Документальная повесть. (книга «Больше, чем тире»)
Глава 38. Прощание и прощение!
Вот и наступил понедельник 22-го июля 1991 года. Это наш последний день морской практики, последний день в бригаде Донузлава, последний день беззаботного купания в Черном море и последний день в Крыму, таком теплом, добром и гостеприимном.
Утро для наступило как всегда добрыми и негромкими словами нашего сына полка – вестового Васи:
- Садитесь завтракать. Всё готово.
Как ему удавалось каждый раз накрывать и сервировать стол так тихо и неслышно, чтобы лишний раз не потревожить курсантов, для нас так и осталось загадкой. Но то, что благодаря именно такой братской заботе нашего кудесника Васи каждое утро у нас было непременно добрым – это факт. Да и за то всё время нашей практики, когда он в течение всего месяца четыре раза в день заботился о наших желудках и курсантском пищеварении, ну как можно о таком братишке позабыть? А никак! Завтрак, как обычно, был обильным, и как всегда - деликатесным. После завтрака мы сами себе объявили малый сбор – малый сбор своих вещей и пожитков, когда все курсанты старательно и сосредоточенно упаковывали свои рундуки, сумки и чемоданы. Официальное прощание с экипажем корабля у нас было назначено ориентировочно на 16 часов, и поэтому мы решились напоследок до обеда снова сгонять на пляж.
Выйдя во всем купальном на верхнюю палубу, мы увидели печальную картину: тяжелый и толстый буксир, словно бычка на веревочке уводил из общего нашего «стойла» на слом списанный старенький рзк «Вал», который мы уважительно промеж себя называли «китобоем» - вот на таком бы поштормовать!.. Немного погрустив, мы рванули с корабля прямо на пляж, где снова плескались и дурачились с таким энтузиазмом, словно старались сделать это впрок на долгие года. Играть в пляжный волейбол не хотелось, да и не моглось. За месяц практики мы уже привыкли к мячу с толстой леской на привязи и теперь этот спортивный снаряд казался нам каким-то неполным, кастрированным - без спасительного поводка. А вот медуз в море уже практически не было, они отошли далеко от берега – неслышный человеческому уху таинственный зов моря - явный признак надвигающейся непогоды - заставил этих желеобразных подводных обитателей податься в открытое море. Но небо было абсолютно ясным, ветер совсем стих, и море лениво лизало прибрежный белый песок. Выплыв на банку мы с удивлением обнаружили там откровенное засилье крабов, которые огромной колонией грелись на мелководье. Было опасно ходить по дну, потому как буквально при первом же шаге можно тут же почувствовать жуткий неожиданный и тем самым обидный болезненный щипок от донного обитателя, который мстил теперь нам за съеденных ранее своих соплеменников. Мы покинули отмель и на прощанье решили сыграть в «пересечение экватора», но уже с иным смыслом – это было прощальное и прощённое омовение.
В какой-то момент на пляже появился запыхавшийся Василий, наш сын полка, и торжественно оповестил об итоговом построении курсантов на верхней волейбольной площадке корабля в «походной форме одежды» как раз перед самым обедом. На построении будет проведён осмотр формы одежды с раздачей слонов и пряников. Настроение, конечно же у всех стало постепенно сдуваться забытым в придорожных кустах после первомайской демонстрации воздушным шариком, и курсантский народ вяло и обречённо потянулся обратно в бригаду. За полчаса до объявленного построения пляж покинули трое последних курсантов: Вовка Хазов, Вовчик Волков и Ваш покорный слуга.
Напоследок пришла в голову оригинальная идея сделать небольшой натюрморт на песке у самой полосы моря, которое всё время старалось своими ленивыми волнами слизнуть незатейливую композицию. Пальцем на песке был нарисован стилистический гербовый щит с надписью «22.07.91 The last day». Дополнительным элементом композиции стал случайно выловленный Волковым тающий на горячем солнце маленький корнерот, замешкавшийся в воде у самого берега. Этакая своеобразная аллегория нашей постепенно тающей волшебной морской практики. Потом море, словно прощаясь с нами – «да идите вы уже отсюда» - выбросило на берег небольшую волну, которая навсегда смыла памятную надпись на песке и забрала с собой умирающую медузу. Ну, вот и всё…
Мы возвратились на «Курс» как раз вовремя. На верхней палубе, где прежде почти месяц по несколько раз в день играли в волейбол, мы построились уже не в ультрамариновых тропичках и дырявых тапочках, а в тёмно-синей робишке, хромачах и белоснежных фуражках. Был тихий и жаркий день. Ветер совсем обленился и спрятался до самого вечера в густой темно-зелёной листве прибрежных насаждений, которые с борта корабля казались промасленными и аппетитными. А мы стояли дружным заматеревшим тёмным строем, интенсивно обливаясь потом и медленно таяли поминальными свечами словно от жаркого лика огня. Стояли, плавились и тихо скорбели по навсегда ушедшей практике. Перед нами вышагивал полковник Меняйленко, тоже весь в форме в кремовой рубашке с коротким рукавом и черных брюках. И это вселяло в нас надежду на недолгое построение, ибо он тоже плавился под солнцем. Полковник, периодически заглядывая в небольшую шпаргалку, объявил нам, кто по итогам практики был лучшим, кто – худшим, кто – хорошим, а кто – не очень. В качестве десерта Виктор Николаевич сообщил, что некоторым отличившимся в лучшую сторону курсантам будут вручены почётные грамоты, памятные подарки и даже присвоены внеочередные воинские звания. Всё это будет проведено на специальном «уже окончательном прощальном торжественном построении» перед зданием штаба бригады – у стен самого «Белого дома» самим командиром бригады.
- А вот те, кто вёл себя «неподобающе», - и полковник выразительно посмотрел на притихшего Вадима Мурашкина, - тот будет держать ответ не только перед старшим практики в присутствии начальника третьего факультета, но и перед заместителем начальника училища по учебной части. И мы сочувственно загрустили, переживая за нашего Вадюху, которым никак не мог нарадоваться капитан 3 ранга Терёхин за его самые лучшие вахцерства, и который почему-то впал в немилость старшему практики. На том все и разошлись по своим помещениям. Настало время прощального обеда. На этот раз мы все усиленно помогали вестовому Васе. На прощание мы сделали ему лёгкий отгул: сами поставили столы, баночки, сами сходили на камбуз за столовыми приборами и посудой. Всё сами накрыли и сервировали. Сами принесли и бачки с пищей. А Вася с округлёнными от удивления глазами лежал на свободной коечке и всё порывался прийти нам на помощь, но мы его насильно укладывали обратно на спальное место и только спрашивали: как, что делать и где надо что-то достать. В конце этой суеты Вася даже вошёл во вкус своего невольного начальствования, и кроме едких замечаний в наш адрес даже стал негромко и посмеиваясь покрикивать на нас. Но мы не обижались. Мы его тут же прощали – ведь он целый месяц за нами так усердно ухаживал и заботился. В последствии именно ему я подарил ту самую свою черную футболку с розой ветров и надписью «NAVY», вокруг которой он ходил как лис вокруг кувшина. Ну а в благодарность он мне принёс из-под пайол старую замызганную тропичку: неучтённые шортики и курточку, едва подошедшие мне по размерам. Так что натуральный обмен сувенирами и памятными подарками состоялся. Эту тропичку по возвращении домой я, конечно же, отстирал и носил её еще лет пять, пока из-за естественных физиологических процессов моего организма я перестал влезать в неё – «маловата стала кольчужка-то». К прощальному обеду, по указанию командира, нам презентовали бутылочку белого вина для пущего пищеварения и, так сказать, на посошок. После обеда мы снова всё за собой убрали под неусыпным контролем и наставлениями опытного Васи, всё это время безмятежно лежавшего на коечке в нашем прохладном кубрике. К хорошему быстро привыкаешь. Когда мы всё прибрали Вася радостным и отдохнувшим убежал к себе, чтобы неизменно похвастаться, как его сегодня оберегали и обихаживали «крючки». А мы все развалились по своим коечкам и сладко задремали. Дремали мы недолго. В кубрик вдруг снова влетел весёлый Вася и спросил старшего среди нас. К нему вышел Игорь Борисов, который с убытием в отпуск Вити Ченгаря принял на себя обязанности старшины класса. Вместе с вестовым он ушёл в каюту командира. Вскоре Игорь вернулся с торжествующей улыбкой и с бумажкой в руке. Зачитал несколько фамилий, среди которых оказалась и моя, и приказал озвученным «провинившимся» срочно сдать ему свои военные билеты. После чего он опять, громко шлёпая по палубе, убежал к командиру. Мы в недоумении переглянулись, к чему бы это? Но в душе уже слабым фитильком дрожала надежда и воспоминание, что точно также командир корабля потребовал военник у Сашки Викторова в самом начале похода. И наши надежды оправдались. Вскоре Игорь вернулся с пачкой наших военников и небрежно вернул нам наши «пряники». Я развернул свой военный билет и слегка обалдел. Мне присвоили звание старшины первой статьи, как у нас в системе шутили курсанты – приобрёл «Адидасы» - по количеству старшинских лычек на погонах. Командир всё-таки сдержал своё обещание за случайно пойманный в радиоэфире авианосец. От таких приятных и томных раздумий меня отвлек нервный и громкий смешок и голос Серёги Пузикова:
- А мне какое звание?
Все сгрудились над военником Пуха, где стояла печать командира корабля, а в графе присвоенного воинского звания было почему-то пусто. Ничего себе – вот так выстрел!
- И что мне теперь делать? – Пух был в явном замешательстве.
- Терёхин хотел выполнить свое обещание, - многозначительно произнёс Борисов, - и присвоить тебе почётное звание «гидроефрейтора», но я его уломал не портить тебе карьеру, поэтому он вернул тебе вот такой военник – незаполненным. Так что ты сам можешь вписать себе звание, которое посчитаешь нужным…
- Нет. Я так не могу, - Пух заметно побледнел и окинул всех своих собратьев, сидевших за столом, умоляющим взглядом, - я же не могу так…
- А давай мы ему впишем, - предложил Мурашкин, - коллегиально посоветовавшись, так сказать. И на консилиуме, посвящённом неудачной шутке нашего собрата про авианосец, а именно такую версию своего фиаско продавливал Пух, было решено вписать ему в графу звание «самого главного гидроефрейтора», то есть главного старшины – с одной широкой лычкой поперёк погона. Прощённый всеми Пух был очень счастлив, и поэтому в благодарность он смог только произнести опять несуразное:
- Вот спасибо, а то я бы замучился пришивать много лычек на погон…
Мы опять рассмеялись. Новоиспечённые старшины решили обмыть свои звания и убежали в местный военторговский магазинчик, где закупились бутылочками пепси, несколькими килограммами карамелек «Яблоко», печеньками, галетами, а также огромной консервной банкой с маринованной килькой и различными галунами для своих погон.
Было уже около пятнадцати часов, когда мы свою «проставу» разложили на столе и всем дружным коллективом стали обмывать наш внезапный «звездопад». Правда все удивлялись – а зачем нужно было покупать эту чёртову банку с кильками? Но у неё была такая красивая этикетка, да к тому же она была такой большой и вселяющей уверенность в завтрашний день!… Пепси было уже всё выпито, и печенье съедено, когда вдруг по корабельной трансляции раздалась команда командира:
- Учебная тревога! Баковым – на бак! Ютовым – на ют! Шкафутовым – на шкафут!..
Вот тут-то мы все разом и струхнули. Пережив за этот месяц кучу внезапных военно-морских неожиданностей, мы были готовы абсолютно ко всему – даже к внезапному выходу корабля в море за минуты до окончания нашей практики. Поэтому мы схватили свои пожитки и ломанулись было на верхнюю палубу, чтобы если что – покинуть корабль в любом случае, хоть с чемоданом в воду - вплавь…
Но команда продолжилась:
- Концы и кранцы приготовить! Принимать корабль по правому борту!
Уфф! – у нас аж камень с души слетел, - на этот раз пронесло!
И мы увидели, как по правому борту к нам приближается рзк «Океан». Он уронил в воду носовой якорь и, не снижая скорости, продолжал идти к нам кормой. Наши баковые, ютовые со шкафутовыми стояли смирно на своих местах с уже опущенными вдоль борта кранцами и с интересом и даже какой-то тревогой следили за быстро приближающимся кораблём, шедшим на малом ходу. Мы тоже с интересом наблюдали за необычными эволюциями корабля, а тот, не сбавляя скорости уже поравнялся кормой с нашим носом.
- Сигнальщик! – раздалось с «Океана», - доложить дистанцию до стенки!..
Сигнальщиком в то время был матрос хоть и не из робкого десятка, но представитель далёкого северного края оленеводов. Он тут же как смог, так и доложил, что увидел. И пока командир пытался уяснить суть доклада, корабль так и не снижая скорости прошёл мимо нас и жахнул кормой в стенку. Сначала раздался такой звучный и гулкий удар, словно палкой бьёшь по пустой железной бочке!!! С сигнальной палубы кубарем скатился оленевод, а потом внутри корабля с оглушительным грохотом что-то упало, послышался звон посуды и мелодичный шелест рассыпающихся столовых приборов. Корабль замер, с разбегу прислонившись к берегу! Из рубки на крыло мостика, почёсывая затылок, вышел командир и осмотрел то место акватории, где он «припарковался». К нему тут же подбежал сигнальщик и что-то громко заговорил, то и дело размахивая руками, указывая то на берег, то на море. Командир «Океана» тоже не отставал от сигнальщика! Он тоже громко орал! Тоже размахивал руками, указывая попеременно тому то на море, то на причал!
Все свидетели происшествия присев, офигели, а с крыла мостика нашего «Курса» капитан 3 ранга Терёхин громко прокричал:
- Капитося! Ты как всегда в своем репертуаре!
Тот отвлекся на своего коллегу. Развел руками, театрально пожал плечами и скрылся в рубке. А на берегу стояла группа из притихших курсантов первого курса с вещмешками за спинами.
- Эй курсанты, - крикнул нам Терёхин, - принимайте карасей и - на общее построение! На стенку. Время построения – 16.00!!!
Мы опять обалдели и, спустившись в кубрик, стали ждать новых пришельцев. Ими оказались пятнадцать первокурсников из Киевского высшего военно-морского политического училища, прибывших на десятидневную практику для знакомства с военно-морским флотом. Ну вот их первое знакомство и оказалось таким ярким и запоминающимся, начавшись с удивительного въезда корабля в причал. С вновь прибывшими мы быстренько познакомились и рассказали об особенностях жизни в нашем кубрике в условиях тотального господства тараканов. Молодёжь заметно приуныла, но милосердный Вадим Мурашкин тут же вручил им своё именное противотараканное оружие – потрёпанный, но безотказный жгут. Вдобавок мы поделились с ними остатками наших ядохимикатов и, пожелав на прощание терпения и терпимости, взяли свои вещи и пошли с корабля на берег. Там уже нас ожидали Терёхин с полковником Меняйленко. К прощальному импровизированному построению быстро подошел командир бригады, держа в руках толстую пачку почетных грамот для нас. На само же деле он раньше времени выскочил из здания штаба на громкий звук экстремальной швартовки «Океана». Так что из-за этой особенной парковки, вся торжественность нашего построения и прощания была скомкана. Быстренько раздав грамоты всем, кому положено, комбриг тут же помчался на «Океан» устраивать разнос незадачливому «капитосе». Терехин же с глазами полными слёз подошел к строю и со словами благодарности каждому из нас пожал на прощание крепко руку, потом, слегка шмыгнув носом, произнёс:
- Надеюсь, что некоторых из вас я смогу увидеть в скором времени если не на стажировке, то уж точно – лейтенантами!
В тот момент нам всем без исключения захотелось лейтенантами прийти в эту бригаду и попасть служить непременно на «Курс» под командованием капитана 3 ранга Александра Ивановича Терёхина. А после официозной части мы сфотографировались всей командой прямо на причале совместно с командиром корабля и старшим практики. Прощание было недолгим, но эмоциональным и душевным, каждый из курсантов посчитал за честь лично поблагодарить командира не только крепким флотским рукопожатием, но и напоследок обнять командира. У всех без исключения в глазах тогда стояли слёзы, все шмыгали носами и желали друг другу успехов и удачи… А на корме стояли притихшие будущие замполиты из Киева и внимательно вкушали прелести и особенности флотской жизни.
Прямо на причал по приказанию командира бригады нам подали военный автобус ПАЗик, который и должен был нас всех отвезти не до посёлка, а прямо к вокзалу Евпатории. По дороге, мы, обогнув озеро Донузлав, въехали на территорию аэродрома, где базировались наши Бе-12 к военную автозаправке, оборудованную пожарным инвентарём. И получился такой забавный ракурс, будто это военный пляж был оборудован противопожарным имуществом, что я не удержался и отснял его на фотоаппарат.
А потом мы приехали на нашем ПАЗике в Евпаторию. До электрички на Симферополь, откуда уходил наш поезд на Харьков, у нас было еще сорок минут и поэтому мы решили – раз уж в Симферополе нам придётся ещё час с небольшим ждать отправления, то почему бы нам всем разом не рискнуть и не отправиться в Симферополь еще позднее – к самому отправлению поезда. И мы, с благословения нашего старшего практики Виктора Николаевича, рискнули. Он рисковал со своей семьёй одном из неподалёку расположенных ресторанов, а мы – как всегда устроили набег на тот самый привокзальный шалман-шашлычницу, которую хозяин временно закрыл от простых туристов на курсантское спецобслуживание. Полусырое мясо, как и прежде с ароматным местным пивом было уничтожено буквально за час, и хозяин стал уж как-то недобро поглядывать на местных бездомных собак, постоянно сидевших перед нашими столиками и тревожно пьющих ароматный дымно-мясной воздух, когда нам пришло время уезжать в Симферополь.
В Симферополе уже под грозовые раскаты и жёсткие порывы ветра с плюющимся прямо в лицо проливным дождём мы перескочили с одной платформы на другую и запрыгнули в харьковский душный поезд со словами:
- Вот же медузы, гадины, а ведь не обманули с погодой-то, а?
… на Черном море и в Донузлаве начинался шторм, а мы под грозовые раскаты медленно отъезжали в Харьков. На прощание добрый и тёплый Крым нам устроил пышные проводы с фейерверком и шумовым сопровождением. Мы с грустью уезжали на север… Но наши приключения на этом не закончились, видать у второго взвода третьего факультета судьба была такая – находить на свою голову всякие экстремальности на ровном месте… и мы морально были готовы ко всему, особенно после такой шикарной практики.
© Алексей Сафронкин 2022
-==--==-=-=-=-=-=-=-
Другие истории из книги «БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТИРЕ» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать ещё много интересного.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.