Уже давным-давно умерла моя бабушка, продан питерской дачнице наш дом-и перепродан уже не раз, и остались в деревне только старики, старухи и дачники но всё равно выбираюсь я в родные края- постоять возле моста, где пацанятами мы до лязга зубовного и посинения купались, сходить на сопку за боровичками, посидеть с удочкой на запруде, таская мелких плотичек и окушков, поговорить с помнящими меня немногочисленными стариками...В такие часы чувствуешь себя молодым, как посвежевшим, окунувшись в живую воду детства.
И богата моя малая родина на интересных людей.
Об одном из них я и расскажу в своей очередной статье.
Весной 1955 года в деревне Завязье появился незнакомый мужчина.
Новые люди в деревнях всегда привлекают внимание, и он не стал исключением. Уже через час деревенские любопытные старухи вынесли на всеобщее обсуждение скудные новости о незнакомце- звать его Георгий, родом он из соседней Белоруссии, родных нет, здесь купил домишко и решил осесть.
Был он мал ростом, кособок и очень малоразговочив. Как-то сразу он не приглянулся местным жителям- уж больно нелюдим, даже на новоселье не позвал.
Особенно удивил он на День Победы- на деревенской площади, утоптанной за многие годы гуляний и ярмарок тысячами ног играл патефон, отплясывали девки и парни, четверо вернувшихся с войны мужиков, с наградами на груди сдвигали стопки с ядрёным самогоном, а Жорик ( так его окрестили в деревне) просидел весь день у себя в избушке. Как-то само собой поползли слухи что Жорик- бывший полицай, либо отбывший срок за пособничество,либо прячушийся от возмездия. Особо бдительные граждане даже сообщили про свои подозрения участковому.Он пообещал разобраться. Через неделю,услышав приближающийся треск трофейного мотоцикла участкового, особо любопытные прямо рысью кинулись ему навстречу- и разошлись разочарованные. Ничего подобного за Жориком не было, просто человек переехал сюда после того как вернувшись с госпиталя домой он увидел что его деревня сожжена дотла, помыкался по стране и вот приехал к нам.
Думаете что узнав,что Жорик-фронтовик жители покраснели? Да как бы не так! Слухи и сплетни зароились с новой силой. Раз фронтовик-почему не праздновал? Ни разу не видели его с наградами или орденскими планками. Почему сторонится односельчан-всё один да один? Да враг он,ясное дело.Маскируется просто ловко.
В общем за глаза его стали звать-"полицай".
Так он и жил-работал летом пастухом, зимой-скотником, свободное время проводил в одиночестве.
К своему стыду и я участвовал в детской жестокой забаве-увидев на улице скособоченную фигурку кричали " ПОЛИЦАЙ!" и неслись прочь, ощущая холодок,бегуший по спине. Ни разу он не только не погнался за нами- даже ни слова не кричал вслед, только ещё больше горбился и кособочился. И это убеждало нас в мысли что он не просто так терпит,есть за ним грех,всё-таки он полицай.
Однажды мы случайно застали Жорика на речке- сидя в прибрежной осоке на камне,в стороне от купальных мест и опустив с закатанными штанинами ноги в воду он грелся на августовском солнышке. Мы просто содрогнулись, увидев его голым по пояс.
Огромный широченный шрам просто перечёркивал его бок, и было видно что справа не хватает рёбер, сквозь тонкую синюю кожу отчётливо было видно как вздувается и опадает лёгкое.
Мы на этот раз не крикнули сою обычную дразнилку, оторопевшие от увиденного тихо отошли.
Это история просто обязана была иметь счастливый конец,и он произошёл.
Сразу после дня Победы,в десятых числах мая 1979 года в деревню, привлекая взгляды вплыла белая "Волга". Остановилась на площади, и из неё вылез пожилой,но молодцеватый полковник. Ряды орденских планок почти до пояса, выправка, даже фуражка в его руке сразу вызывали желание встать по стойке "смирно". Подойдя к сидевшей на бревне бабке Дуне Кошелевой, главной деревенской собирательнице,а за неимением оных создательнице новостей чётким командирским басом пророкотал:
- Мать, где тут Пашкевич живёт?
- Чаво???
Остолбеневшая от неожиданности бабка даже не поняла что ей сказали.
-Пашкевич,говорю, где? Я узнал- он здесь живёт!
-Какой Пашкевич?
-Георгий Пашкевич, мать!
- Жорка-полицай? -от неожиданности ляпнула бабка.
Теперь настала очередь полковника остолбенеть
-Чего? -повторил он бабкин афоризм.
- Аааа... Так это... В поле он,со стадом...
Полковник круто развернулся и увидев нас, стайку ребятишек, скомандовал тоном,не терпящим возражений:
- Ко мне,бегом! Быстро в поле,через десять минут Георгий должен стоять здесь!
Нас как ветром сдуло.
Десять-не десять,но через полчаса Жорик , оставивший стадо (впервые!) без присмотра был доставлен.
Дальше мы, бабка Дуня и жители,стёкшиеся поглазеть на гостя стали свидетелями зрелища, запомнившегося всем на всю жизнь.
Полковник, увидев Жорика сделал два неверных шага ему навстречу и отшатнулся,схватившись одной рукой за машину,второй за сердце. Фуражка упала в пыль. Жорик,тихо улыбаясь в жиденькую бородёнку (мы впервые видели его улыбку!) , стоял как вкопанный, а по его щекам, оставляя светлые полоски на запылённом лице,текли слёзы. Слёзы появились и у полковника. Два пожилых человека, коренастый,ладный и маленький и скособоченный стояли друг против друга,и не в силах сделать шаг молча плакали.
- Бульбаш ты окаянный, я ж тебя по всему Союзу искал! Сначала,когда очнулся, мне сказали что тебя в мертвецкую унесли!
-Не в мертвецкую, Саша. Во двор. Туда тех, у кого надежды не было выжить сносили...
-Выжил всё-таки!
-Выжил...
Полковник погостил у Жорика два дня. он,не в пример другу,оказался разговорчивее.
Оказывается,они воевали вместе больше года. Под Будапештом Жорик,будучи сам раненый вытащил из-под ураганного огня тяжелораненого Сашу, бывшего тогда командиром его роты. Пока тащил, ещё один осколок ударил его в бок. Истекая кровью, он всё-таки затащил ротного в воронку и потерял сознание. Там их и нашли санитары.
Прошло время, Жорик,несмотря на то что теперь с ним считали за честь поздороваться все жители,оставался таким же нелюдимым.Ну что поделать,такой у человека характер.
Я ушёл в армию,а вернувшись узнал что Жорик умер. Похоронили его на деревенском кладбище, на похороны приехал военком и почётный караул дал троекратный салют над свежим холмиком.
Провожала его вся деревня, и все были просто поражены- на подушечках лежали его награды. Два ордена Славы, орден Красной звезды, Отечественной войны и медали.
А ведь он так ни разу их и не надел, и никто в деревне и не подозревал о его наградах.
Скромный герой великой войны- такие и ковали Победу.