Так и вышло, что дорога стала моим домом. Я знал, что нужно говорить, чтобы меня подвезли туда, куда мне надо, знал, где лучше переночевать и раздобыть еду. В этом помогали большие города, там таких мест больше, но и полиция быстрее находила мое логово! За два года, что я так жил, встречал много интересных людей среди бездомных, был там и физик-ядерщик, которого родная дочь выгнала из его же квартиры, был музыкант, и это было его фишкой, поющий бомж стал достопримечательностью в своем городе. А еще я встречал таких, кто имел семью, родных, братьев там, сестер, родителей, а они все равно скитались, не хотели быть обузой для семьи, мол, у них и своих проблем хватает, а тут я еще. Были и лентяи, которым попрошайничать легче, чем работать. Ходят, просят то на билет домой, то на лекарства для ребенка. Я не попрошайничал, не хотел, уж лучше рыться на свалках и собирать картонные коробки или алюминиевые банки, сдавать их, да покупать портвейн, хлеб и плавленый сырок. Не знаю почему, но крутится в голове этот набор, только его и покупаю. Наверное, раньше, пока память не потерял, любил сырки.
***
Андрея я повстречал по дороге в Самару. Вез меня один старый неприятный дальнобойщик. Ну как старый, лет шестидесяти пяти. Уже б дома сидеть, а он все катается. А неприятный потому, что нос свой сует, куда его не просят. Ну, может, это и нормально. Он подобрал человека среди ночи, сделал хорошее дело и, наверное, ждет хотя бы приятного разговора. Но его вопросы меня просто раздражали: а как ты докатился до жизни такой? а че работать не идешь? Не могу ж я ему сказать, что мы стырили с Генкой деньги в магазине и теперь меня ищут! А еще больше меня бесили вопросы про родню, потому что я ее так и не вспомнил. Дедок глянул, что я насупился и отвечаю сквозь зубы, да и высадил меня на мосту, не доезжая до придорожной гостиницы пары километров.
- Вы же, бомжики, любите под мостами ныкаться, вот я тебя и привез, хе-хе, в твои апартаменты. Вылазь, пока перцовым баллончиком не угостил! Ползи в свою норку, крыса!
Перцовым баллончиком меня уже угощали раньше, и больше я не хотел им угощаться, так что я взял свои пакеты, старую облупленную сумку, которую нашел когда-то на мусорке, в ней я хранил портвейн и другие важные вещи - спички, бумагу для растопки, а в пакетах лежали теплые вещи, и с радостью выпрыгнул из кабины.
- Ишь ты, даже спасибо не скажешь? Ну и черт с тобой! - прорычал мне в спину дед и надавил на газ. А я поплелся к спуску под мост. Как этот водила, наверное, ухмылялся, когда увидел, что крыса реально поползла в свою нору.
Но каково же было мое удивление, когда, спустившись и оказавшись на месте, я увидел человека. Спросите, что удивительного, да просто мы были очень далеко, до ближайшего города километров 30. Сам мост перекинут через давно высохшую речку, на берегу которой начинался самый настоящий лес. А бомжи крайне редко ютятся вдали от цивилизации. Хотя… Я и сам собирался ночевать здесь, может, у него тоже что-то произошло.
- Есть че пожрать? - первым делом спросил он.
- Хлеб.
- Пойдет, доставай. Тебя как зовут?
- Виталик. А тебя?
- Андрюха. Располагайся, Виталян! Вдвоем веселее! -
Я снял с себя поклажу и принялся рыться в пожитках, искать хлеб. Андрей стоял рядом и наблюдал. Мне это было неприятно – че стоять и пялиться? Ждет, поди, как я ему сейчас отдам еду, на которую заработал, собирая чертов картон. Я уже пожалел, что не стал трепаться с дедом на грузовике. А вдруг этот тип убьет меня ночью, когда усну, украдет мою куртку, портвейн. Такие мысли роились в голове, пока, наконец, я не выудил буханку. Отломил кусман, протянул. Этот с благодарностью взял угощение и сразу принялся есть.
- Давно ты здесь? - спросил я, усаживаясь на землю.
- Под этим мостом?
- Ну да, под мостом, и вообще?
- Под мостом третий день сижу.
- А чего так?
- Да так, мне просто без разницы. Я вообще где угодно могу жить, но пока здесь тусуюсь. Есть еще хлеб?
- Да, держи! Хочешь, пойдем потом в город? - мне почему-то стало жаль его, с таким аппетитом ел он этот зачерствевший хлеб.
- Не знаю, а ты куда направляешься?
Андрей хоть и выглядел потрепанно, но был довольно молодым. Я присмотрелся: небольшого роста, щуплый, с отекшим неизвестно от чего лицом, в старой вязаной шапке, плохонькой куртке, грязнющих джинсах и таких же кроссовках. Интересно, что с ним произошло? А язык, как известно, развязывает выпивка.