Горовождь вытащил из кармана деревянную резную коробочку.
- Вы будете рады лицезреть это, - едва не пропел Трощ. - В особенности будет рад важный Улит.
- Э? – высказал некоторую заинтересованность Тутли, уныло посмотрел на Троща и высморкался в платок.
- Да! Примите от меня сей дар, который доставит вам несравненную радость!
- Что это? - Улит принял шкатулку и чихнул.
- А вы откройте! – предложил Трощ.
Улит доверчиво открыл. Некоторое время он смотрел в шкатулочное нутро. Радость землянин выразил странно: побледнел, выронил шкатулку, сказал:
- Ииее…
Обмяк и мешком повалился на ковёр. Из раскрытой шкатулки, выпавшей из ладони ныне вповалку лежащего Улита, выкатились ядовито-зеленые сушеные пальцы с длинными жёлтыми ногтями. Через край коробочки свешивалось нечто сморщенное и длинное, похожее на высохшего слизняка. Верум, раскрыв рот, таращился на выпавшие обрубки.
- Я чем-то оскорбил важного Улита? – тихо спросил горовождь, будто боялся нарушить покой упавшего в обморок Улита.
Верум с явным отвращением посмотрел на него.
- Оскорбили?! – рявкнул он. – Это что за дурацкая шутка?!
Верум присел и легонько пошлёпал Улита по обескровленным щекам.
- Вы идиот! – высказал он мэру. - Он важный землянин, человек искусства, впечатлительное и нервное создание, а вы ему неизвестно чьи пальцы под нос пихаете! Принесите воды!
Мэр поспешно выглянул в коридор и крикнул:
- Немедля воды для землян! Самой лучшей, самой дорогой! Много воды для землян!
Верум покосился на омерзительный дар, призванный вызвать несравненную радость. «Какие же всё-таки муслины… своеобразные», - подумал он. Припомнилась ночная драка с востоковцем.
- Вы что… убили его?!
- Кого? – искательно переспросил мэр и несколько раз быстро моргнул, став поразительно похожим на слабоумную жабу.
Верум едва сдержался от того, чтобы самому не заистерить.
- Востоковца, с которым подрался Улит.
- Что вы, что вы, времена не те! – мэр всплеснул руками. - Востоковец не захотел сидеть в тюрьме шесть положенных няшей и уехал.
- Как понять, не захотел сидеть? – нахмурился Верум.
Улит приоткрыл глаза и приподнял голову. Увидев горовождя, впечатлительное создание застонало, безвольно уронило голову и вернулось в безмятежное состояние.
Мэр начал суетливо собирать пальцы, складывая их обратно в шкатулку.
- Я не понимаю, почему важный Улит выразил такое недовольство, - причитал горовождь. – Отрезали пальцы, язык, чтоб меньше болтал. Отрезанное принесли в дар. Как полагается.
- Вы отрезали востоковцу пальцы и язык?!
- Ну да! – радостно подтвердил мэр и поднял пятый палец, последний. – Не хочешь в тюрьму - готовь пальцы, как говорил мой отец. Ему-то не знать. Раз сорок ему пальцы оттюкивали. Умел веселиться покойничек!