Судьба приходит к нам в разных обличьях. Иногда эти обличья столь причудливы, что увидеть за ними судьбу совсем непросто. И тогда важно не отступить, быть последовательным, упорным и терпеливым. Не упустить синицу, случайно севшую тебе на рукав и открыть дверь, когда в неё звонит счастливый случай. Именно так говорил себе Дима, когда выглядывал в окно утром, пока варил кофе в маленькой джезве.
Именно так он говорил себе и сегодня, с той только разницей, что уже на час как опаздывал на работу. Это был такой протест, осознанное опоздание, выступление против системы и против начальника отдела планирования. Пока Дима, злорадно улыбаясь, оценивал иронию (протест против планирования и против начальника одноименного отдела был ещё одним шагом к ловле судьбы ) и пока джезва уже нахлобучивала шапочку пены, внизу, через двор, пробежала она. Что это было? Наваждение? Сколько времени она пересекала двор? Секунд пятнадцать, которые показались вечностью.
Кофе убежал, и уже убежала девушка, а Дима всё смотрел в окно. Потом спохватился, метнулся в прихожую, сшибая табуретки и роняя проклятья в адрес планировщиков квартир в новостройках. К подъезду он выскочил через пару минут и помчался галопом в сторону набережной, туда, куда унеслась загадочная бегунья. Сердце в груди чувствовало, а покалывание в боку ясно давало понять всю бесперспективность погони, особенно если девушка бегала профессионально. Но Дима бежал ещё некоторое время, надеясь разглядеть её среди прохожих на набережной. Наконец он остановился отдышаться. «Бред какой-то, — подумал он запоздало, — я за девицами бегаю, до чего опустился!»
Но перед его мысленным взором она всё ещё бежала, легко как ангел, отталкиваясь от грешной земли, в полном соответствии с цитатой из Ильфа и Петрова. Вы можете сказать — что он там разглядел с третьего своего этажа? Дима бы и сам не смог сейчас объяснить. У него вертелась в голове дурацкая фраза «и всё осветилось…», и всё ещё виделся подпрыгивающий и танцующий в ритме бега хвостик стянутых резинкой волос. И ноги, длинные, ладные, которые он тоже разглядел.
«Надо выследить её, — подумал он внезапно, — она же каждый день так бегает…». И он запоздало посмотрел на часы и начал высчитывать, во сколько она пробежала. На работу он в этот день опоздал капитально, получил выговор от начальника отдела планирования. Пока писал объяснительную, размышлял, как он будет с ней знакомиться.
«Как-то надо задержать её… — думал он, — поразить остроумием… Вы так бежите и хвостиком виляете… Боже, что я несу? Про какой хвостик она подумает?.. хотя хвостик там, пониже, будет неплохо смотреться…. Так, нет, о чём я? Девушка бежала, хвостиком махнула… Можно я с вами? Нет, не хвостиком вилять. Хотя и это тоже можно…». Объяснительную пришлось переписывать.
На следующее утро Дима был настороже, прогуливался под своими окнами, небрежно помахивая руками, делая вид, что разминается. «Да бред же, — говорил он себе, — кто сейчас так знакомится? Вот я бегу, и мне девчонка такая… Юноша, а вам есть кому варить пельмени? А то я на все руки мастерица… Хм, такую бы я, кстати, не отшил так сразу. Мало ли что она там руками делать может… Нет, стоп, какие руки?».
Она появилась внезапно и Дима успел посмотреть на часы, прежде чем понял, что пропал окончательно. 08:14. Белые кроссовки, тонкие лодыжки, умопомрачительные колени… В дурацких фильмах такое показывают в рапиде, под красивую музыку, но Дима так и видел сейчас. Как в рекламе. Русый хвостик схваченный резинкой задорно вилял, девушка двигалась так легко, что у него ослабли колени. «Вы такая лёгкая, откуда у вас собственная гравитация?»… Это мысль была последней перед тем, как бегунья промчалась мимо, даже не удостоив Диму взглядом.
Он запоздало метнулся следом, споткнулся о бордюр, но не упал, а наоборот, набрал скорость. Впрочем, тут же понял, что это дохлый номер. Девица убегала, он мчался следом, уже чувствуя сбитое дыхание и густеющую слюну, и не догонял. Наоборот, отставал всё больше и больше.
— Девушка-а-а-а! — заорал он так истошно, что оглянулись буквально все, даже те, кто к девушкам вообще не имели никакого отношения. Все, кроме неё.
Недели две Дима не опаздывал на работу. Он бегал. Это оказалось сложно. Внезапно выяснилось, что бегать не в чем, и он совершил набег на ближайший спортивный и затарился беговыми кроссами, шортами, специальной впитывающей футболкой и наплечником для телефона. Помогло это мало, потому что Дима бегать не любил и не умел, и последний раз по-серьёзному носился ещё в старших классах. Он пересмотрел кучу видео-уроков и даже недорого купил какой-то экспресс-метод секретного бега «За три дня от спринта до марафона». В боку после пробежки кололо, он останавливался, пытался сплюнуть, но клей во рту и пульсирующие виски ехидно сообщали ему, что это пытка и он пытает себя сам.
Две недели прошли в мрачных сопоставлениях затрат и выгод. Затраты катастрофически перевешивали и показывали выгодам неприличные жесты руками. Через две недели он подстерёг бегунью и пристроился сбоку, стараясь держаться наравне.
— Бегом от инфаркта, болезни помолодели! — хрипло сообщил он, стараясь дышать на счёт — раз-два-три-четыре. Девушка покосилась на него, но ничего не сказала.
— Вы так быстро бежите, — поспешно и уже задыхаясь сказал Дима, — словно украли что-то…. Наверное, моё сердце….
Вместо «украли» в оригинале было другое слово, но Дима не мог огульно разбрасываться беговыми шутками, которых и так было катастрофически мало. Девушка чуть улыбнулась, продолжая бежать мягко и легко. Дима, не выдерживающий темпа, стал отставать.
«Начало положено, — думал он, зажимая колющий бок и держась за дерево, чтобы не упасть, — теперь не сбавлять».
Чтобы немного привести себя в форму и не так позорно отставать, он стал бегать по вечерам, недолго, но чтобы пытаться держать темп хотя бы минут пять. Получалось тяжело, зато жизнь стала удивительно упорядочена. Он перестал наедаться после шести, забыл, когда последний раз покупал пиво. Незнакомка целиком завладела его мыслями, и часто, засыпая, он представлял, как они бегут и он искромётно шутит, а девушка, которую он мысленно называл Кристиной (уж очень ей подходило и нравилось Диме такое имя) заливисто смеётся.
В реальности всё было сложнее, потому что дыхалка не выдерживала темпа, в котором бежала девушка. Она уже улыбалась, видя его разминающегося у скамейки во дворе, вместе они проделывали уже привычный полукруг по двору, выбегали на бульвар. Дима успевал рассказать, что жизнь его изменилась, рискованно шутил про длинные ноги. Ближе к набережной он выдыхался, отставал, ещё пару минут любовался крепкими ягодицами, упруго гулявшими под тесными шортами, и наконец сбавлял скорость. Возвращался во двор выдохшийся и одухотворённый.
К этому времени он уже успевал придумать бегунье три интересные работы и пофантазировать, как они однажды поедут на море.
Лето было в разгаре, близился отпуск. Дима получил квартальную премию за высокие показатели, бегал по утрам, стал заглядывать в спортзал, на вывеску которого раньше только смотрел по дороге к остановке. После работы он пару часов резался в свой любимый киберпанк «Шэдоуз оф тим», где в напарницы неизменно выбирал русоволосую хакершу Стеллу. Работала она быстро, выручала в боёвке, виртуозно метала ножи, и за ней тоже было прикольно ходить, оценивая детализацию, на которую не поскупились «Банзай-текнолоджи-геймз». Было одно и сильное отличие от предыдущей жизни: у Димы появилась… цель — не цель, влюблённость — не влюблённость, он и сам не понимал.
На работе он перешёл на другой график, стал приходить на работу на час позже. Каждого дня ждал с нетерпением и всё мечтал, что однажды они с бегуньей нормально поговорят, видимо, когда он сможет продержаться до конца…. Бегал он теперь весьма неплохо, держал темп возле своей бегуньи довольно долго, половину набережной примерно, успевал рассказывать анекдоты, о чем-то спрашивал. Она не отвечала, только улыбалась, и он чувствовал себя вполне счастливым. В его жизнь вошло что-то необычное, тайное, ему не до конца понятное, но светлое и сильное.
Он даже перестал глупо шутить. Во-первых, иссякли все известные ему и нагугленные шутки про бег, во-вторых, он словно начал беречь свою бегунью от этих плоских подкатов. Старался поделиться чем-то личным, иногда отпускал аккуратные комплименты, которые маскировал, и всегда получал одобрительный взгляд, улыбку.
Себя он чувствовал гораздо увереннее и однажды утром залюбовался отражением в зеркале. Такого вообще не было давно. Он как-то незаметно перестал быть рыхлым, постройнел, разглядел у себя прорисовавшиеся мышцы и был благодарен за это судьбе и своему протестному опозданию тогда, в самом начале.
Наконец, судьба перестала заигрывать с Димой и перешла в наступление. Тем утром он привычно размялся, сделал даже небольшой кружок по двору, и когда Кристина показалась из-за угла дома, сразу пристроился рядом. Это было совершенно кайфовое состояние, бежать рядом с человеком, который тебе нравится, и молчать. Не пытаться сказать что-то глупое или смешное, не заглядывать в лицо. Просто бежать, машинально отсчитывая выдохи-вдохи, чувствовать, что ноги не устают, что тело словно закалилось и стало послушным, сильным и способным на многое.
Кристина, или как её там звали на самом деле, бежала рядом, и вдруг Дима краем глаза поймал её обеспокоенный взгляд. Быстрый и серьёзный. Точно. Она не улыбалась, сосредоточенно дышала, а на лбу на переносицей появилась маленькая озадаченная морщинка. «Надо срочно по-дурацки пошутить!» — мелькнуло у Димы, но он тут же отмёл эту мысль. Сегодня всё было не так, как обычно, и он чувствовал, что всё делает правильно. Поэтому он просто побежал рядом, молча и не пытаясь глядеть на бегущую рядом девушку.
Так прошло ещё пять минут. На набережной было пусто, они пробежали вдоль канала, свернули на боковую улицу. Дима ни разу не добегал досюда с Кристиной, да и вообще здесь, похоже, ни разу не был, заозирался, но она тронула его за локоть и показала в конец улицы, где открывалась обзорная площадка на реку. «Да ладно?! — ахнул про себя Дмитрий, — потрогала! И показала, где финиш! Чёрт-чёрт-чёрт, что-то будет сейчас!».
До обзорной площадки он старался не смотреть на попутчицу. Бежал, чувствуя нарастающее волнение. Они по пешеходному переходу под удачно загоревшийся зеленый перебежали улицу и выскочили на полукруглую обзорную анфиладу. Здесь Кристина замедлила шаг, остановилась, опершись на Диму, и наконец задышала загнанно. Дима тоже запыхался, и ноги гудели, но всё перекрывало адреналиновое чувство близкого разговора. «А вдруг у неё голос писклявый? Или низкий, как у мужика? Вот жесть будет», — подумал Дима, машинально напрягая руку, за которую девушка всё ещё держалась.
Наконец она разжала пальцы, посмотрела ему в глаза, всё так же сосредоточенно и озадаченно. Достала из нарукавного кармана маленький блокнот (а он-то думал, что там телефон!) и стала что-то писать. Писала быстро, небрежно, потом резким отработанным движением выдрала листок и протянула его Дмитрию.
«Хех, телефон заслужил», — радостно подумал наш герой, взял листок и прочитал.
Сердце пропустило удар. Потом пропустило ещё раз.
«У тебя что-то случилось? Ты сегодня совсем другой. Можешь говорить глядя мне в лицо, я прочитаю по губам».
Глаза у неё были очень красивые, чуть раскосые, самую малость. И смотрели они на Диму с сочувствием и тревогой. Что он мог сказать? Какой-то белый шум фонил в голове.
— Как тебя зовут? — выговорил он еле-еле.
Она быстро черкнула в блокноте. «Крис». Сердце пропустило ещё удар.
— Я хотел познакомиться с тобой, — с трудом произнёс он, чувствуя, как по-идиотски громко и одиноко звучат сейчас слова. — Ты понравилась мне!
Зачиркал карандаш. «Ты тоже классный! И упрямый! (смайлик) Как тебя зовут?»
— Дима, — сказал он расстроено, — зовут меня Дима, Дмитрий, Димон…
На этот раз она писала долго, выдрала листок. «Димон! Как моего парня! Мы вместе бегаем, но он ногу сломал, дома лежит. А с тобой бегать тоже интересно! Продолжим?»
Он молчал.
Она снова зачиркала карандашом. С треском вырвала страницу. «Так что у тебя случилось?»
— Кот заболел, — выдавил он первое, что пришло в голову. Она вопросительно взглянула на него ещё раз.
— Кот, — повторил он артикулируя.
«Ладно, не кричи, я и с первого раза поняла».
Он улыбнулся.
— Ты так красиво бежала… и хвостиком махала…
Она оглянулась было назад, но потом сообразила, схватилась рукой за волосы, стянутые резинкой и засмеялась. И смеялась она так хорошо…
Неделю Дима угрюмо сидел дома. В окно он видел Крис, видел, как она крутит головой, оглядываясь. Поспешно отходил от окна и начинал собираться на работу. Кроссовки, стоявшие у порога выпрашивали его взгляд, но он упорно проходил мимо и не смотрел. Однажды утром в дверь позвонили. Дима доедал овсянку, стоя у окна, и поэтому в прихожую вышел прямо с тарелкой. За дверью стояла Кристина.
«Как это называется? Ты почему меня бросил? И как кот поживает?»
— Нет никакого кота, — сказал он краснея и чувствуя, что врать — это уже вовсе лишнее.
«Я так и поняла. Прости, надо было мне сразу всё объяснить»
«Надо было, — подумал Дима с внезапным недовольством, и ему тут же стало неприятно от самого себя».
«Побежали! — написала она на следующем листке, — мне с тобой спокойно. И ты пропустил кучу тренировок».
Кроссовки поймали наконец взгляд хозяина и будто шевельнулись, предчувствуя приключение. Икры сразу отозвались, захотелось разогнаться как следует и снова поймать это ощущение, когда ветер в лицо, когда.бежишь и дышишь словно новыми лёгкими. Так по-другому всё ощущалось теперь «В конце концов, — подумал в этот момент Дима, — судьба приходит к нам в разных обличьях. Иногда эти обличья столь причудливы, что увидеть за ними судьбу совсем непросто. И тогда важно не отступить, быть последовательным, упорным и терпеливым. Не упустить синицу, случайно севшую тебе на рукав, и открыть дверь, когда в неё звонит счастливый случай».
*стиль вождения на автогонках, когда болиды мчатся один за другим вплотную. Ведущий болид создаёт циркуляцию воздуха позади. Если преследующий пилот сможет подъехать достаточно близко, то машине потребуется меньше усилий на преодоление воздушного сопротивления. Иногда такой эффект называют "буксировкой"
Всё истории автора - Смотритель маяка