Купила этот сборник лет пять назад на волне интереса к социалистическим идеям, не ожидая никакого подвоха. Студенческие будни не позволили ему потеснить в моем списке работы профиля, поэтому вернулась к книжке только сейчас.
До момента прочтения даже не знала, кто такие «веховцы» и с чем их едят, да и, честно говоря, в целом не было представления о российской интеллигенции революционных времен.
Ожидала стихийного осмысления революции, каких-то философских изысканий и обобщений такого-то порядка, планов и целей, чаяний и надежд, предположений о новом витке истории государства. Отрезвило уже одно только предисловие, в котором четко прослеживалось, какую линию будут гнуть авторы. Даже при этом надеялась на плюрализм мнений, мемы и панчы, баттлы между философами, в которых рождается истина. Их же 11!
Но... не тут-то было. Все они принадлежат одной школе, вхожи в один кружок. Каждый из авторов будто бы проводит читателя через одну и ту же мысль вместо того, чтобы условно пройтись по кругам ада и сделать выводы, направленные на созидание. Это их не интересует. У них есть свежая на тот момент дичь – и они ее благородно несут.
Из интересного: провели сравнение между уровнем ненависти во внутренних войнах (классовая и партийная вражда) и внешних (воинская повинность), высказались о революции как о порыве творческом.
Символично, что эту книгу я взяла в руки в ситуации очередной эвакуации при звонке о ложном минировании заведения, где работаю. Этот сборник статей я бы тоже назвала в честь ситуации – «неудавшийся террористический акт». Какую он в целом идею продвигает? Духовное воскресение России из пепла социалистического государственного образования? Это все больше напоминает махание кулаками после драки, если честно.
Первая статья за С.А. Аскольдовым, который бодро рассуждает об общих чертах революций, о сути государства и принципах управления:
«Окристаллизовавшаяся государственность всегда налагает те или иные оковы на волю народа...»
Красной нитью через все повествование проходит метафора «революция – смерть». Они не говорят о будущем преображении. Они безутешно скорбят по империи и не могут преодолеть себя. Для них реальна только гибель. Подобно апостолу Фоме, они не видят возможности для воскрешения.
Часто исторические сравнения авторов сборника не выдерживают критики. Они ставят в один ряд Первую мировую войну и последствия Великой Октябрьской революции. По сути мировую войну приравнивают к гражданской. Часто к ним на помощь приходит и обыгрывание религиозных мотивов: 'революция' как торжество зверя, антихристово начало переворота.
Так, С.А. Аскольдов пишет:
«Не надо, однако, быть пророком, чтобы предсказать и его крушение»
Здесь речь, конечно, о В.И. Ленине. Надо сказать, экстрасенсорные способности автора подвели, потому как «крушением» ленинский закат не назовешь. Всего пять лет назад мы отмечали столетие со дня Великой Октябрьской революции. Около 6 000 памятников вождю так и продолжают стоять в России и за ее пределами (тсс, один из них длиной 57 метров).
Антихристово государство, непрощаемый грех, конец истории, всеобщее увядание – вот и все, о чем сказал в своей статье С.А. Аскольдов.
Н. Бердяев же взял курс на эсхатологические образы. Революция у него – страшная катастрофа, а Россия для него – бездыханный труп. После такого рода пространных выпадов философ покушается и на святое – на классическую русскую литературу, перевирая и переписывая. «Россия полна мертвыми душами и ревизорами», – пишет Н. Бердяев, не загружая себя мыслями о том, что Николай Васильевич обнажал актуальные для его эпохи проблемы и вскрывал гнойнички именно того общества, в котором находился сам, без взгляда в социалистическое будущее, смотреть в завтрашний день может не только лишь каждый.
Страницу за страницей он раздражал все больше. Следующей его жертвой стал Ф.М. Достоевский, «пророк русской революции». И да, здесь спорить сложно, это поймет любой, кто читал хотя бы одни его «Бесы», но Н. Бердяев идет дальше и начинает домысливать за писателя, например:
«Достоевский – религиозный враг социализма»
Одно это высказывание уже дает повод усомниться в том, знаком ли Н. Бердяев с образной системой и идеями классика, которые вполне себе близки к христианскому социализму.
Самое смешное в этой статье увидят поклонники романа «Бесы». Помните Шатова? Так вот, по мнению Бердяева, Достоевский сделал этот образ отталкивающим и отрицательным. Интересно, если учесть, что многие сходятся в том, что в своего Шатова писатель вложил собственные идеи. Мир Бердяева вот такой.
Л.Н. Толстой же у него был злым гением. Более того, он назвал классика одним из виновников разрушения русского государства. И правда. Причинами кризиса были не поздняя отмена крепостного права, не рост социального неравенства и рабочий вопрос, не национальный вопрос, не проблемы политики, в том числе религиозной, и даже не несостоятельность власти. Это все Л.Н. Толстой свои тома писал.
Примерно на этом моменте захотелось закинуть этот сборник куда-то далеко, но в то же время ощущалась острая необходимость довести начатое до конца.
Следующая публикация «На пиру богов» авторства С. Булгакова выходит за рамки жанра статьи. Остается только гадать, что же философ хотел этим сказать. Перед нами очевидная стилизация под древнегреческие диалоги, причем не из разряда тех, в которых рождается истина. Эти будто бы разные голоса, представители разных страт говорят об одном и том же, читателю тяжело переключиться с одного действующего лица на другое, они просто сплываются в одно. Честно говоря, и не хочется прилагать усилий – до того это скучно. Снова одно нытье и стенания:
«Зачем мне суждено было пережить Россию?»
Устами писателя С. Булгаков пытается иронизировать: советский флаг у него – красная тряпка, социалист – homo socialisticus. Даже добавить нечего – плоско и пошло.
Далее знамя подхватывает В. Иванов, сетуя на «пресловутую» орфографическую реформу. Это настолько неактуально, что даже не буду ничего писать по этому поводу.
А.С. Изгоев снова затягивает песню о вине интеллигенции, о болтунах-социалистах, снова хватается за Ф.М. Достоевского, как за последнюю соломинку в линии своей аргументации. И тут же сравнивает героя «Бесов» с В.И. Лениным. Очередная пошлость. Щедро автор распыляется и относительно низкой производительности труда при новом строе. Этот экстрасенсорными способностями не обладал, потому не увидел брезжащий вдали подъем экономики уже СССР.
Что идет в плюс Изгоеву – он хотя бы делает попытки увидеть в текущей ситуации те здравые моменты, от которых стоит отталкиваться при жизни в развивающемся государстве.
С.А. Котляревский в статье с коротким названием «Оздоровление» предпринимает попытки вскрыть пороки социалистов: чтобы за взыванием к справедливости они смогли рассмотреть свою зависть. Здесь, надо сказать, доля истины присутствует, но и этот автор приравнивает Россию своего времени к груде развалин, чем и заслуживает дизлайк.
Другую параллель проводит В. Муравьев в «Реве племени», где говорит о разнице между древнерусским и нынешним ему человеком. Обрядовое начало, единое миросозерцание, жизнь в истории, а не ее оценка, по мнению автора, – характеризовали людей «Святой Руси». В какой-то степени я даже разделяю боль автора по этому поводу, видел бы он сейчас наши будни в отчуждении постмодернизма... Даже не хочется критиковать и анализировать эту статью, честно.
П. Новгородцев идет по протоптанной, говорит о расколе в интеллигентской среде. Уже пресно. Ребят, не берите все на себя. В один ряд ставит анархизм и социализм, вещает о разрушительной силе. Все это проходили.
Новгородские легенды травит И. Покровский в своем «Перуновом заклятьи». Затрагивает тему насилия в основном. Это правильно, о революционном терроре говорить нужно. В остальном ошибся, например:
«Они имеют успех, пока зовут к разрушению, экспроприациям, конфискациям и т. д.»
История с И. Покровским вынуждена не согласиться.
П. Струве один из немногих в этом кружке, кто указывает на отсутствие политической реформы как на причину революции. Хоть что-то. В остальном просто дает революции пафосные стандартные определения, подобные тем, что и его единомышленники: мировой позор, катастрофа, пробуждение зверской силы в народных массах.
Последним из глубины взывает С. Франк. И этому не удалось. Льет грязь несколько страниц, успокаивается.
___
Я держу в руках эту книгу, находясь в полной прострации. Кому нужен этот сборник, который потерпел поражение, доказал еще век назад свою историческую несостоятельность? Была ли какая-то необходимость в его переиздании в 1991 году? Зачем они это сделали?
По-своему их жаль. В истории они так и останутся недальновидными интеллигентами, которые не состоялись, не смогли себя найти в новом строящемся государстве.
Пойду вслед за В.И. Лениным, скажу, что это «сплошной поток реакционных помоев». Все повторяется и уже повторялось. Собаки лаяли, а караван все шел. У меня все.