При дворе пошли слухи, что король мечтает о мадам де Монтеспан, герцог Энгиенский в письме королеве Польши, родившейся во Франции, 2 ноября 1666 года рассказывал ей последние сплетни двора. Еще через несколько месяцев граф де Сен-Морис, посол Савойи, сообщал, что Людовик не может думать ни о чем другом, кроме блистательной маркизы. К сентябрю 1667 года Сен-Морис был убежден, что где бы король ни находился, но три (долгих) визита к маркизе каждый день он совершал. Итак, Атенаис, родившаяся в семье Мортемаров, купалась в любви короля, несмотря на то, что сама была замужней женщиной и матерью двух маленьких детей от своего мужа, маркиза де Монтеспана.
Как писал Мольер:
«В сердце человеческом всегда рождаются новые страстные увлечения; угасание одного почти всегда означает появление другого».
Франсуаза-Атенаис де Рошешуар де Мортемар родилась 5 октября 1640 года (Ее крестили Франсуазой, а как Атенаис она стала известна по имени Афины, богини мудрости, когда вращалась в утонченном парижском кругу среди людей, имеющих вес). Ей было около двадцати шести лет, когда король впервые стал обращать на нее внимание не как на служанку его жены. Для нее это была уже не первая молодость в обществе, где после двадцати лет человек считался уже на закате жизни. Однако Атенаис отличалась.
Она была удивительно красива. Ее длинные густые волосы пшеничного цвета просто падали ей на плечи, когда она была в домашнем платье. У нее были огромные голубые глаза, немного навыкате, и роскошные пухлые губы. В ее внешности было что-то одновременно сексуальное и властное, что восхищало глаз, а ее соблазнительные формы были больше по вкусу современному обществу, в отличие от худышки Луизы.
Есть достаточно правдивая история, в которой Людовик задумал подглядывать за ней в ванне, переодевшись слугой: охваченный желанием, он выдал свое присутствие, а Атенаис, смеясь, сбросила покрывало, прикрывавшее ее наготу.
Но маркиза была гораздо больше, чем просто красавица, которых в Версале жило великое множество. Она была веселой и забавной, шутила особым образом, известным как «остроумие Мортемаров», которое прославило ее семейство. Были броские слова, сбивавшие с толку непосвященных: Бургиньон, например, символизировал все унылое и скучное, — определение, отражающее ее неприязнь к бургундским поместьям.
Мортемары говорили с кажущейся простотой, даже наивностью, которую Сен-Симон называл «остроумно-сентиментальной манерой», и все же по-своему это могло весьма шокировать. И уж точно, что касается Атенаис, у этой прекрасной розы были шипы: позднее придворные боялись проходить под ее окнами в Версале, опасаясь замечаний, которые она могла сделать по какому-нибудь поводу или даже без него.
Мадлен де Скюдери назвала эти элегантные высказывания и шутки непревзойденным социальным оружием в своем эссе «О насмешках». «Чтобы хорошо шутить, — писала она в 1653 году, — вы должны обладать острым умом, изысканным суждением и памятью, полной тысячи различных вещей, которые можно использовать в случае надобности мгновенно». Всем этим Атенаис обладала.
Семья Рошешуар-Мортемар де Люссак из Пуату имела древнее происхождение и гордилась этим, поскольку две великие семьи были соединены браком в тринадцатом веке, а род Рошешуар был известен с IX века со времен Каролингов. Известно, что Габриэла маркиза де Тианж, умница и старшая сестра Атенаис, частенько дразнила короля по этому поводу: Бурбоны, с их купеческой кровью Медичи, на самом деле были гораздо менее знатными…
Между тем любовь к опере и театру делала Габриэлу желанной компанией для короля, человеком, с которым он мог наслаждаться чтением Расина и Буало. Она была так дружна с королем, что имела право входа в покои короля (вечером, после ужина) наравне с принцессами крови. Возможно, самой умной из всех сестер была третья, Мари Мадлен, которую вынудили уйти в монастырь благодаря отцу (у него не хватало денег на приданое для стольких дочерей).
Впоследствии она руководила монастырем Фонтевро, где благодаря своему сильному характеру и блестящим знаниям (среди ее достижений были латынь, греческий и иврит) Мари Мадлен считалась «жемчужиной настоятельниц». Людовику нравилась и ее компания. Четвертая дочь Мари Кристин действительно осознала свое призвание – она провела свою жизнь монахиней в Шайо, и была по-своему счастлива.
У них был единственный брат Луи Виктор, маркиз де Вивонн, прежде чем он унаследовал от своего отца титул герцога де Мортемара. Вивонн, на два года старше короля, был одним из почетных детей, точно так же, как его отец герцог был другом Людовика XIII в детстве. Вивонн был настолько толст и неопытен, что часто становился предметом королевских насмешек.
«Вивонн (использовать только его фамилию было чрезвычайно бесцеремонной формой обращения), ты толстеешь каждый раз все больше, когда я вижу тебя», — говорил король.
«Ах, Сир, — отвечал Вивонн, — какая клевета. Не проходит и дня, чтобы я не обошел четыре раза вокруг моего кузена Аумале» (известного как самый толстый человек при дворе).
Но Вивонн, хоть и грузный, был умным человеком и хорошим солдатом: его раздражало, что из-за взлета сестры его карьерный рост мог быть приписан ей, а не талантам, которыми он был наделен и весьма ими гордился.
В тесных королевских связях Рошешуар-Мортемар умалчивали тот факт, что брак их родителей был не только несчастливым, как многие браки по расчету того времени, но и возмутительно скандальным. Характер отца Атенаис отражал всю бесстыдную похотливость, которая позже станет и ее собственной. Герцог де Мортемар был гедонистом, которому позволены все удовольствия: музыка и литература, еда и питье, охота и, конечно же, секс.
Диана де Грансень, герцогиня де Мортемар, была фрейлиной королевы Анны; мудрая женщина, любившая музыку и искусство, она также славилась своим благочестием и добродетелью. Вместо того, чтобы оставаться в браке по расчету (в котором родилось пятеро детей), герцог совершенно открыто жил со своей любовницей Мари Тамбонно, женой главы Парижской торговой палаты, нарушая правила поведения и демонстрируя всему Парижу свою распущенность. В конце концов, герцогиня плюнула на это, собрала вещи и уехала в Пуату.
И потому можно было легко увидеть в Атенаис повторение карьеры ее отца как сластолюбца. Но не следует забывать о глубоком укоренившемся влиянии ее матери, женщины, которая умерла, как святая, в 1664 году в окружении монахов и священников. Набожная мать имела что-то общее с Людовиком XIV, и на самом деле две женщины – покойная королева и герцогиня де Мортемар, были близкими подругами. Девочкой Атенаис проявляла удивительную религиозность, а в юности была известна тем, что раз в неделю причащалась – это был явный знак добродетели.
Ей было уже двадцать два года, когда устроили помолвку с Луи-Александром де ла Тремуйлем. Как Атенаис, так и ее сестры не были богатыми наследницами, чье состояние делало их объектами вожделения, несмотря на их хваленую благородную кровь, и, как уже отмечалось, для двоих из них пришлось выбрать более дешевое решение в виде религии.
Затем помолвка оказалась расторгнутой, и вот по какой причине: ее жених участвовал в дуэли в качестве секунданта, во время которой был убит маркиз д'Антен, и ему пришлось бежать из Франции. Человеком, оставшимся, чтобы собрать осколки этого разбитого романа, был Луи-Анри де Гондрен де Пардайан, маркиз де Монтеспан, брат погибшего д'Антена, который нанес Атенаис визит с соболезнованиями.
В результате его прихода эта новоиспеченная пара обвенчалась в церкви Сен-Сюльпис в Париже накануне Великого поста 1663 года. Позднее Атенаис в своей забавной манере расказывала, что забыла принести подходящие подушки, чтобы они могли выстоять на коленях всю церемонию. Она в спешке послала привратника за ними, но тот то ли от растерянности, то ли от природной бестолковости, принес жениху с невестой подушки для собак.
- Продолжение следует, начало читайте здесь: «Золотой век Людовика XIV — Дар небес». Полностью историческое эссе можно читать в подборке с продолжением «Блистательный век Людовика XIV».
Самое интересное, разумеется, впереди. Так что не пропускайте продолжение... Буду благодарен за подписку и комментарии. Ниже ссылки на другие мои статьи: