Школьный роман
КНИГА 1. ЛЕТО
Часть 3. Август-12
Зоя Алексеевна выбралась из толпы, медленно направилась к двери. Лариса Антоновна подошла к ней.
– Здравствуйте, Зоя Алексеевна! – улыбнулась она.
– Здравствуй, Лариса… – она запнулась и тоже заулыбалась. – Ну, для меня – просто Лариса, без «Антоновны». Как у сынули настроение перед долгой школьной дорогой?
– Боевое! Грозится стать отличником! – засмеялась Ярославцева.
– Ну, а в кого ему двоечником быть? – резонно заметила завуч. – И мама умница, и папа, насколько я слышала, не тупой. Все естественно…
– ...А почему бы вам не взять седьмой «А» или девятый «Б»? – пропела рядом Дора Яковлевна.
Лариса Антоновна вздрогнула и обернулась: это еще что?!. И Зоя Алексеевна нахмурилась, слушая разговор.
– Нет-нет! – торопливо сказала Ковалева. – Я никогда не возьму класс, где учится кто-то из моих детей. Другим ученикам часто кажется, что классный руководитель выгораживает своего ребенка. Да оно и правда – такое часто случается. Вот чтобы никому ничего не казалось, я возьму любой класс, если есть. Нет – пока обойдусь часами. Да и вообще я не сторонница бросания детей от одного классного руководителя к другому – только если уж совсем сложная ситуация... если конфликты часто, непонимание…
«Блаженная какая-то! – подумала Лариса Антоновна, во все глаза глядя на новую физичку. – У нас тут каждый готов чуть ли не драться за тот класс, где его дитятко учится. А может, просто рисуется? Ей можно! И порисоваться можно, и от классов этих отказаться – все равно ее детей никто не тронет. Положение мужа – великая вещь! Даже в школе».
– ...Но просто так, без причины, из-за каприза или чтобы кому-то угодить – нельзя. Это ведь и детей травмирует, и учителей обижает. Не надо так! Пусть все останется на своих местах!..
– Если какие вопросы возникнут – заходи, – сказала Зоя Алексеевна и вышла из класса.
Ясно, она не стала слушать разговор до конца, потому что ситуация выглядела не настолько угрожающей. Но если бы пришлось отвоевывать Маринкин класс – завуч, естественно, Ларису Антоновну поддержала бы.
– …Лучше покажите мне тех, кто будет жаловаться на моих детей, – Тамара Алимовна снова едва заметно улыбнулась.
– Смотрите, пожалуйста! – перешагнув в круг беседующих, слегка поклонилась Лариса Антоновна. – Я классный руководитель девятого «Б». И преподаватель химии. Меня зовут Лариса Антоновна. Кто будет в моем классе?
– Алька. Алим, то есть. Он вообще-то хороший мальчик, пока из рамок не выйдет, – Ковалева улыбнулась снова – так же, как и раньше: едва заметно. – Нет, вы не подумайте чего-нибудь плохого. Просто, на мой взгляд, учительские дети находятся в более тесных рамках, чем все остальные, а ребенок директора – особенно, ведь на него вся школа смотрит… Но Алим, я вам скажу, – просто ангел по сравнению с Галиной. Седьмой «А» – это у кого?
В разговор вступила Татьяна Ивановна, и Лариса Антоновна замолчала, продолжая разглядывать новую коллегу. Итак, в девятом «Б» появился новенький. Интересно, он так же оригинален, как и его мама, или все-таки окажется нормальным ребенком?..
***
Марина Ярославцева вертелась перед зеркалом. Она была недовольна. Коричневое платье, купленное год назад, было тесновато. А ведь оно – пятидесятого размера! Что же теперь – пятьдесят второй покупать?! При ее невысоком росте. В пятнадцать лет! И куда только ее разносит! Ведь обжорой Марину не назовешь.
– Ну, как? – спросила она вошедшую сестру.
Лариса Антоновна поморщилась:
– Кто его знает – «как»! Директор – симпатичный человек, жена его – очаровательная женщина, хотя и с некоторыми странностями. Но кто из нас без странностей!
Марина спрашивала о платье, а сестра, занятая своими мыслями, заговорила совсем о другом. Но это тоже достойно внимания!
– И в чем же эти странности проявились? – поинтересовалась Марина, решив отложить на время обсуждение платья.
– Тамара Алимовна отказалась от седьмого «А» и девятого «Б». Подхалимы советовали взять какой-либо из этих классов, а она отказалась. Чтобы ученики, Боже упаси, не подумали, будто она опекает своих детей больше, чем всех остальных.
– Как ее зовут, ты говоришь? – с интересом спросила Марина.
– Тамара Алимовна. Кабардинка. Настоящая горянка, как Пушкин и Лермонтов их описывали, – красивая, строгая, с чувством собственного достоинства. Будет у вас физику вести. Ее старший брат учился с нашим директором, потому и замуж за него отдал – друзья!.. Сына зовут Алимом, назвали в честь деда, как сама понимаешь. Будет учиться в нашем классе. Почти отличник – всего две «четверки», по химии и алгебре, кажется… точно не помню. Я не особенно вникала, оценки хорошие – и ладно. Я больше на характеристику смотрела.
– И как?..
– Если верить характеристике, Алим – паренек активный. Был комсоргом, в самодеятельности участвовал, в редколлегии работал. Постарайся привлечь его в вашу группу.
– Ладно, привлечем, – пообещала Марина. – Теперь скажи, в чем мне в школу ходить? Видишь? – она сердито дернула боковые швы, почти вплотную прилегающие к туловищу.
– Вижу. Пока тепло, походи в блузке и юбке… вот в этой же – в которой сейчас ходишь, она темная… а учеба начнется – похудеешь.
Лариса Антоновна подавила невольный вздох: жалко девочку! Ей предстоит пройти через все то же, что и старшая сестра когда-то. Она тоже будет хотеть выглядеть красивой, стройной, а этого не случится. Чтобы хоть в чем-то проявить себя, будет тянуть воз общественной работы, за которую получишь разве что «молодца!», да и то не всегда. Но пусть хоть так. Вдруг девчонке повезет: оценят как комсомольского вожака, возьмут в райком комсомола, потом в партию вступит… Лишь бы не поспешила с замужеством, как сделала в свое время старшая сестра. Хотя… это был, пожалуй, единственный человек, пожелавший связать с ней свою судьбу. И очень быстро передумавший… Ладно, не будем о нем! У нее есть сын, работа, есть люди, которые ее ценят, уважают, да и просто любят…
– Рогозин никуда не поступил? – с надеждой спросила Марина.
– Увы! – вздохнула Лариса Антоновна, вполне понимавшая и разделявшая чувства сестры.
– Я Полякову сегодня видела, – сообщила Марина. – Как-то она изменилась… я не поняла: подобрела, что ли? Вся как-то светлее стала, прямо светится… То вся такая неприступная… царица Нефертити… А тут даже мне улыбнулась – представляешь такое?.. Точно где-то катаклизмы бушуют. Может, влюбилась в кого?
– Влюбится – будет учиться хуже. Особенно если из этой влюбленности ничего не выйдет… Тебе же на руку… В сущности, это очень несчастное создание.
– Зато красивая!
– Ну, и куда она со своей красотой? Какой парень из порядочной семьи женится на ней? Безотцовщина… Да еще отец – иностранец, только из-за этого будут коситься. Вот Славгородской повезло больше: и внешность, и папа-доцент… да еще любой пожалеет из-за того, что мама умерла.
– Тоже мне «внешность»! – скривилась Марина, очень не любившая маленькую изящную, как куколка, Руслану.
– У нее коса шикарная, – Лариса Антоновна взяла небольшое зеркальце и, глядя в него, провела рукой по своим негустым, коротко подстриженным волосам. – Красивые волосы – это уже половина внешности. Кстати, у Тамары Алимовны тоже волосы красивые – и густые, и, наверное, длинные. У нее «улитка» чуть ли не больше головы...
– Да все оно – «половина внешности», – перебила Марина. – Что ни возьми – «половина внешности». Красивые волосы – половина внешности, талия – половина внешности, длинные ноги – половина внешности... А страшненькую рожицу можно чем-нибудь закрасить. Вон, как Кожевец! Личико обычное, но юбочку покороче – и все смотрят только на ее ножки! Ну, вот как у человека такие ноги выросли?! Будто компрессы с удобрениями какими-то делала!
– Не говори мне про Кожевец, с сердцем плохо становится! – умоляюще произнесла Лариса Антоновна. – Чует оно, мое сердце, что по милости Кожевец я стану не классной мамой, а классной бабушкой раньше, чем вы окончите школу.
– Это ты зря! – возразила Марина. – Он только над нами издевается, а с нее он просто пылинки сдувает.
– Кто? – удивилась старшая сестра.
– Как – «кто»? Рогозин.
– Что-что-что-что-что? Кто-о?! Ро-го-зин?!. И когда же он начал с нее пылинки сдувать? – Лариса Антоновна была потрясена.
– Да давно уже! – пожала плечами Марина. – Я думала, ты сама заметила.
– Кошмар! Мне только этого не хватало для полного счастья – чтобы Рогозин влюбился!
– А чем это грозит? – засмеялась Марина.
– А тем, что он хамил только тогда, когда что-то касалось его лично, а теперь еще и за эту вертихвостку будет в драку кидаться. Какой все-таки злой мальчишка!
– Злой, – согласилась Марина. – Очень злой! – она снова подошла к зеркалу. – Ох, и растолстела! Ларис, ну я ведь мало ем!
– Хватит тебе, Маришка! Главное – то, что у тебя в голове. И еще у тебя черты лица правильные, это тоже половина внешности. И кожа чистая. Нос картошкой – это лучше, по-твоему? Да еще куча прыщей вдобавок... Димитрий в бегах? – сменила она тему разговора.
– К Славке ушел. Портфель смотреть, – улыбнулась Марина. – Счастливые! У них пока самый главный вопрос: чей портфель лучше? А, кстати, знаешь, что Ирина нашла? Тему для диспута или дискуссии «Молодежный лидер: формальный и неформальный». Хорошая тема?
– О-о!.. Еще бы! – оживилась Лариса Антоновна. – Тема лидерства у подростков очень актуальна. Обязательно на заметку возьмем!
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного произведения.
Совпадения имен персонажей с именами реальных людей случайны.
______________________________________________________
Предлагаю ознакомиться с другими публикациями