А действительно, вот когда есть казак и у него в руках как-то непонятно шашка сверкает, то как это называется? И почему это называется именно так? И, вообще, как это всё устроено? И для чего?
Дело в том, что планомерно освещая казачье боевое искусство на страницах нашего замечательного издания, мы уже больше года беседуем о различных интересных делах, (например, о вековечном противостоянии рубящего удара и укола), но при этом всё время, как-то стороной обходим несомненно важные, но при этом достаточно непростые вопросы, связанные с базовыми положениями современного (подчеркну это слово, именно современного!) казачьего боевого искусства.
Но «как верёвочке не виться…», от подобных вопросов всё равно никуда не уйти. Ну, а поскольку, нравится кому или нет, именно мы стояли у истоков современного казачьего боевого искусства (и, кстати говоря, до сих пор ещё «шашку в ножны не вложили»!), то нам явно есть что по этому поводу рассказать.
Начнём же по порядку. Всё началось ещё тогда, в овеянных романтикой лихих девяностых (а частично, и в конце восьмидесятых), когда мы, на тот момент молодые и сильные парни, отложив в сторону нунчаки с катанами, взяли в свои мускулистые руки с хорошо набитыми костяшками шашки с нагайками, с удивлением обнаружив, что это доморощенное (в смысле, «рождённое дома») оружие по своим боевым качествам ничуть не хуже общеизвестных и крепко-накрепко ассоциированных в общественном сознании с единоборствами заморских изделий. Мало того, «наше» как-то сразу органично, что называется, «легло в руку» и с неожиданной лёгкостью стало раскрывать свой недюжинный боевой потенциал, не требуя при этом от нас никакого понимания различных религиозно-эзотерических воззрений, а также освободив от необходимости тщетного познания сути «инь-яня», которую мы (каюсь!) так до конца и не уловили…
Вместо этого в духовном плане, стряхнув себя атеистический морок советизма, мы смогли стать самими собой, обретя веру предков и став носить на груди православные кресты, тем самым быстро обретя душевную гармонию. Поверх синих спортивных трико (а других тогда и не было) были нашиты алые казачьи лампасы, которые (нравится это кому или нет), но казакам очень дороги и имеют для нас почти что сакральное значение.
При этом то, что мы делали с шашками, не без пафоса именовали «работа с казачьим оружием». И это было наше первое название. Название, скажем откровенно, не самое удачное и чересчур уж вычурное, но оно было! И от этого нам никуда не деться.
Где-то во второй половине девяностых, как-то само по себе, вдруг всплыло словосочетание «управление шашкой», которое (как тогда считалось) дошло до нас из глубины веков. На самом ли деле наши предки так говорили или же нет, мы доподлинно не знаем, но «управление шашкой» среди нас откровенно не прижилось, а потому вскоре ушло. Примерно в это же время появилась и просто «крутка», а вот ближе к концу девяностых первый раз промелькнуло загадочное слово «фланкировка».
Кстати, именно на этот период приходится и появление первой в стране официальной казачьей спортивной организации, чести открытия которой удостоились именно мы! Сейчас же, по прошествии аж четверти века (написал, и сам ужаснулся!) находится немало желающих присвоить себе лавры первооткрывателей на данном поприще, но первыми были именно мы! Чем сейчас заслуженно и гордимся.
Придание официального статуса нашей организации (заметьте, дабы избежать обвинений в скрытой рекламе, я сознательно не упоминаю какой именно), повлекло за собой окончательный выбор нами именно спортивного пути развития. Понимаю, что здесь у пытливого читателя может возникнуть вопрос. А что, разве был и какой-то иной путь развития? Отвечаем. Да, был!
И для того, чтобы понять какой именно, надо проникнуться той чарующей атмосферой девяностых, когда с одной стороны на нас нахлынула волна густо замешанной на правовом нигилизме вседозволенности и, по большому счёту, бандитизма, а с другой… «это сладкое слово – свобода!». Это когда самому, без указки сверху, после жесточайших десятилетий тоталитаризма, можно было самому выбирать свой путь. И вот здесь-то (хотите – верьте, хотите – нет), но в среде поклонников отечественных единоборств главенствовала идея, что, мол: «боевые искусства – это всё! А вот спорт… самая настоящая фигня.».
Понимаю, что сегодня подобная постановка вопроса сама по себе звучит по меньшей мере дико, но в то время она доминировала и, что самое удивительное, ей… верили. И аргументы в её защиту приводили самые нелепые, из которых одним из главнейших являлся тот, что, дескать, «вот мы (имеются ввиду радетели истинных боевых искусств) и есть настоящие воины, а вот спортсмены – нет!». При этом почему-то оказывалось, что «воины» эти «настоящие» мало того, что не воевали, но и в армии по большому счёту не служили, да и в спаррингах учебных (ежели их получалось на таковые вытащить) проявляли себя далеко не самым блестящим образом… Впрочем, на это они, как правило, отвечали, что «у них приёмы секретные, да и вообще… они не бьют, а сразу убивают, или в лучшем случае калечат». К счастью, никто никого так и не убил, и даже не покалечил, зато антиспортивный тон в отечественных единоборствах был задан прочно и главенствовал достаточно долго. Кстати, взирая на прошлое с высоты сегодняшнего дня, мы не исключаем, что данный подход культивировался специально, потому как именно он, в конечно итоге, и привел славянские боевые искусства в то плачевное состояние, в котором они сейчас находятся (вернее, те из них, кто сохранился, дожив до наших дней), будучи экзотикой на своей родной земле.
Как бы там ни было, но мы от этого «воинско-неспортивного» пути отошли, и пойдя по спортивному направлению развития, стали называть первые проводимые нами соревнования «Баклановскими (в честь ген. Бакланова) турнирами по казачьему боевому искусству». Те же, кто остался верен своей «антиспортивной доктрине», так гордо и остались в своих подвалах, постепенно сходя на нет, поскольку в век АРБ, ММА и иных реальных единоборств, слушать их пафосную риторику на тему «великих воинов» и при этом не уметь даже поставить элементарной защиты от обычного удара рукой, желающих находилось всё меньше и меньше. Плюс фактор единичности (не путать с уникальностью!), поскольку многие из той «воинской» когорты не имели учеников в привычном понимании этого слова и смену себе никак не подготовили, а время, как известно, неумолимо…
Мы же тем временем (напомним, здесь речь идет о конце девяностых) закономерно повышали профессионализм проведения Баклановских турниров, старательно отшлифовывая правила по «казачьему боевому искусству».
Продолжение следует...
Владимир Ерашов
станица Старочеркасская, Россия