^Asahi Shimbun (Япония)
Масао Хосино
Как российская спецоперация на Украине и экономические санкции против России повлияют на международную валютную систему и мировую экономику? Я поговорил об этом с профессором Калифорнийского университета и ведущим экспертом по международным финансам, а также истории экономики Барри Эйхенгрином.
Экономические санкции, введенные западными странами, нанесли серьезный удар по российской экономике. По данным Международного валютного фонда (МВФ), до спецоперации ожидалось, что экономический рост России в этом году составит чуть менее 3%, но после вторжения эта цифра была пересмотрена в сторону понижения до минус 8,5% из-за санкций. Многие считают, что показатель будет даже еще хуже.
Между тем требуется время, чтобы экономические санкции возымели эффект и изменили политику другой страны. При этом существует риск ядерной войны, если России, обладающей ядерным оружием, будет оказано силовое противодействие. Это может не дать сиюминутного эффекта, но у нас нет другого выбора, кроме как ответить экономическими и финансовыми санкциями.
Как я отметил в отчете МВФ «Незаметный упадок господства доллара», подготовленном в марте этого года, доля этой валюты в мировых резервах постепенно сократилась с 70% до 60% за последние два десятилетия. Падение может еще больше усугубиться из-за санкций против России.
Вместе с тем санкции ввели не только США, но и Япония, Великобритания и европейские страны, поэтому даже если Россия захочет уйти от доллара, она не сможет перейти на евро, фунт или иену.
Остается только китайский юань, но даже если Россия продаст в Китай нефть за юани, из поднебесной за китайскую валюту она может импортировать только ограниченное количество товаров. При покупке товаров из других стран необходимы доллары или другие международные валюты, но китайские банки, которые могут обменять их на доллары, не пойдут на это, опасаясь дополнительных санкций.
Когда 11 лет назад я опубликовал книгу «Огромная привилегия: нестабильность царствующей валюты доллара», я думал, что переход от доллара к евро и юаню будет происходить немного быстрее, но темпы оказались медленнее, чем ожидалось.
Валюта отражает национальную мощь, но в еврозоне нет ни министерства финансов, ни армии. Китай обладает большой экономической мощью, но его финансовая сила слаба, и немногие страны осмеливаются использовать юань, который нельзя свободно обменять, для торговли. Что касается международных платежей через SWIFT, то доля юаня составляет всего 3% по сравнению с 40% доллара. Маловероятно, что юань сможет заменить американскую валюту в ближайшем будущем.
Международная валюта должна соответствовать четырем условиям: большие экономические масштабы, стабильность курса валюты, ликвидность с точки зрения свободной торговли, а также гарантированная национальная безопасность.
В этом свете доллар останется одной из важнейших международных валют в течение последующих 30-40 лет, если только США не будут проводить такую вопиющую политику, как администрация Трампа.
Возможно, влияние доллара снизилось, а доля юаня выросла, но он не заменит американскую валюту. Это связано с тем, что в Китае нет свободного открытого рынка капитала и, в первую очередь, нет демократического правительства.
Я думаю, что доллар заменит не какая-то конкретная валюта, а, вероятно, роль будут играть несколько валют.
Барри Эйхенгрин: родился в 1952 году. Один из ведущих экономистов США. Был доцентом Гарвардского университета и старшим советником по вопросам политики Международного валютного фонда (МВФ). Является автором книги «Огромная привилегия: нестабильность царствующей валюты доллара» и других работ.