Над новым сезоном променад-спектакля SOMNUM работали режиссер Степан Пектеев, актеры БДТ им. Товстоногова при участии петербургского историка Льва Лурье. Героями становятся прохожие и сам город: гранитные мостовые, силуэты фонарей, архитектура фасадов, вернувших свой исторический облик. Впечатлениями от первого показа делится Михаил Борисов.
Девушка Настя в наушниках и с монокуляром, выразительно вращая глазами, как актриса немого кино, ведет зрителей спектакля по «Золотому треугольнику» Петербурга — от барометра с часами к Большой Конюшенной, во дворы Капеллы, и дальше — к Зимней канавке и вдоль Мойки к Спасу на Крови.
SOMNUM — на латыни значит сон. И в этом петербургском сновидении-мираже зрителям являются комедиограф Александр Грибоедов, мастер театральных «обманок» и иллюзорных перспектив Пьетро Гонзаго, соблазненная Лиза из «Пиковой дамы», мятущийся Германн.
Лиза оборачивается то блоковской Незнакомой, то народоволкой Софьей Перовской, торговец пирожками оказывается Меншиковым, Германн мечется от Пушкина к Чайковскому.
Всё тут мистика и метафизика. Всё — сцена и декорация. Зрителю предлагается силой воображения творить собственное произведение или, как называет это действо его автор режиссер Степан Пектеев, «ментальное кино». Персонажи в исторических костюмах и белая лошадь лишь помогают запустить механизм памяти, ассоциативный ряд.
Зрители, участники иммерсивной прогулки, как и проводница Настя, оснащены наушниками, и в них актеры петербургских театров медитативно читают город-текст. Чеканные строки Тынянова о том, как перестали существовать люди 1920-х годов с их прыгающей походкой, переходят в нескучное краеведение Льва Лурье о торговле фотокамерами «Кодак» и автомобилями Wolseley в доме Мельцеров.
Магический шар — главный инструмент ментального кино, он, как камера обскура, переворачивает улицы и переулки вверх тормашками.
В кадр заходят посторонние коты и собаки, продавцы мороженого, доставщики пиццы. Жизнь улицы врывается в мир магического, в Петербурге все возможно. Шар фокусирует эпохи. Что не Гоголь, то Хармс. Где процентщица, там и выпадающие из окна любопытные старухи. Голоса актеров ни на чем не настаивают, лишь направляют поток фантазий. Зритель, оглянись, в «Столовой № 1» за соседним столиком — блоковская Незнакомка, а в человеке с зеленым коробом Delivery Club вполне можно углядеть бедного Евгения.
Кино — это время. Кино — это кадр. Кино — это монтаж. Кино — это магия.
Важные персонажи спектакля — молчаливые люди с киноаппаратами. Они светописцы и цветными лучами задают ракурс и направление взгляда.
Иногда ментальное очень смешно, а иногда грустно и инфернально, и хочется, чтобы наконец Михаил Боярский на коне и при шпаге въехал на Троемостье и запел «Пора-пора-порадуемся на своем веку». Благо маршрут идет мимо его окон.
Прохожие, завидев процессию иммерсивного шоу, интересуются происходящим, туристы из Саратова и Воронежа справляются о билетах и даже завидуют.
Есть чему. Перед началом действия каждый зритель расписался на белой тарелке, на финише маршрута тарелку разбили на счастье, и, как это заведено на съемочной площадке, каждому зрителю достался фрагмент магического.
Режиссер Степан Пектеев, актеры петербургских театров и команда «Голос города» создали очень необычный проект при поддержке Газпрома. По сути, новый жанр, в котором можно импровизировать самостоятельно — например, по Достоевскому, вокруг Сенной площади, или по Гоголю, разгуливая напротив Пассажа. Снимай ментально — и все получится.
Подробности на somnum.spb.ru