуновской шахтах» в газете «Кузбасс» за май 1934 года. – Как известно, на всех шахтных полях уже заложены три шахты-гиганта с годовой производительностью 1,5 млн тонн каждая, причем Щегловская и Ягуновская законсервированы, а Северная находится в стадии проходки <…> С приездом в Кузбасс правительственной комиссии во главе с начальником Кузбассугля Финкельштейном было высказано мнение о необходимости расконсервировать левобережные шахты и пустить их в проходку. Одной из причин задержки называют отсутствие проездных путей. Однако железная дорога от Ягуновской шахты проходит всего лишь в пяти километрах, проложить ветку нет никаких затруднений. Что же до Щегловской, которая расположена всего в 300 метрах от железной дороги, тут и говорить не приходится. Для дальнейшей консервации шахт нет причин».
Коллеге вторит главный инженер шахты «Северная» Штиклинг в июне 1934-го. Он немец, и статья переведена с его родного языка:
«Кемерову нужны такие шахты-гиганты, как Коксовая в Прокопьевске и Капитальная № 2 в Ленинске. Совершенно справедливо Кузбассуголь наметил в районе строительство восьми таких шахт-гигантов, каждая из которых будет давать от полутора до двух миллионов тонн угля ежегодно. Однако эти гиганты сами из земли не вырастут. Их надо строить. Нужно много энергии, нужны люди, инженерно-технические работники, а главное – хорошее оборудование. Всем известно, что на Щегловской вода и галечник заливали все попытки дальнейшей проходки, но то, чего нельзя было сделать путем ручной работы в течение года, с помощью оборудования (внедрения замораживающей установки. – Прим. ред.) было достигнуто в 2-3 месяца. Ягуновская шахта закончена уже до первого откаточного горизонта. Но затем обе шахты были остановлены. <…> На Ягуновской трудности с транспортом. Нет никакой подходящей дороги. При прокладке соединительной ветки железной дороги работы не были окончены. Нужно позаботиться о дорогах, по которым можно проехать с грузом в любую погоду. Необходимо все надземные установки заранее привести в порядок. Я бы рекомендовал работы по проходке не начинать, пока не будут построены котельное отделение и механический цех. Важным недостатком на Ягуновке является то, что нет электроэнергии. Необходимо немедленно провести провода…»
Судьба сложится совсем иначе. Практически не прозвучит больше упоминаний о шахте «Щегловская». Из левобережных шахт все военные годы и далее до 1962-го будет работать шахта «Пионер» близ разъезда Ишаново, одно время из ее состава выделится еще одно предприятие – «Мазуровская». Мощь угледобычи сосредоточится всё-таки на правом берегу. И только одно исключение – звезда «Ягуновской» всё же взойдет, как и предрекали довоенные специалисты. Это случится в 1947-м.
Рождение посёлка
В 1939-м «Ягуновскую» расконсервировали, строительство возобновили. И – война. Впрочем, срыва сроков по факту не было. По плану шахта должна была быть запущена в 1947-м, и именно в этот год был дан старт угледобыче – правда, лишь в одном забое по Кемеровскому пласту и на трех подготовительных участках по Волковскому пласту.
Период перед сдачей шахты в эксплуатацию был очень напряженным. Задачи, которые стояли перед шахтостроителями, и трудности, с которыми они сталкивались, бурно освещались в прессе. Шутка ли – возводится механизированная шахта, одна из крупнейших в Кузбассе! Монтируется гигантский комплекс передового для тех лет оборудования, строится обогатительная фабрика (на тот момент – единственная в тресте «Кемеровоуголь»). А еще – развернулось масштабное жилищное строительство.
«К пуску шахты должно быть подготовлено 7400 квадратных метров жилой площади. Мы должны построить 15 одноэтажных восьмиквартирных домов, 4 двухэтажных по 12 квартир, два двухэтажных по восемь квартир и 5 двойных индивидуальных домов. Кроме того, должны быть построены и сданы в эксплуатацию механизированной хлебозавод, детский сад, детские ясли, баня, прачечная и заложена школа-десятилетка. Всё жилищное строительство определяется в 4 800 000 руб.», – пишет И. Аверьянов, главный инженер строительства шахты «Ягуновская», в газете «Кузбасс» в мае 1947 года.
Дали о себе знать пресловутые транспортные проблемы. Возить кирпич из Кемерова и песок с Томи не получилось: строительную базу пришлось создавать на месте. Открыли свои каменный и песчаный карьеры поблизости. Вот почему вышло так, что кирпичную кладку заменили бутовой. Причем технологию кладки стен рационализировали: впервые на стройке применили железные подвижные щиты. Это позволило создавать стены сразу гладкими и прямыми, а еще – экономить рабочую силу и время. Заработал и кирпичный завод, который в летнее время давал до 250 000 штук кирпича в месяц. Но всё же строители не волшебники: на месте им неоткуда было взять известь и древесину для столярных и плотницких работ. И процесс шел не так быстро, как хотелось бы…
Архитектура и память
Но жизнь в рабочем поселке – статус этот был присвоен в 1950 году – всё равно уже кипела. Здесь проживало около 4000 человек.
Вырастали стройные малоэтажки. Это были довольно привлекательные внешне здания с обилием декоративных архитектурных элементов. Внутри – просторные квартиры с высокими потолками. Прежде всего такие дома строили для инженерно-технического персонала. Обеспечивались жильем и рядовые сотрудники – вполне достойным для того времени. Хотя, конечно, в поселке за годы строительства множились и деревянные бараки, и частные бревенчатые дома, и засыпушки… Часть этого разношерстного архитектурного наследия мы видим до сих пор.
- Шахтовые и заводские поселки в этот период возводились одновременно в десятках городов по всему Союзу. Проекты жилых зданий использовались типовые, разработанные специально для этой задачи, — поясняет эксперт в области истории архитектуры, доцент КузГТУ Ирина Захарова. Однако на местах строители могли от них немного отклоняться, добавлять какие-то нюансы от себя. Поэтому застройка Ягуновского конца 40 - начала 50-х имеет сходство с застройкой Соцгорода в центре Кемерова (некоторые дома напоминают здания в районе перекрестка Ленина-Дзержинского, но, чтобы установить это точно, нужно сравнивать сами проекты), а также поселка Предзаводской. Да и в других шахтовых поселках близ Кемерова, возможно, встречаются аналоги. Дома ИТР в деталях сильно похожи на предвоенные или ранние послевоенные. Мы видим витражные вертикальные окна лестничных клеток, маленькие квадратные окошечки санузлов – все это еще близко к конструктивизму (стиль, который превалировал в 20-30-е годы – прим.ред). И первоначальный рисунок переплётов, похоже, в мелкий квадрат. Симпатичные дома, выглядят немного наивно и трогательно. Узор карнизов больше похож на народное украшательство, чем на профессионально выполненные детали. В каменном русском зодчестве эти элементы называются сухариками (или «дентикулами», но так чаще говорят в отношении классической архитектуры). Дома пятидесятых здесь тоже возводились по типовым проектам, но выглядят более профессиональными, крепкими. Они не перегружены декором, но немногочисленные декоративные детали, например, фигурные гипсовые кронштейны, поддерживающие карнизы крыш, выполнялись, по-видимому, в той же мастерской, в которой делались гипсовые отливки для украшения кемеровских "сталинок".
Вот тянутся одноэтажные бараки на Вельской – прямо напротив нынешнего здания территориального управления района. Они помнят 1940 год. Так же темнеют деревянные стены, так же дымят вереницы труб…
А вот двухэтажки с орнаментом под крышей в 3-м Иланском переулке – они стоят с 1948-го и, в общем-то, образуют неплохой ансамбль с новостройками.
Трехэтажная сталинка на Белозерной, 15 была возведена в 50-х, а в 1959 году здесь открылся отличный гастроном.
Такого продовольственного не было ни в одном поселке Кемеровского рудника – ни по размерам, ни по ассортименту. Вот только ждать открытия шахтерам пришлось больше десяти лет – и всё это время отовариваться молоком, мясом и бакалеей в ветхих магазинчиках.
В еще одном красивом доме постройки 1954 года на улице Масальской, 56 выросла Инна Васильевна Жукова, специалист территориального управления района:
– Отец работал на шахте, в 60-е годы получил в этом доме комнату на первом этаже. Тогда все квартиры были коммунальными, нас жило три семьи. Затем постепенно все расселились, мы остались. Хорошо помню, как жили: печь топили углем, несмотря на наличие центрального отопления (от поселковой угольной котельной), туалет сначала был на улице. Холодная вода была всегда, а вот горячая не предусмотрена, только в батареях (их оснащали специальным краном). Во дворе – углярки, белье сушили на длинных веревках… Бытовые условия довольно суровые, но жили дружно! В это здание, где сейчас теруправление, я пошла в первый класс – здесь одно время находилась начальная школа. Еще раньше ходила в садик № 158, он стоит до сих пор, а еще до того – в старые ясли, которые находились в деревянном одноэтажном бараке. Хорошо помню старый парк – он раньше был очень густым, танцплощадку, стадион, клуб, где сейчас культурный центр, профилакторий – на его месте сейчас больница. Вся жизнь тогда вращалась вокруг шахты, и все объекты социальные, культурные появлялись только благодаря ей…
Мемориал
Еще одним центром притяжения и просвещения, по словам старожилов, всегда была школа № 50. Та самая, где работает музей «Память». Она была открыта еще в 1937 году, располагалась тогда в деревянном домике, но с тех пор несколько раз меняла прописку, пока не заехала в 1972 году в современное здание на Белозерной. Школа, где училась вся Ягуновка. Школа, которая гордится своими выпускниками, шахтерским прошлым поселка, трудовыми подвигами жителей. Собирает по крупицам информацию о людях и событиях и из года в год пишет летопись малой родины. Все вместе – учителя и ученики.
Во многом благодаря изысканиям краеведов из школы № 50 был пролит свет и на трагические страницы истории.
Несколько месяцев на рубеже 1937-38 годов (в этот период шахта была еще законсервирована, а поселение – совсем маленьким) здесь находился пересылочный пункт для заключенных. В основном «врагов народа». Считается, что тут людей и расстреливали. Старожилы вспоминают, как выглядело страшное место: три барака и глубокий ров.
Долгое время территорию не разрешали застраивать. Однако сейчас участок земли на улице Баха плотно окружен жилыми домами. В 1987 году здесь появились плита и камень с памятной надписью, в 1998-м добровольцы установили стилизованную часовню – она является объектом культурного наследия регионального значения. В нулевые воспоминания о «расстрельном месте» стали собирать поисковики из школы № 50…
Память – очень разная – живет. История с ее контрастами, взлетами и падениями всегда продолжается.
Традиции
За всю историю «Ягуновской» было добыто 27 миллионов тонн угля. В 1962 году, когда была ликвидирована шахта «Пионер», все ее угольные запасы отошли к Ягуновке вместе со зданиями, сооружениями и жилфондом. Вот почему теперь районы Ягуновский и Пионер воспринимаются как одно целое.
Но мы решили рассказать о них отдельно. И выпуск нашего спецпроекта про Пионер впереди.
О героических десятилетиях угольного флагмана можно написать книгу, а то и несколько. Шахта всегда была сердцем поселка. Хотя со временем здесь появились и другие предприятия – автобаза в 1957-м, винзавод в 1969-м, профилакторий в 1983-м. В 1971 году была открыта исправительная колония № 43. Ими тоже строилось ведомственное жилье. Как результат – в районе есть и хрущевки, и типовые дома позднесоветской застройки.
Несколько многоквартирных домов было построено в начале 90-х хозспособом. Тоже памятники своему времени. Последний – в рекордные для местности 6 этажей – возвели в 1992 году.
В 1997-м «Ягуновская» была признана убыточной и закрыта, большинство жителей поселка осталось без работы. На несколько лет поселок погрузился во тьму, причем не только в фигуральном смысле.
– Иногда просто не было электричества на улицах, – вспоминает учитель Александр Рудюк, – период был трудный. Но уже в нулевые ситуация стала выравниваться.
…И снова смена десятилетий. На улицы Ягуновского приходит реновация. Иные – уже не узнать. Меняется структура населения – это уже не только пенсионеры шахты, но и семьи с детьми, спрос на места в детских садах говорит сам за себя.
Город растет, расправляя крылья, – застраиваются бывшие окраины, ширятся спальные районы. И вот уже многим Ягуновка не кажется такой уж удаленной от центра: добраться до нее от площади Советов ненамного дольше, чем до новых ЖК на Комсомольском, например. И район рассматривают как место для жизни.
Есть вещи неизменные. В Ягуновском есть традиции, и этого нельзя не почувствовать. Не зря же в районе столько династий: трудовых, учительских, спортивных. Юные спортсмены продолжают дело своих предшественников времён СССР, побеждая на соревнованиях разного уровня. Юные историки изучают малую родину, а чуть раньше в той же школе это делали их родители. Солнечным морозным утром в Ягуновском бору полно лыжников – как было и в прежние годы.
Нет только шахты – это нельзя игнорировать. Но есть другое будущее, и всегда будет, пока живёт район.