Я работаю в одном крупном государственном органе, в Правовом департаменте, клерком.
Как сказал когда-то любимый писатель: «Я ненавижу нас не за то, что мы клерки, а за то, что мы мечтаем быть клерками».
Ливень. Половина седьмого вечера. Надеясь хоть чуть-чуть переждать дождь, стою на крыльце под козырьком. Уже через пятнадцать минут насквозь промокший и неприлично счастливый я прыгну в метро.
Из здания выходит директор. В шортах и майке.
Cадится в услужливо подкатившее BMW 745 Li и уезжает.
На прощение машет мне рукой, а в глазах его я вижу беспросветную тоску.
Удивительное дело. С чего бы ему быть таким несчастным?
Я немного погружен в его личную историю, вдаваться в подробности не буду, но там всё не очень хорошо.
Немецкий философ и социолог Георг Зиммель в своей работе «Большие города и духовная жизнь» пишет, что субъективное отражение всепроницающего денежного хозяйства выражается в притупленности восприятия различия вещей в том смысле, что значение и ценность разницы между вещами, а потому и сами вещи, кажутся ничтожными.
Таким образом, как это ни парадоксально звучит, высшую ценность имеют вещи и моменты, которые нельзя купить.
Например, дочка, проснувшись с утра, гладит меня по щеке со словами: «Это мой папа!».
Женщина в этом плане всегда будет на две головы выше мужчины.
Способность произвести на свет жизнь превосходит все способности мужчин вместе взятые.
Женщины опасны ещё и тем, что стимулируя нас на новые подвиги и достижения, дают понять, что все твои подвиги и все твои достижения ещё ничего не гарантируют.
Потому, что возможность приобщения к высшим ценностям, которую дарит женщина мужчине, требует чистоты душевных намерений.
С годами мы становимся сентиментальнее.
Ещё лет пять назад я бы покрутил пальцем у виска. Мол, я лучше буду грустить, сидя в BMW 745 Li, чем радоваться в метро.
Но теперь…
Теперь, трясясь в переполненном вагоне, я улыбаюсь!