Евдокия Архиповна пересчитала оставшиеся деньги. До пенсии не хватит, значит одни из таблеток покупать не будет. Надо только подумать, какие. Нужны-то все, но раз такое дело… И за квартиру опять не заплатит. Пени идут, скоро отключат свет и газ.
Пока жили с мужем на две пенсии, хватало на всё.
Но муж умер. У Евдокии едва денег достало проводить его в последний путь. Спасибо, соседи собрали сумму, и с завода, где они проработали всю жизнь, похоронные выписали. Потом молодая соседка брала документы и принесла «социальные гробовые».
И, вообще, соседи у неё золотые. Татьяна всем заправляла на поминках, ведь у нас как: кто приходит помянуть и уходит, а кто как на именинах рассиживается, не выгнать. Вот Татьяна порядок и наводила.
Евдокия прибрала деньги в свою старую поношенную обувь под стельку. Как-то о таком в интересной книжке прочитала. Смеялась тогда… А теперь пригодилось прочитанное…
Сын. Сынок поздний, долгожданный, солнышко ясное…
Даже на похороны не пришёл, не проводил отца… Хорошо, что не пришёл. Увидел бы сколько денег принесли, не смогла б Евдокия любимому мужу даже крест простейший заказать. А так хоть самый дешёвый, но памятник. Полежит год в мастерской, а потом поставят, как положено. Так все сейчас делают. А что? Цены меньше не становятся, а деньги как вода сквозь пальцы проливаются.
Помяни нечистого, так он и явится. Сын открыл дверь своими ключами. Цепким взглядом прошёлся по залу, сунул нос в спальню, на кухню.
- Так, мать, - сын нервно облизал губы, - сказали, что тебе похоронных много дали.
Евдокия пожала плечами:
- Не много, но дали. Я на них отцу памятник заказала!
- Памятник?! – взвыл сын. – Памятник?!! Зачем покойнику памятник?! Ему всё равно, что над головой – кусок камня или ветер свистит! Мне деньги нужны!!! Срочно!!! Совсем немного!!! Но раз ты дура, заберу телевизор, микроволновку и… и… дрель!
- Дрель ты прошлый раз забрал, - вздохнула Евдокия.
- Ты мне поговори!!! – взвизгнул сын.
Телевизор Евдокия не смотрела. Она слушала радио. Его подключила в своём стареньком смартфоне молодая соседка. Смартфон не на что больше годен не был, а для Евдокии – радость.
Микроволновка досталась им тоже от соседей. Хорошая, работающая. Только что в ней разогревать? Да и жрёт электричества много…
Когда сынок вынес всё, что собирался, в квартиру заглянула Татьяна, принесла платёжки.
- Бабуль, тебе срочно нужно что-то с квартирой делать, - сказала она, - иначе или сын заставит продать или за долги по оплате заберут, и окажешься ты на улице.
Евдокия об этом уже думала.
- Я тебе человечка одного подскажу. Ему верить можно. Он мне очень помог в одном щекотливом деле… А так, глядишь, я ему ответку сделаю и ты в накладе не останешься.
Евдокия согласилась. Посмотрит на этого «человечка», а отказаться всегда можно. Да и Татьяна никогда ничего плохого не сделала…
«Человечком» оказался вполне приличный мужчина. Евдокии в нём понравились спокойствие и основательность какая-то. За таким, как за каменной стеной будешь. Мужчина предложил продать только половину квартиры. Больше ему и не нужно.
Сделку оформили очень быстро (собственником квартиры являлась сама хозяйка), Семён (так звали нового хозяина) поселился в спальне, помог перебраться и обустроиться Евдокии, сказал, что бывать здесь будет не часто, оставил денег на оплату коммуналки и уехал.
Приехал, правда, через неделю, привёз сотовый телефон для Евдокии, объяснил, как пользоваться (если что молодая соседка поможет), стиральную машину, новую газовую плиту, новый холодильник, телевизор.
- Ой, Семён, - тяжело вздыхала Евдокия, - зря всё. Вот, как, скажи, я у сына отбирать это стану? Заберёт и рад будет!
- Ничего, я сейчас опись сделаю, - усмехнулся Семён. И, ведь сделал! На гербовой бумаге с печатями и завихренистыми подсписями! В рамочку на кухне повесил. А в соседней рамочке номера участкового, начальника ФСБ и прокурора с их портретами. Посмеялись.
Посмеяться–то, посмеялись, а сын за чистую монету принял. Унёс только лишнюю мебель из маминой комнаты. Хотел денег слупить за проданную часть квартиры, но Евдокия счета за платёжки показала, мол, на оплату долга всё ушло.
Евдокия после этого дверь железную поставила и Семёну по смартфону отписалась, чтобы не пугался.
Когда Семён приезжал, жили душа в душу. Евдокия в те дни чувствовала себя настоящей мамой…
А потом Евдокия заболела. Едва дождалась приезда Семёна и… всё.
Семён, когда квартиру увидел, чуть не кинулся сынка искать. Эта паскуда вынесла всё, что не было обозначено в описи. В комнате матери оставил только кровать, на которой та умирала.
Татьяна сказала, что за Евдокией ухаживали всем подъездом, поэтому квартира не закрывалась. На двери домофон стоит, чужих никто не запускает. А, вот, про «своих» не подумали.
- И вот ещё! – Татьяна протянула Семёну документ. – Помнишь, ты у меня в гостях бумажку подписывал?..
Семён насторожился.
- Это бабуля попросила сделать так, словно ты у неё остальную часть квартиры выкупил. А та смешливая блондинка, которую ты обхаживал, нотариус. Так что всё по закону. Деньги, что бабуля тебе оставила, у меня наличкой. Я оттуда взяла на установку памятника дедуле. Бабуле сам выберешь?
Мирон, в криминальном миру Косоворот, расхаживал по новоприобретённой двушке с гордостью. Он купил это жилище маме. Нечего ей в общаге ютиться. Вот, своё собственное будет: и туалет, и ванная, и кухня! А комнат сразу две!
Конечно, сначала ремонт сделает, мебель купит, технику. Тут есть новое, но мало.
В дверь раздался трезвон. Противный такой. Косоворот отметил, что звонок тоже надо менять, на что-либо приятное. Трезвон не прекращался. Мирон распахнул двери – кого это нелёгкая принесла? На пороге стояли с набыченным видом его знакомцы с каким-то наглым кренделем.
- О! – обрадовался Косоворот, - Вы прямо мысли читаете! Хотел вас позвать это дело обмыть! А вы сами нарисовались! Ну, проходите!
- А чего ты тут делаешь? – удивился один из гостей, принимая привычный вид.
- Квартиру прикупил для мамы! - расплылся в улыбке Косоворот. - У Самого… Перевалочную. Мировой мужик. У меня кой чего не хватало, так Он хотел простить!!! Кто я такой чтоб Он мне прощал?! Да никто!!! Ну я не стал наглеть! Договорились о должке… Да я б и за так Ему всё сделал!!! Кстати, если мне поможете, по десятке зелени на брата.
- Чё делать надо? – жадно сверкая глазами, спросил другой гость.
- Ч(М)удилу одного найти. Он маму свою обокрал, всё вынес, козёл! Представляете?!! Маму свою!!! Она и померла!!! Кстати, он здесь жил… А чёй-то вы?
Трое гостей с довольными оскалами смотрели на четвёртого, который стал белее мела.
- Так вы чё, его уже нашли?!! – поразился Косоворот. – Ну вы прям экстра это сенсы!!! За скорость ещё бабла отсыплю! Торчок, останешься здесь – наладишь поляну. От тебя всё равно толку никакого. А мы поедем покататься…
За накрытым столом сидели четверо. Они обмывали покупку квартиры. Третий стакан по привычке взяли в левую руку, чтобы выпить за любовь.
- Не, - сказал Косоворот, - давайте, за матерей! За всех матерей! За их здоровье! И пусть у них будет всё хорошо!
На могилке Евдокии через год появился памятник. На нём был портрет старушки с мягкой улыбкой, лучащимися глазами и с поднятой рукой, словно она хочет перекрестить вас на дорожку.
- ЗД фотография, - говорили знающие люди.