Дождь, заливавший вторую половину сорокового века, шел и сегодня. Из серых, тяжелых облаков толщиной в пару километров он шлепался на серую пористую мостовую, а если повезет – на посеревшие от пыли стволы и листья деревьев. В воздухе пахло озоном, фонари светили голубым неприятным светом. По одной из самых пустынных волнистых улиц на довольно большой скорости туго тащилась старая колымага сыскной управы – 4 колеса да желтая мигалка. Тащилась она конкретно по направлению к одному из детских садов на максимальной скорости, а внутри жестяных стенок ее слышались ругательства, подпитый смех и бряцанье защитных пластин группы задержания эдеров. Машина припарковалась у ржавой калитки, из которой тучно выперся сторож с щетиной вместо лица.
- Чаво вы тут… Эк… Чаво?
Из машины выперся почти такой же, только в защитных доспехах и с мерзкой ухмылочкой власти на лице.
- Не чаво, а на задержание. В пятую группу.
Сторож выпучил белесые полуслепые глаза.
- Ча… А… Понял… Вы… Это…
- Ну, реще. Беглый эдер из сферы «Зэ» был сюда входящим, значит, это… Замечен.
- Да вы… Да я бы его дальше порога-то по голове лопатой…
Из машины вывалился еще один человек – этот был худее, а энергии в нем было больше. Он сунул тонкую пластиковую карту в руки сторожу.
- Вот приказ, что мы, Су-6 и Бу-6, можем тут находиться. Беглый эдер представляет опасность, он подлежит уничтожению за нападение на человека. Также ему вменяется кража менчивого состава, так что он даже, думаю, и замаскироваться успел, железка… Впускай уже, или мне быстрее будет отправить «совочку» директору чего-нибудь, на ваш выбор?
Сторож попятился, приглашая неловким жестом команду во двор. Мужчины ступили на разъехавшуюся грязную тропинку, доковыляли по ней до двери в приземистое, расползшееся квадратной лужей по пустырю здание. Внутри было так же, как снаружи – только звук дождя становился не таким заметным. Снаружи послышался визг тормозов, сторож выглянул.
- Это?..
- Это врач, ответственный за эдеров «Зэ» сектора в больнице, из которой этот экземпляр. С нами.
- А… Эк… Понял… Только он пусть никого тут… Ничего… Иголками своими…
- Никто у вас пробу крови брать не будет просто так.
Сторож недоверчиво пошевелил усами и скрылся в своей коморке.
- Эй, а пятая-то где?
- Прямо и… Эк… Налево до конца… Эк…
- Ага, понятно.
В дверях появился промокший до нитки молодой человек с тусклыми синими глазами, тряхнул полами серого пальто.
- Позвольте… Здравствуйте, я Марк, меня вызвали сюда, потому что Сёма… Экземпляр 7-А сбежал.
- Ага, здравствуй… те. Сбежал и скрывается здесь. У нас приказ его уничтожить. Расшалился твой этот А, странно, они ж спокойные обычно, медики ж.
Молодой человек поморщился. Его привыкшее к парам медицинского спирта обоняние угадывало, сколько стаканов этого самого спирта двое полицейских осушили перед приездом сюда, и получалось двухзначное число на двоих. «А тут вообще-то дети…» Эти сыскные, черт бы их… Полицейские двинулись по коридору прямо, он пошел в некотором отдалении, пытаясь пригладить растрепанные, мокрые черные волосы и одновременно протереть очки в проволочной оправе… Серые стены были серыми не везде, и глаза Марка тут же впились хоть во что-то, отличавшееся от ежедневной скудной палитры. Преобладали, как и в сознаниях всех детей этого века, желтый и зеленый – воспоминания о старых временах, когда эти цвета еще были в природе, чистые, не прокуренные насквозь заводами. Худой полицейский из отряда Су, заглянул за дверь с кривой табличкой «№5» и криво нарисованным подобием цветка. Он что-то сказал, и через минуту из комнаты вышла худая хрупкая девушка лет 19 в простом платье, шали поверх него и с небольшой серебристой косой. Она подняла на полицейских огроменные, просто воловьи глаза и тихо, тоненьким голосом спросила:
- Вы… Вы почему здесь? Кто вам нужен?..
Су ответил:
- В вашей группе одним из детей прикидывается эдер из сферы «Зэ». Нам нужно его определить и уничтожить.
С лица девушки схлынула и так не густая краска.
- Что… Не может быть…
Марк мягко втесался в разговор, девушка была симпатичной, хоть в таких обстоятельствах, конечно, не до этого…
- Не бойтесь, все будет хорошо. Эти экземпляры на убийство не способны. Меня зовут Марк.
- Рита… Но… Вся моя группа на прогулке, я не знаю, что и как вы там… Как вы определите, кто из них?..
- Надо, чтобы они рисовали.
Марк глянул на полицейских.
- «Зэ» умеют рисовать и имитировать рисунки, даже детские. В базах данных их огромное количество.
- Нам не особо важен результат, знаешь, умник, ты меня не учи. Эти железяки, они ж тупые, это просто ходячие компы, машины – дети там вырисовывают какие-то свои мутнявые кружочки-бабочки, а эдеры… Мдэ… Как принтер. Полосками рисуют.
Рита вернулась через несколько минут со стопкой бумаги и пучком тусклых карандашей, бесцветным взглядом прошлась по полицейским, спросила:
- А вы ведь… Не на глазах у детей будете…
- Как получится.
Она дрогнула, прошла в комнату, впустив мужчин. Дети были на обширной веранде с прозрачными стенами и потолком, дверь на улицу была заперта. Рита села за большой стол, стоявший в углу веранды, с явным усилием натянула улыбку. Дети оробели от грозного вида полицейских…
- Детишки, сейчас… Сейчас будем рисовать. Садитесь, вот бумага…
Дети сели, Марк тихо подошел к Рите, она нервно поправила блеклую шаль на мелко дрожавших плечах. Дети, косясь на полицейских, стали рисовать, Марк тихо спросил у девушки:
- Все сегодня пришли?
Ее голос стал тише и тоньше, чем раньше.
- Да… Трое опоздали… Или четверо…
- А сколько вашей группе?
- Всем от пяти до шести…
Сидевший справа от нее мальчик отложил листок, надув щеки, в его глазах дрожали слезы. Рита испуганно охнула.
- Ох… Коля… Коля, ты что?
- Не получается! Не хочу рисовать!
К нему тут же с криком подскочил Бу:
- Ага! Попался, гадский металлолом!
Рита загородила собой ребенка, в ее глазах плескались слезы и ужас.
- Нет, нет! Я вас умоляю… Это не… Коленька не…
- Отойди! Отойди, мелочь, а то обоих!..
Бу уже достал оружие, Марк лихорадочно думал, бросил взгляд на рисунок.
- Нет! Он не так рисовал, он живой ребенок, видите, тут фигура не доведена, вы…
На кончике узкой кремниевой трубки уже формировался заряд, молодой человек бросился к девушке, иступленно прижимавшей к себе мальчика, и оттолкнул их. Тонкий лазерный луч распорол его грязные брюки чуть пониже колена, Марк зарычал от боли и повалился на бок. Су глянул на рисунок.
- А медбратик был прав, Бу-6, это и правда живой. Ну ничего. Рита, перебинтуйте врача.
Рита с белым лицом принесла аптечку, дети сидели молча, не смея двинуться… Полицейские осматривали помещение, Марк и Рита, сжав зубы, смотрели на них.
- Марк, спасибо… Вы так храбры…
По ее щекам текли слезы, он успокаивающе стер их, повернув к себе ее лицо, установил с ней зрительный контакт, с трудом улыбнулся краем рта, благодарные и страдающие глубоко-карие глаза жалостливо моргнули.
- Тихо, тихо… Скоро это кончится, Рита. К слову, все дети здесь?
Она потерла виски, пересчитала детей… Замерла.
- О нет… Нету Милочки и Сени, он… Опаздывал сегодня…
Су вдруг подскочил к двери на улицу, махнув по ней грязным платком, он окрасился в ярко-красный… Рита плакала.
- Как это… Марк…
Врач с трудом встал.
- Откройте.
Девушка дрожащими руками звякнула ключом, полицейские вывалились на улицу, Марк следовал за ними. Следы крови вели по лужам к треугольной формы грязному брезентовому сараю у самого забора. Марк опередил полицейских, загородив им вход.
- Дайте мне с ним поговорить. Убить его вы успеете.
Су прищурился, кивнул.
- Сам на смерть идешь, кто остановит? Только быстро.
Марк поднял брезентовый занавес сарая и вошел. Горел одинокий больно-голубой фонарь, прицепленный к балке. Под ним на деревянном ящике сидело нечто, пугающе похожее на осьминога. Из спинной пластинки металлического каркаса высовывались несколько щупалец – на двух эдер сидел, а на других двух, опиравшихся на нижние, была маленькая девочка с очень красивыми золотыми волосами. Марк выдохнул.
- Семён, что случилось? Чья кровь?
Осьминог направил один механический глаз на Марка и повернул к нему девочку, которая испуганно пискнула и прижалась к 7-А. Ее коленки были содраны, щупальце эдера мягко вытирало выступающую кровь мятой бумажной салфеткой. Врач подошел к ним, оперся плечом о балку и тихо сказал:
- Ты зря так поступил, Сёма. Те двое, что снаружи, тебя убьют. Зачем напал на поставщика во время проверки?
Одно из щупалец осьминога развернулось на всю длину, открыв небольшой динамик меж пластин. Зазвучала плохая, шуршащая запись голоса Марка, отрывок из разговора.
«… и продал больнице эти аппараты. Ох, Семён, не знаю я, что нам делать… Я не смогу потом спать спокойно, зная, что эта пыль в рентгенной установке… Там столько пыли, а она вызывает… Это ведь не лечится… Что же делать… А кто-то ведь их принял, а? Главврачу, наверное, пары тысяч не хватало…» - робот выключил запись и продолжил щелкающим, безжизненным голосом - Марк страдал. Марк в отчаянии. Медицина чтобы помогать. Не вредить. 7-А не смог. Теперь 7-А погибнет.
Марк сжал кулаки до боли в костяшках.
- Не должно так быть, понимаешь? Ты – робот, набор алгоритмов, хоть и гениальный... Но человечнее многих живых, потому что не мог причинить боль человеку.
В сарай ворвались сыскные, в глазах молодого врача потемнело. Выстрел, опавшие щупальца, крик девочки, быстрое шлепанье ее маленьких ног по лужам. Сердце Марка упало в груди… Две тени надвинулись на него.
- Слышали мы, что ты тут говорил, кудрявый. Поедешь с нами в отделение, а там уже Юст-8 скажет, что с тобой положено делать за подрыв порядка в больнице.
Марка поволокли в здание. Рита следовала за ними до двери и приблизилась, пока сторожа будил Бу. Марк чуть улыбнулся.
- Спасибо за помощь, Рита…
Она смотрела на него глазами, таившими в себе океан слез, потерла горло.
- Вас… Увозят?
- Да.
- А 7-А…
- Мертв.
- Ох!
- Он хотел помочь мне, не беспокойтесь. Преступник тут я, а не мой восьминогий друг…
- А… А мне нравятся осьминоги.
Он посмотрел ей в глаза, улыбнувшись шире.
- Посадят. Года 4 меня не будет.
Она вложила в карман его пальто трясущимися пальцами смятую бумажку.
- Я осталась без родителей, их убила… Пыль… Заглянете как-нибудь? Я… Я буду счастлива увидеть вас снова.
Марк кивнул, Бу уже шел назад со сторожем.
- Прощайте?
- До встречи, Рита.