- Вот ни фига себе встреча старых друзей получилась… А я, между прочим, не из соседнего города приехал. Я 400 километров машину бил, чтобы тебя увидеть. Давай хотя бы поесть сходим. Жрать хочу, как стадо бегемотов.
Леля невесело усмехнулась:
- Друзья? Ну какие мы с тобой друзья? Мы и не были никогда друзьями. Скорее уж врагами, если трезво рассудить. Я была влюблена, ты старался поиметь что-нибудь с этого в перерывах между "ошибками".
- А не наоборот? Я был влюблен, а ты годами мариновала меня во френдзоне?
- Френдзона? Извини, я и тогда не понимала и сейчас не понимаю, почему мы сперва должны были переспать, а потом уже ты бы решил, жениться на мне или нет. Да. Да. Да. А ты не понимал, почему бы и нет. Ни один из нас за эти годы не отступил. Значит, мы просто слишком разные. Никто из нас ни прав, ни ошибся. А любовь закончилась. И война закончилась. И видеться больше незачем. А цветочки отдай своей очередной "жене". И сережки тоже.
- А если на этот раз это кольцо? - с улыбкой шулера, вынимающего из рукава козырь поинтересовался Соколов.
- Мне все равно. Прости, Олег. Даже если на этот раз это кольцо, мне уже все равно. - Леля произнесла эти слова, с ужасом и восторгом понимая, что говорит чистую правду. Мир перевернулся с ног на голову или наоборот с головы встал на ноги, и ее сердце уже не забилось, когда она легко взяла с прилавка бархатную коробочку, раскрыла ее, заглянула, закрыла и положила обратно на прилавок, к букету.
Внутри ожидаемо были сережки. Оригинальные, симпатичные сережки с золотыми маленькими жирафиками в рамке, осыпанной цветными блестящими камешками.
- Ну вот. Что и требовалось доказать. Мы не изменились. Мир не изменился. Только я больше не люблю тебя. И не жду. Если тебе так лучше, просто удали мой номер. И да. Сережки очень хороши. Ты по-прежнему нереально крутой ювелир. Лучший из ювелиров, с которыми я лично знакома.
- Так просто?!! Любила почти десять лет и вдруг разлюбила?!
Похоже, что Олег всерьез недоумевал и обижался. У него что? Забирают старую, полузабытую, но все-таки обещанную ему игрушку?
- Тогда, когда я уже готов сдаться, расстаться с женой, и , признав поражение, сделать предложение тебе? И ты отступаешь сейчас? За миг до победы?
Еще недавно эти слова разорвали бы ее сердце, но теперь Леля почувствовала, что ей смешно, ну и досадно.
- Какой победы? Олег, это ты играл все время в какую-то дурацкую игру, выматывал мне нервы и воровал мое время. Так. Ты вообще почему приехал? Ты в этом году на встрече с нашими был?
- В этом? Ну был…
- А Сапегин один приезжал или с сестрой?
Олег заерзал, Леле стало грустно, и даже немного противно.
- Алееон, ну что ты опять Шерлока включила?
-Значит Анька Спегина-Романюк там была, сплетнями делилась. И ты сразу сделал соответствующие выводы.
Глаза Соколова чуть заметно сощурились. Удар он держал стойко. Опытный враль, однако. С женами, возможно, это еще и прокатывало, но только не с Лелей, знавшей его с семнадцати. Тут в ее памяти всплыл образ юный, трепетный, чистый и тонкий, нежно когда-то любимый. Леля взглянула на него еще разок с печалью и перевела взгляд на то, что из этого хрупкого ростка выросло. Воистину же: где тонко, там и рвется.
Соколов тоже без труда прочел в глазах подруги, что она, по-прежнему, видит его насквозь. Вот только обычно этому сопутствовала нежность, а теперь… Нет. Соколов отказывался верить тому, что нежность теперь исчезла.
- Хорошо. Расколола. Да. Я забеспокоился.
- И примчался спасать. Благородный рыцарь в сияющем латексном доспехе.
Начало и продолжение стории читайте на момем канале. Ваша ААрмасстаа