Здрасьте вам через окно!
Второй сезон открывает трубка непростая, но золотая во всех отношениях, кроме химического состава – золота в ней нет, я проверял. Зато история этой трубки, точнее история её хозяина, переводит сам предмет в разряд нематериальных ценностей, которые гораздо дороже золота.
Представьте, на дворе 1987 год. В СССР полным ходом перестройка, демократия и гласность. Приоткрывается железный занавес, только-только вступил в действие закон "Об индивидуальной трудовой деятельности", внутренние проблемы освещаются шире и смелее, а средства массовой информации понемногу становятся четвёртой властью. Разоблачают, изобличают, проливают свет, а не только рапортуют о победах в битве за урожай.
В это самое время Владимир Познер проводит известный телемост Москва – Сан-Франциско между советскими и западными журналистами, посвящённый роли средств массовой информации в обществе. Не тот легендарный "в СССР секса нет" - тот телемост был годом раньше, но не менее интересный. В нём и про рекламу, и про Макдональдс, и про фейковых иностранцев-провокаторов на наших улицах. Американцы тоже не в долгу, если что.
Среди соведущих Познера находится один интереснейший человек: журналист-международник, долгое время проработавший в Лондоне, специализирующийся по Великобритании и США, корреспондент ТАСС по Белому дому и обозреватель «Известий» Александр Анатольевич Шальнев (1946 – 2008 г.г.). Что характерно, американская сторона с самого начала телемоста апеллировала именно к Шальневу, но тут вопросов нет - он им очень хорошо известен по репортажам из Белого дома.
Шальнев автор интересных и нашумевших в своё время книг и статей о Британии и вообще, о Западном мире, о противостоянии пропагандистских машин двух систем. Мне очень нравятся две из них, «Британия: меж строк неписанной конституции» и "Девять дел одного года", где на многочисленных и очень любопытных фактах, взятых из открытых и не очень источников, путем сопоставления их друг с другом и построением причинно-следственных связей раскрываются и освещаются громкие события в новом свете - тут и про расизм, и про связи правительства с криминалом, и про шпионаж, и про Джорджа Буша. Всё грамотно и логично выстроено, без домыслов. Умный был мужчина, образованный и очень хорошо владел словом. Причём, на разных языках, устно и письменно.
Именно Шальнев в начале девяностых провёл журналистское расследование о трагедии 1983 года с южнокорейским Боингом-747, вторгшимся в наше пространство в районе расположения советстких стратегических объектов и сбитым над Сахалином. Инцидент имел огромный резонанс и создал очередной виток напряжённости между СССР и США. Кстати, тогда Рейган впервые назвал Советский Союз Империей зла, но наши ответы и заявления по этому поводу были вполне симметричны и в духе той риторики, с которой обращались к нам - например, выступление Громыко на Мадридской встрече СБСЕ по поводу инцидента, раскрывающее разведывательные цели вторжения Боинга. Шальнев и ещё один журналист "Известий" Андрей Иллеш подняли и расследовали этот вопрос в своих статьях спустя 9 лет, после снятия грифов секретности.
Книги и статьи Шальнева созвучны тому времени, в котором написаны (начало восьмидесятых – девяностые), и само собой, не без пропаганды, но, тем интереснее читать их сейчас – повзрослевшей головой и отделяя зёрна от плевел. И что меня особенно греет во всём этом – я ведь отлично помню этот телемост, и помню Шальнева, хотя тогда мне по относительному малолетству все эти мосты и туннели были до красного фонаря. С его книгами я ознакомился впервые, когда учился в университете; вспомнил, откуда мне известен автор, но особого значения этому не придал и благополучно забыл на 25 лет об этом человеке. Что-то похожее я, кажется, уже писал о Петере Хайнрихсе. Меня самого удивляет, что некоторые события моей юности и детства возвращаются ко мне в зрелом возрасте через курительные трубки.
А потом я ушёл на охоту за трубками для второго сезона. Что интересно, я в тот день вообще никуда не собирался, решение поехать на развал пришло спонтанно. Три часа я с наслаждением гулял среди лавочек (и скамеечек) с барахлом, купил несколько трубок и кое-что ещё, а под самый занавес наткнулся на такой экземпляр.
Ну, трубка и трубка – ничего особенного. А если взглянуть на неё вот так?
Или для большей наглядности вот так?
Для фото я выбрал самые здоровенные трубки, какие были под рукой, но даже Барышня-крестьянка рядом с ней кажется трубкой обычного размера, а Ромео и вовсе потерялся!
Ещё на развале я впечатлился масштабами и попросил дать посмотреть её руками. Трубка английская, состояние - очень аккуратно курили раза три-четыре, London made, чей-то реджект. По шейпу не определил, чей – форма слишком распространённая. Но размер наталкивает меня на мысль, что это комоевская 800-я серия – в тридцатых годах на огромные или, как минимум, очень крупные трубки Comoy's ставил клеймо "800", а в середине шестидесятых эту серию попытались возродить: выпускали крупные трубки то с восьмисотыми клеймами, то с названием Magnum. Эти трубки восьмисотой серии выпускались даже в кадогановскую эпоху Комоя в девяностых годах, но они были существенно меньше и не клеймились London made.
Клеймо reject ставится на трубки, отбракованные из общей партии по причине внешних дефектов бриара – шпатлёвки и сендпиты в количестве, превышающем стандарты производства, то есть, само по себе их наличие на курение не влияет, только неподобающий уровню марки внешний вид. Встречаются подобные клейма на трубках как без фирменных обозначений, так и поверх них - ОТК иногда реджектит трубки и после нанесения основных штампов.
Прикинув всё это в голове, для порядка я немного поторговался с продавцом, а потом мы разговорились, и он рассказал мне, откуда взялась эта трубка и, собственно, чья она - журналиста Александра Шальнева. Вдова Шальнева (не уверен, что правильно запомнил, как её зовут) попросила продать часть его личных вещей. Наверное, если бы это было придумано только ради продажи, то для пущей маркетинговой стратегии продавцу проще было бы сослаться на более массовое и узнаваемое в 2022 году имя, чтоб наверняка. Но по тому, как он об этом рассказывал, да и по глазам я увидел, что человек не сочиняет.
Одним словом, мы договорились о цене, и трубка теперь моя. Я верю в эту историю, тем более, прямые и косвенные приметы сложились в стройную логическую картину: и примерный возраст трубки, и её происхождение, и владелец, и даже состояние камеры и мундштука.
Я уже рассказывал в какой-то из баек, что мундштуки из разных времён и разного эбонита окисляются по-своему, с характерным цветом и рисунком на выходе. Конкретно этот мундштук ровного светло-коричневого цвета, что, по моему опыту, весьма специфично для английских трубок конца 60х-70х годов - как раз то время, когда Шальнев работал в Великобритании.
Ну вот сильно вряд ли человек, продающий и разбирающийся в широком ассортименте антиквариата и винтажа, настолько в курсе этих тонкостей, как именно окисляется эбонит на английских трубках середины 60х годов, чтоб подогнать под это дело и историю, и персонажа. В конце концов, трубка обошлась мне несколько меньше миллиона рублей, а ради подобных экспонатов затевать такие игры с выдумыванием, как минимум, не рационально.
Так что пусть будет так. Мне хочется, чтоб этот английский реджект размером с коня принадлежал именно Александру Анатольевичу Шальневу, да так оно и есть. Поэтому я не стану тюнинговать эту трубку, просто приведу её в порядок и оставлю себе на память об интересном человеке, кое в чём определявшем направление развития истории моей страны.
UPD: освежил, зачистил и отполировал. Очень красивый бриар, почти прозрачный, не знаю, как это сфотографировать. Исторические шпатлёвки убирать не стал.
В руке она выглядит вот так.
Табака она вмещает много. Действительно много.
Для сравнения - табак из сигареты. В количественном и качественном отношении.
Хороша, чертовка.
#diy
#история
#ссср
#курительныетрубки
