Евгений Цыганов у Ксении Собчак. Опять говорят на тему «мы привыкаем, и это как-то странно, стыдно и непонятно». Цыганов, кстати, вообще без нытья и заламывания рук.
Понимаю эмоции, но человек так устроен, что адаптируется ко всему. К тюрьме, суме, войне. Но почему-то когда говорят «привыкаю», то подразумевают, что это «как ни в чем ни бывало» — как будто хорошее, веселое, оптимистичное привыкание.
Но нет же. Если ты вынужден к чему-то привыкнуть и начинаешь обратно есть, пить, отмечать дни рождения или ходить на танцы в ночные клубы, в театры, то это не значит, что тебе стало хорошо, как раньше. К жизни в тревоге и страхе за будущее тоже можно адаптироваться. Большого счастья не испытаешь, но хоть не паралич разума и воли — уже неплохо.
Ну вот мой папа прошел всю Вторую Мировую — и да, человек адаптируется к окопам, вшам, постоянной дизентирии, массовым смертям, бесконечному страху. Человек привыкает, но это не значит, что ему все это видится нормальным, обычным, не вызывает ужас.
Людей можно поставить в невыносимые условия и люди как бы привыкнут, но они будут страдать и мечтать о жизни без всего этого. Иначе бы человечество уже давным-давно вымерло: мы бы смирились с холерой, чумой, сифилисом, голодом, грязью — и погибли бы в этом, оставив надежду выбраться.
100 лет назад в Израиль приезжали (а некоторые приходили и пешком — из Польши, России, Эфиопии) нищие евреи, чтобы построить тут процветающую страну. В невозможную жару они строили кибуцы, выращивали в песке и под палящим зноем овощи и фрукты.
Они привыкали к жизни в пустыне, к жизни ради будущего, но мучились и страдали, а поддерживала их только мысль о том, что однажды всем тут будет хорошо. Привыкали, чтобы выжить и чтобы когда-нибудь их дети сидели на модной набережной в ресторане с кондиционером и обсуждали шоппинг в Европе.
