Финал
От детского дома они отъехали на старом «шевроле» Воронцова. Видимо он успел поговорить со старшим полицейского наряда, так как за ними пристроилась служебная «нива» с двумя полицейскими. Конечно, ловить маньяка лучше не в одиночку. В этом Мария Семеновна была солидарна с полицией. Только она бы взяла их побольше, чтобы уж наверняка. Например, как в фильмах: куча полицейских с пистолетами и автоматами, окружившие преступника автомобили с яркими мигалками и гулкий звук громкоговорителя…
Дорога от детдома шла лесом, пересекала окружную и съезжала дальше мимо строительного рынка к кладбищу. Всего километра полтора. Можно было подумать, что такие далекие друг от друга строения как строительный рынок, детский дом и кладбище построили специально рядом, но Кравцова знала: кладбище здесь возникло ещё полтора века назад. Потом некто не слишком умный в советское время через дорогу построил детский дом, а уж строительный рынок разросся после двухтысячных, когда московские пенсионеры решили заиметь себе по даче, чтобы коротать время с внуками на зеленой лужайке своего участка с домиком и верандой.
Дорога до окружной была старая, латанная-перелатанная, поэтому Воронцов вел машину не торопясь, стараясь не убить и до того измотанную жизнью в провинции подвеску. «Шевроле» петляло из стороны в сторону, и фары выхватывали из темноты толстые стволы елей и берез, которые словно призраки возникали перед машиной столь внезапно, что Кравцова всякий раз вздрагивала и с новой силой хваталась за ручку над дверью.
Два месяца назад женщине стукнуло тридцать пять, и она, кроме того, о чем преподавали в педагогическом колледже, не знала о детях ничего, но была уверена, что ни девочки, ни мальчики по ночам не сбегают по одной простой причине: темно. А уж факт того, что Тимка побежал на кладбище, не укладывался у Марии Семёновной в голове. Сама бы она «да ни в жизнь!» никогда-никогда не пошла бы одна ночью на кладбище.
— Семен Владимирович, может вы без меня управитесь? — воскликнула Кравцова, внезапно вспомнив, что именно сейчас она и едет на кладбище. — Чем я-то вам там помогу?
— Мария Семеновна, — ответил следователь. — Вы женщина, а маленькие мальчики больше верят именно женщинам. Кроме того, вы уже встречались с ним.
— Да, но… обстоятельства нашей встречи не совсем… — попыталась возразить Кравцова, но Семен Владимирович положил руку ей на плечо и успокоил:
— Не переживайте вы так. Ваше дело его успокоить и выманить: а уж мы найдем, чем занять пацана.
Кравцовой на это возразить оказалось нечего, она только подумала: «Меня бы кто успокоил…»
Деревья все также выскакивали из темноты, в какой-то момент они пересекли окружную дорогу, Кравцова пару раз разглядела какие-то постройки справа за забором-рабицей, а потом свет фар «шевроле» уткнулся в ворота кладбища.
— Господи-боже, — воскликнула женщина, подняв руки ко рту.
— Твою мать! — согласился с ней Воронцов.
Свет фар осветил широкую площадку перед кладбищем, закрытые въездные ворота и домик сторожа. И самого сторожа. Он висел над землей и дёргался от нехватки воздуха, явно задыхаясь. Рядом стоял мальчик в одних трусах, а огромная тень, которой вроде бы некому было отбрасывать, тянулась к горлу тени сторожа.
— Твою ж налево! Что тут происходит?! — воскликнул еще раз Семен Владимирович и судорожно стал доставать из кобуры под левой подмышкой пистолет.
Полицейские на «ниве» тоже оценили невероятную ситуацию и очевидно решили протаранить на автомобиле неведомое существо, отбрасывающее тень и уже мертвого сторожа в сторону. Служебный автомобиль разогнался, объехал «шевроле» следователя и на высокой скорости помчался к неведомому существу. Но внезапно нива с грохотом уткнулась во что-то плотное, смялась, один полицейский вылетел через стекло и проскользил по асфальту, сдирая о него кожу и плоть, до ворот кладбища. Нечто без видимых усилий откинуло покореженную «ниву» в сторону и, наверное, направилось к «шевроле».
— Поехали отсюда! Поехали! — истошно кричала следователю Кравцова, закрывая от страха глаза ладонями, а тот, наконец, достал пистолет и, едва вынув его в приоткрытое окно, стал палить без разбора, лишь бы попасть в невидимое существо.
— Воронцов, сука! Слышишь?! Погнали отсюда! — в очередной раз закричала Мария Семеновна, когда в свете фар мелькнула какая-то тень. Женщина вся сжалась от ужаса, когда, с грохотом разбив ветровое стекло, в Воронцова прилетела надгробная плита. Осколки стекла осыпались градом на людей. Инспектор по делам несовершеннолетних заверещала словно маленькая девочка и описалась. Плита пробила следователю грудину, и теперь неестественно откинутая голова смотрела на место для фотографии, обозначенное для гравировки.
Мария Семеновна в ужасе наблюдала, как огромная тень приближается к автомобилю, и не знала, что делать. Ужас сковал её члены, а паника проникла в каждую клеточку тела, сделав из взрослой женщины маленького испуганного подростка. Она в очередной раз взвизгнула, когда надежная с виду дверь, отлетела в сторону, словно некто огромный и невероятно сильный её просто выдрал. Но на месте неведомого существа стоял маленький мальчик и испуганно смотрел на женщину.
— Вы мою маму видели? — тонким и жалобным голосом спросил он.
Едва справившаяся с шоком женщина быстро и судорожно закивала.
— Да, — срывающимся голосом сказала она. — Ты ведь… Тимофей Белов? — Мальчик кивнул. — Меня помнишь?
— Вы тётя, которая… — Тим наморщил лоб, словно память — закрытый сундук, и чтобы его открыть, надо приложить много усилий. — Вы меня к маме возили вчера?
— Точно, — кивнула Кравцова и заставила себя улыбнулся, едва не расплакавшись. — Теперь ты понимаешь, где мама?
— Да, — кивнул ребенок. — Она умерла.
— А значит?.. — женщина хотела, чтобы мальчик сам продолжил мысль, чтобы он осознал неизбежное.
— К ней не попасть?
— Точно, — кивнула женщина. Она краем глаза пыталась определить, куда делось то нечто, что только что убило кучу народа? Но его вроде не было.
— Так что же делать? — жалобно протянул Тим. — Я хочу к ней…
— А что ты скажешь… — У Марии Семеновной перехватило дыхание от того, что она собиралась произнести. — Что скажешь, если твоей мамой стану я?
Мальчик нахмурил лоб и несколько долгих секунд думал и решал очень сложную для него задачку, потом поднял на женщину полный надежды неуверенный взгляд.
— А как же мама? Она против не будет? — спросил Тимофей.
— Уверена, что нет, — ответила Кравцова.
— Значит, ты ей станешь? — мальчик медленно подошел и прижался к женщине, а она и протянула руки, чтобы притянуть к себе голого костлявого мальчика. Его пробила крупная дрожь. И не ясно отчего, то ли от страха, то ли от прохлады — все-таки приближалось утро, а значит и время тумана и росы.
— Я постараюсь, — пообещала Мария Семеновна, и сжала Тимку в объятиях. Он тесно-тесно прижался к женщине и казался спокойным. Вот только Кравцова вся трепетала от ужаса и желания сжать руки посильнее и задушить этого страшного мальчика, но почему-то не сжимала…