Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 174 часть 10
Татьяна подошла к Прошке, опустилась на корточки перед ним и глядя в ему в глаза, стала просить прощение:
— Прости, сынок, прости, мамка так больше не будет. Ненаро́чно я рисунок порвала, ненаро́чно…
Но Прошка мотал головой в ответ не веря ей.
— Всех прощать надо, — твердила она пытаясь его раздобрить, — что ты злюка что ли какая?
Он опять мотнул головой отрицая, но мать тут же умело манипулируя, воспользовалась этим:
— Вот и я о том же. Ты же не злюка, ты добрый мальчик. Прости меня и я тебя прощу и будешь ты тогда опять Прошкой, а не Иудой.
И сын согласился. В его понимании слово Иуда — означало быть ябедой и жадиной одновременно. Звучало оно постыдно, хоть он и не знал смысл этого слова.
— Вот, молодец, давно бы так! — обрадовалась Татьяна и протянула руки к сыну, чтобы обнять его, но он оттолкнул её и смотрел на мать как врага. Татьяна смутилась, взывая к его совести, пристыдила: — И не стыдно тебе родную мать толкать? Плохой ты мальчик.
— Не-е-е…— ответил он и стукнул её по губам.
— Избаловали тебя донельзя. — сделала вывод она и пригрозила, —Домой вот придём, я тебе устрою…
Свекрови надоело выслушивать претензии снохи к внуку, и она попросила:
— Успокойся, а, хватит уже.
Обида опять взяла верх над Татьяной, и она с укором выговорила свекрови:
— Успокоилась бы, если бы вы не настраивали его против меня.
— Да не было этого никогда. Не говори ерунды.
— Было, ещё как было. — продолжала упрямиться Татьяна, — А кто Прошку спросил: любит он бабушку или нет? Вы же? Вы.
— И что?
— А то, — выкрикнула сноха, — что я не понимаю, что ли для чего вы такие ему вопросы задаёте: настраиваете его против меня, а сами чистенькой казаться хотите. Смотрите мол: как он бабушку любит, а мать нет. А он-то и не понимает, что его бабушка в своих целях использует.
Галина подошла к дочери и попыталась её утихомирить:
— Танька, отстань, не порть настроение. Чего ты до сватьи докопалась? Юбилей отведём, уж тогда и отношения выясните, а сейчас столы надо ставить, гости уж скоро подойдут.
— Мама, и ты туда же… — не унималась Татьяна, почувствовав себя униженной и оскорблённой. — Ну хоть бы кто-то за меня заступился-а, — с укором произнесла она.
— Угомонись, Тань, хватит уже, — обратился Иван к жене, — тебя же никто не трогает, что ж ты завелась не из-за чего.
— Твой сын прилюдно меня по губам стукнул, а ты молчишь, да ещё и требуешь, чтобы я угомонилась. Да не могу я, как ты этого не понимаешь? Судьба нашего сына сейчас зависит от нас. Если с таких пор он на мать родную руку поднимает, то потом-то что будет? Заревём же…
— Ну, Танька, нашла же ты время отношения выяснять, и сына воспитывать, — с укоризной заметила ей мать. — Хоть бы посторонних людей постыдилась, — она взглянула на невесту Владимира, та стояла и не знала: то ли ей бежать на автовокзал, пока не поздно, то ли оставаться здесь.
И юбилярша вдруг объявила:
— Юбилей отменяется.
— Не понял? — переспросил мать Иван.
— С меня хватит.
— Мам, ты серьёзно?
— Конечно, сынок.
— А зачем нас на юбилей позвала?
— Да хотела тебя с Татьяной помирить, а видишь, что из этого вышло, — со слезами на глазах произнесла она.
— Так ты ж наготовила всего, ты чего, Валь? — обратилась Галина к сватье, — И куда теперь это всё?
И Валентина ответила:
— Сейчас вас всех накормлю, а потом вам с собой дам то, что останется.
— Я так и знала, она специально всё продумала, — заявила Татьяна при всех мужу, — Одевайся, Ваня, пошли домой. — она посмотрела на сына и сказала, — Пошли домой, бабушка нас выгоняет.
Но Прошка и не думал уходить, тогда она потащила его за руку, но он сопротивлялся как мог и верещал:
— Не-е…
Галина разнервничалась и прежде, чем уйти, решила высказаться:
— Ну, сватья, а я тебе так скажу: сколь раз на юбилее была, но такого чуда ещё не видала. Знала бы так и сразу не пошла.
Муж юбилярши решил вмешаться в сложившуюся ситуацию, надеясь на мирный исход. Он обвёл присутствующих взглядом и громко сказал:
— Тихо, бабы, теперь я говорить буду. Не знаю как вы, а я есть хочу. Не мешало бы маленько принять на грудь, чтобы разрядить обстановку. Кто за? — он взглянул на пасынка и спросил, — Ванька, ты меня уважаешь?
— Конечно, отец!
— А ты, Таньк, уважаешь меня старого? — обратился Николай к снохе, так, что она не могла отказать.
— Само собой, — откликнулась Татьяна, — уважаю, да ещё как!
— Ну, а ты сватья, уважаешь меня или нет? — поставил Николай вопрос ребром.
— Да я-то тебя уважаю, сват, а чё толку-то? — ответила ему Галина, — Раз юбилей Валентина отменила то, о чём тут говорить-то?
— Так надо отметить это дело! — воскликнул Николай, а потом щёлкнул пальцем по шее. — Не каждый ведь день юбилеи-то отменяют. Сейчас выпьем по одной да разойдёмся, а хорошо пойдёт так и по второй можно.
— Дело говоришь, отец, — поддержал его Иван и признался, — а то я уж тоже давно есть хочу, кишки в животе урчат. — он взглянул на брата, который обнимал свою невесту и что-то шептал ей на ухо, и шутя прикрикнул на него, — Вовка, хватит обниматься, давай-ка помоги мне стол посреди комнаты поставить для начала, отца надо уважить.
— Да с радостью! — отозвался брат и помог ему. Татьяна с Галиной вели себя на редкость смирно, лишь Валентина беззвучно лила слёзы. Прошка гладил её рукой по коленке, успокаивая. Алла обняла мать и тихонько сказала:
— Не плачь, мам, не плачь. Ты правильно всё сделала. На твоём месте я бы тоже так поступила. Этот балаган надо было как-то прекратить.
— Аль, теперь-то что делать-то будем?
— Да ничего, мам, на стол сейчас накроем, посидим, а там видно будет. Скатерть-то белую стелить, или клеёнкой обойдёмся?
— Стели, Аль, стели.
— А икру-то красную открывать, или Вовке на свадьбу оставить? — полюбопытствовала дочь.
— Да уж лучше сейчас съесть её, а то ещё проквасим до свадьбы. — Валентина взглянула на внука и попросила, — Прошка, давай-ка помоги бабе тарелки на стол поставить, а то без тебя ведь мне не справиться.
И Прошка был рад помочь. Он хотел сказать ей:
— Сейчас, баб! — но не смог, — ссэ-сэ-сэ-ссэ-сэ… — язык опять не слушался его.
— Что с тобой, Прошенька? — испугалась Валентина, а внук показал ей указательным пальцем на свой язык.
— Вот и повеселились… — Валентина прижала внука к себе, приговаривая, — Всё будет хорошо, всё будет хорошо. Ты главное не волнуйся, внучок. Баба тебя любит, любит… Сейчас успокоишься и язычок твой опять заговорит.
— Что ж я натворила-то? Господи-и… — корила себя мысленно Татьяна, душа её болела как никогда. — Не дай бог, так заикой останется и как я дальше-то жить буду? Хочешь как лучше, а получается только хуже. Вот те и жизнь…
© 02.07.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 174 часть 11 Надолго запомнится им мой юбилей будет опубликовано 4 июля 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава