Павел Владимирович поспешно показал проводнице документы и поднялся по ступенькам в вагон. У него был куплен билет в двухместное купе, найти которое не составило труда. Вид у Павла Владимировича был встревоженный. Его красная рубашка смотрелась на нем как-то несуразно, хотя и была подобрана по размеру. Ремень торчал из-под нависающей над ним рубашки. Дополняли образ чёрные джинсы и стоптанные ботинки. Золотые часы на запястье и очень дорогой телефон в руках выдавали в нём человека с достатком выше среднего. За плечом мужчины болталась дорожная сумка с вещами и небольшим количеством продуктов.
Павла Владимировича по работе часто отправляли в командировки и он предпочитал купе плацкарту: там комфортнее и иногда судьба подкидывала ему приятные знакомства с противоположным полом. Но в этот раз попутчиком ему стал мужчина, такой же высокий как сам Павел Владимирович, широкоплечий с правильными чертами лица. В простой белой футболке и белых шортах. Попутчик сидел с каким-то журналом в руках и расставлял на небольшой доске шахматные фигуры.
– Здравствуйте, – войдя в купе, сказал Павел Владимирович.
– День добрый, – немного скрипучим и очень спокойным голосом произнёс попутчик.
– Какой жаркий день сегодня. Хорошо, что в купе есть кондёр, поедем с комфортом, – Павел Владимирович пытался наладить контакт. В общении время пролетает незаметно.
– Угу, – промычал попутчик.
– Далеко едете? – поинтересовался Павел Владимирович.
– Да не так, чтобы очень, – ответил попутчик, продолжая переставлять фигуры.
– А я до Москвы еду, – Павел Владимирович присел напротив попутчика и стал рассматривать, чем же занят его попутчик.
– Юра, – представился и протянул руку Павлу Владимировичу мужчина.
– Паша, – ответил Павел Владимирович и улыбнулся.
– Не увлекаешься? – спросил Юра, показывая на шахматы.
– Играю иногда, – ответил Павел Владимирович.
– О! Может, сыграем? – разулыбался как крокодил Юра.
– А давай! – воодушевлённо ответил Павел.
– Хочу белыми, ты не против? – спросил Юра.
– Да, пожалуйста.
Фигуры были расставлены, и Юра сделал первый ход.
– Конь на эф три! – улыбнулся Юра.
– Пешечку подвинем на дэ пять, – ответил Павел.
– А я свою на дэ четыре, – Юра играючи переставил пешку.
– Конь на эф шесть, – парировал Павел.
Телефонный звонок заставил Павла отвлечься от партии и, посмотрев кто звонит, он вышел из-за стола.
– Алло! Ну как он там? Температура спала? – с тревогой в голосе спросил Павел кого-то по телефону.
– Не волнуйся и не кричи, всё наладится. Врачи за ним смотрят, значит, всё будет отлично. Просто отслеживай температуру и всё будет хорошо. Ну, давай, позвони мне через часок. Павел положил трубку и вернулся за стол. Лицо его выражало тревогу и озабоченность.
– Пешка на цэ четыре, – ответил Юра. Тут Павлу снова позвонили, и он невольно взялся за голову.
– Да Юль, ну Машенька мне звонила. Говорит, что пока вроде ровно, но она переживает, нервничает. Я постарался её успокоить, но ты же понимаешь. Позвони ей! А? Ну давай, всё! Звоните если что.
Павел поставил пешку на цэ шесть и ничего не говорил.
– Конь цэ три. Ты кем работаешь? – спросил Юра.
– Е шесть. Я инженер. А ты чем занимаешься?
– Слоника на жэ 5 поставлю. Я специалист широкого профиля, – разулыбался Юра.
– Безработный что ли? Аш шесть, – тут, чувствуя своё превосходство, заулыбался уже Павел.
– Слон аш шесть. Ни в коем случае. Работа для меня есть всегда и везде.
– Ферзика на бэ шесть двину.
Снова раздался телефонный звонок и Павел взял трубку.
– Поднимается? Врачи забрали его? Ну не ной, давай, держи себя в руках, иначе ребёнок твоё волнение чувствует и ему ещё тяжелее. Ну, всё, давай, успокаивайся.
– Ферзь цэ два. Что-то серьёзное происходит? – спросил Юра, кивая в сторону телефона.
– Конь е четыре. Да понимаешь, у меня внук родился, ну такой лапочка, такой любимый и всё было хорошо. Рос, радовал нас всех, сейчас ему год и вот буквально месяц как вдруг он упал дома, стал задыхаться, – начал рассказывать Павел.
– Е три, – ответил Юра.
– Слон бэ четыре, – дочь скорую вызвала, побежала к соседям, они у нас врачи. Хорошо, дома были.
– Слон бэ три.
– Ферзь а пять. Прибежали, ребёнку искусственное дыхание до приезда скорой и вытащили его.
– Рокировка.
– Конь на цэ три. В общем, увезли, выяснить не могут, что с ребёнком. Как температура поднимается, он теряет сознание и почти привет.
– Съем я твоего коня на цэ три. Приходится постоянно температуру контролировать? – спросил Юра.
– Слон на цэ три. Да! Ночи не спим. Хорошо одну приблуду купили, она постоянно меряет температуру и если вдруг скачок, то сразу на телефон информация и телефон звонит.
– Теперь и такие приборчики есть? Не хило. Ладью на бэ один, – Юра покачал головой и переставил фигуру.
– Съем на цэ четыре. Не понимаю за что столько выпало на долю дочери, на долю внука. Не понимаю.
– Слон на цэ четыре.
– Бэ четыре. Эх жизнь, – вздохнул Павел.
– Конь е пять.
Снова зазвонил телефон Павла. Павел взглянул кто звонит и на лице его отобразилась злоба.
– Да! Здравствуйте! Нет! Я ничего не получал, как вы мне тогда отдали один, так у меня один и есть. Всё, до свидания.
Юра усмехнулся глядя на Павла.
– Расскажи, что за приблуда такая. У меня племяшка маленькая, тоже часто болеет, может, подарю им.
– Слон дэ шесть. Да маленький такой ремешочек, на руку одевается ребёнку и он ходит с ней постоянно. Если вдруг сняли или далеко, то тоже на телефон сигналит. Ну, наши придумали и производят. А я не будь дурак, умудрился два таких приборчика по одной цене получить, – Павел от осознания собственного превосходства, аж невольно стал нос выше поднимать.
– Вот эти схемки по мне! Как это? Эф четыре, – Юра делал вид, что ему действительно интересно.
– Ну, приборчик – новинка. У них там не всё ещё в технологии отрегулировано и бывают сбои. Ну, такое часто с настоящими новинками бывает. Ну, он начал глючить. Мы, когда он у нас появился, хоть спать смогли нормально по ночам. А тут раз и заглючил. Классная вещь, отказываться от него для нас ну вообще не вариант. Я его в магазин потащил. Ферзь цэ семь.
Юра придвинулся чуть ближе.
– Ферзь е четыре.
– Притащил, бумажку составили, подождал сколько-то там и мне в магазине его поменяли на новый. Бэ шесть.
На лице Павла всё больше расцветала улыбка и постепенно расслаблялся.
– Конь на эф семь. Ну и поменяли и, что? Как второй-то?
– Мой ферзь съедает твоего коня. Я уж не знаю каким образом, но моя претензия попала прямо производителю и он отправил вместо магазина этот приборчик мне. Ну, я его и получил.
– Эф пять. Дааа, повезло тебе. И что? Никто не хватился, что со склада ушло два приборчика? – улыбался Юра.
– Ферзика на аш пять. Ну как же? Хватились! Эти с магазина мне звонили и вон сейчас звонили, просили вернуть, мол, недостачу на них повесят. А мне-то какое дело до них? Они там лоханулись, а я отдавать должен? Хмм, наивные, – усмехнулся Павел.
– Слона на е шесть.
– Конь на дэ семь. Я считаю, что эти в магазине не обеднеют, а мне этот приборчик очень нужен, ну прям как воздух.
– Конечно не обеднеют. Пешечку наверх подвину на эф шесть, – взгляд у Юры стал жестким и колючим.
– Конь эф шесть.
– Что-то я всё прозевал в этой партии… Ладью на эф шесть поставлю, – голос у Юры немного дрожал.
– Слоника вот на аш четыре упустил, – широко улыбнулся Павел.
– Я надеялся, что ты играешь хуже. Ферзь на цэ шесть и шах. Вот мне тут мысль одна в голову пришла. Шахматы ведь великая игра. Она учит просчитывать последствия своих действий.
Лицо Павла исказилось в негодовании.
– Ухожу королём на е семь. Какая у тебя интересная мысль! Жаль только, что она давно всем и каждому известна.
– Известна, но почему-то никто не пользуется этим. Шах ладьёй на эф семь. Я вот имею специфическую профессию, и у меня нет семьи, слава Богу. Иначе не знаю в какой бараний рог их бы согнуло, – тихо, размеренно и чётко произнёс Юра.
– Король е шесть. Ты про что? Я не понял.
– Ты вот, в следующий раз прежде чем поступить подло подумай о том, как и чем за это заплатят твои дети, внуки или правнуки. А ты их при этом любишь и они не виноваты в том, что ты такой, но платят за тебя именно они. Справедливо ли это? Не знаю, но если это понимаешь, знаешь, то жить как-то проще. А если ты, понимая и зная это, не меняешься, то кто ты тогда? Ферзь цэ четыре! Мат! – Юра снова широко улыбнулся и откинулся назад.
За окном купе мелькали деревья, поля, дороги.
