Свидетельство о переходе благодати отпущения грехов от архиереев к простым монахам мы можем прочитать у Симеона Нового Богослова:
Что нам можно исповедоваться монаху, не имеющему священства, ты обнаружишь это бывшим со всеми с тех пор, как покаянное одеяние и облачение было даровано Богом Его наследию и монахи получили своё имя, как написано в богодухновенных отеческих писаниях, вникнув в которые, ты найдёшь, что истинно сказанное. До них [монахов] одни архиереи получали словно от божественных апостолов по преемству власть вязать и решить. Но с течением времени, когда архиереи стали негодными, это страшное поручение перешло к священникам, имеющим жизнь непорочную и удостоенным божественной благодати. Затем, когда и они [все] вперемешку, иереи вместе с архиереями, уподобились остальному народу и многие – как и ныне – начали попадать [во власть] духов обольщения и тщетных пустословий и погибать, оно, как сказано, перешло к избранному народу Христову – я говорю о монахах: оно не было отнято от священников или архиереев, но они сами сделали себя чуждыми ему. «Ибо всякий священник, посредник между Богом и людьми, поставляется на служение Богу, – как говорит Павел, – и должен приносить жертву как за народ, так и за себя»
Итак, как сказано, святые апостолы по преемству передавали эту власть наследовавшим их престол, поскольку «никто из посторонних не дерзал» даже помыслить что-нибудь такое. Так ученики Господни хранили в точности право на эту власть. Но, как мы сказали, с течением времени смешались и слились с достойными недостойные, и один стал стремиться превзойти другого. С тех пор держатели апостольских престолов оказались плотскими, сластолюбивыми, тщеславными и уклонились в ереси, и божественная благодать оставила их, и власть эта была отнята от таковых. Поскольку же они оставили и всё другое, что должны иметь священнодействующие, от них требуется лишь одно: чтобы они имели православие; впрочем, думаю, что и этого [у них] нет. Ведь не тот православный, кто не привносит в Церковь Божию новый догмат, но тот, кто стяжал жизнь, согласную с правым словом. Однако такого и подобного [человека] тогдашние патриархи и митрополиты или, искав, не находили, или, найдя, предпочли ему скорее недостойного, потребовав лишь одно: письменно изложить символ веры – и приняв только то, что он ни добра не является ревнителем, ни с порочным не сражается. Тем самым они якобы сохраняют мир в Церкви, что хуже всякой вражды и причина великого неустроения.
По этой причине священники сделались негодными и стали как народ, по словам Господа, ибо, не обличая, не сдерживая и не прогоняя, но, скорее, извиняя и скрывая страсти друг друга, сами стали хуже народа, а народ – хуже их; некоторые же из народа оказались куда лучше иереев, в безпросветном мраке оных светясь, словно угли: если бы те, по слову Господа, сияли жизнью словно звезды или солнце, то блеск углей, затмеваемый более ярким светом, не был бы виден. Но поскольку в людях заключалось лишь обличье и облачение священства, дар Духа перешёл к монахам и через знамения давал уразуметь, что они следуют деятельному апостольскому житию. Но и там диавол снова делал свойственное ему: увидев, что они опять были провозглашены в мире словно некие новые ученики Христовы и просияли жизнью и чудесами, он смешал с ними лжебратьев – собственные орудия, так что, мало-помалу умножившись, монахи, как ты видишь, сделались негодными и стали совершенно немонашествующими. Итак, ни монахам по обличию, ни рукоположенным и причисленным к священнической степени, ни почтенным архиерейским достоинством, то есть патриархам, митрополитам и епископам, – не дано Богом просто так, благодаря одному рукоположению и его достоинству, отпускать грехи. Да не будет! Им уступлено только священнодействовать – впрочем, думаю, и то не большинству из них, дабы, будучи сеном, они не сгорели из-за этого, но лишь тем священникам, архиереям и монахам, кого по непорочности можно сопричислить к лику учеников Христовых...
Итак, откуда и сами причисленные к тем, о ком было сказано, и ищущие их в точности распознают таковых? По тому, чему Господь учил, сказав так: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками (а это – богодухновенное учение Слова), будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им», и еще: «Овцы Мои слушаются голоса Моего», и снова: «От плодов их познаете их». Каких плодов? Перечисляя множество их, Павел так говорит: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, вера, кротость, воздержание», а вместе с ними – милосердие, братолюбие, милостыня и следующие за ними; кроме того, слово мудрости, слово знания, дары чудотворений и многие прочие, которые «всё производит один и тот же Дух, разделяя каждому, как хочет». Стало быть, причастные этим дарованиям – или всем, или отчасти, насколько им полезно – причислены к лику апостолов, и ныне становящиеся таковыми зачисляются туда же.
Но вы только представьте, когда это было сказано! И как много воды с той поры утекло и как всё естественно приблизилось к тому, что уже произошло сейчас с нами.
___________________________________________________________