Руки
На переходе светофор
Чуть желтым подмигнул в упор
Им, ждать уставшим на пути,
Дорогу чтобы перейти.
Был дед то – ветеран - и внук,
И отпустил его из рук
Лишь на мгновенье… Как внучок
Уже летел от резвых ног.
Последнее, что слышал он:
Вой тормозов – удар вдогон.
И видел, как его внучок,
Чуть наклонившись на бочок,
Вдруг ручки резко дернул вверх,
Как защищаясь ото всех
Летящих на него машин
Под жуткий визг и стон их шин.
И руки те над головой
Отняли навсегда покой.
Он видел их, когда слеза
Смежала тяжестью глаза.
Он видел их, когда во сне
Свое прокручивал досье.
И рук тех вскинутых излом
Пробил жизнь насквозь словно лом,
Как будто символ иль сигнал,
Казалось, что напоминал.
И он однажды вспомнил, что –
Случилось в День победы то,
Когда тяжелый от наград
Надел он китель на парад.
И трубку вверх уткнул в висок –
Хотел ответить на звонок.
Да так и замер с трубкой той,
Со вскинутой к виску рукой.
* * *
Сорок второй был. Сталинград.
Кровавый и кошмарный ад:
Прорвались немцы к Волге и
Уж городе вели бои.
А их артиллерийский полк
Держал тот натиск на восток.
Начальником он связи был,
Огнем полка руководил
По шифру из координат,
Что поступали, бил подряд.
Обычный шифр пришел в тот день:
«Плюс трубка. Пятьдесят. Плетень».
Здесь «трубкой» хутор был в степи,
«Плюс» - в южный азимут уйти.
И «пятьдесят» - квадрат в прицел,
«Плетень» - то означало: в цель
Сплошь изо всех орудий бить –
Квадрат ковром огня накрыть.
Телефонисткам передал
Координаты он и ждал,
Как сообщит своя «волна»,
Была ли цель поражена.
Сидел и слушал, как трещит
От выстрелов накатный щит.
Гром бесконечной чередой
Слился в одни протяжный вой.
И вдруг из штаба через час
Звонок прямой его потряс:
- Ты что наделал, долбо…!
Ты же своих накрыл, урод!
«Плюс трубка, а не минус» - внял?!
Баран, пойдешь под трибунал!..
Похолодел он в тот же миг
И сразу, кажется, постиг
Причину у ошибки той,
Что принесла ужасный сбой.
Схватив трофейный автомат,
Ругаясь матом в перемат,
На батарею он летит
Сквозь межокопный лабиринт.
Связистский, вот, в земле блиндаж –
Влетел туда, впадая в раж.
Там, так и есть, болтушки те
Опять смеялись в полутьме.
Связисток глупеньких двух тех
В разгар боев прислали всех.
Никак нельзя ни заменить,
Ни даже просто отстранить.
От связи. Все болтают. Он
Уже не раздавал разгон
За их ошибки, болтовню,
Но не пресек все ж на корню.
Его тут гневом с головой
Накрыло как крутой волной.
Опять болтали те смеясь,
А из-за них беда стряслась.
Он вскинул автомат на них
И в очередь прошил двоих.
Последнее, что видел он,
Когда они, ему вдогон
Вдруг вскинули руками вверх,
Как прикрываясь ото всех –
От автомата, от него,
От пуль, их прошивавших зло.
И руки, вскинутые ввысь,
Не сразу оборвались вниз…
Потом был скорый трибунал,
Его который оправдал.
Почти что полк своих же лег
Из-за связисток тех, дурех.
Потом опять война огнем,
Победа, жизнь своих чредом
Катилась, и с ее колес
Стиралась память словно ворс.
Пока, вот, руки внука вдруг
Ему не вырвали тех двух
С забвения, из прошлых дат…
«Плюс трубка»… Да – и «пятьдесят».
На трубку он глядел в упор –
Полвека было в точь с тех пор.
