Мягко, но глубоко она начала разминать его плечи, предплечья, руки, пальцы:
- Ложись.
Он отставил бокал и лёг на живот. Она села сверху чуть ниже бёдер и плавными движениями своих сильных рук с идеальным маникюром прошла по всей его спине, забралась в еще влажные волосы, кончиками ногтей коснулась каждого сантиметра скальпа.
- Повернись на спину.
Она пересела на пол, села сзади, поджав под себя ноги, обняла коленями его голову, ласково разгладила подушечками пальцев суровую морщину на лбу, напряженные веки, виски и скулы, горячие, как в юности, губы. Нагнувшись над ним, она коснулась носом его подбородка и поцеловала.
- Если бы ты только знал, как я любила тебя тогда.
- Я знаю.
- Но сейчас уже слишком поздно, понимаешь. Поздно для счастья.
- Не думай об этом
- Но я не могу не думать.
- Доверься мне.
- Но как?!
- Молча.
Он вдруг встал, подхватил её и быстро, едва не запнувшись об импровизированный пикник у камина, перенёс через высокий дверной проем, оборудованный стилизованными балками (не удариться бы). В темной кухне он посадил её на кухонный стол, задрал футболку, начал горячо целовать грудь, губы, шею, волосы, руки:
- Я люблю тебя, понимаешь?! Я хочу тебя, хочу быть с тобой, хочу жить с тобой. Мы все сможем, мы справимся.
Она не могла сдержать слез:
- Нет, Ромаааа, я не могу так! Я люблю мужа и не хочу терять все, что мне дорого. Я не знаю, что делать. Не знаю!!!
- Почему нет-то?!
- Потому что не могу!
- Не можешь что?
- Уйти к тебе. У меня дети, им нужен отец, я его люблю, мы столько лет вместе.
- Черт, ты можешь не говорить о них сейчас?
- Рома, да ты сам себя послушай! Ты ведь ко всему, что любишь, так относишься!!!
Опять привиделся тот назойливый флэшбэк, который она отогнала за обедом. Но в этот момент он прервал поток воспоминаний новым поцелуем. В страстном послании было больше злости, чем нежности, но это было так... сумасшедше остро и сладко. Он резко придвинул её к себе, крепко схватил за спину. Она плакала и улетала в небо через крышу шале.
103%
Он поднял её на руки и отнёс в спальню, уложил под одеяло, поцеловал в лоб:
- Моё предложение в силе.
И ушёл обратно в гостиную. Она выплакала всё, что накопилось за этот день (или годы?), а когда успокоилась, уловила запах сигарет и шорохи, затем услышала звук закрывающегося замка, а через приоткрытое окно (ей всегда не хватает воздуха) - заведённый двигатель. Ничего не меняется. Мы выросли, но не повзрослели.
Она ждала час, два, бесцельно пялясь то в экран телевизора на стене, обитой горизонтальными гладкими досками, то на экран смартфона. Первый пестрел дурацкими песнями, второй поглощал всё внимание своим чёрным прямоугольником. Она включила Сообщения и отправила подруге привет и приглашение на завтрашнюю прогулку. За небольшой перепиской прошли ещё полчаса. По времени родного города было глубоко за полночь и она не заметила, как провалилась в сон. Ей приснились те самые события 15-летней давности.
Рома был нетрезв и смел, но в их возрасте отсутствие страха и жажда адреналина были скорее вариантом нормы,чем исключением. Тогда и в голову не приходило беспокоиться о безопасности. А Вике с ним было так хорошо всегда, что даже в тот роковой день её математический мозг был усыплен его чертовским обаянием. Они уехали за город с друзьями. Устроили небольшой пикник и слушали музыку. Слово за слово, и вот началась их первая небольшая ссора из-за какой-то мелочи, которую она уже и не помнит. Кажется, что-то сломалось.
- Да ты ко всему, что любишь, так относишься. И даже ко мне так же будешь.
- Не смей мне больше такого говорить НИКОГДА.
Рома срывается, садится за руль, хлопает дверью, трогается с места, оставляя позади пыльный столб на гравийной дороге. Вика ему звонит, но ответа нет. Десять минут, двадцать, тридцать, сорок. Начало темнеть. Занервничали даже друзья. Всей компанией они отправились по дороге на поиски. Вдруг навстречу едет общий знакомый, который тут же останавливается прямо по среди дороги, выбегает из-за руля, подходит к ней, обнимает и успокаивает:
- Вика, ты только не нервничай...я там Рому видел в паре километров. С ним все в порядке! Ты только не нервничай! Пострадала только машина!
Её сразу затрясло (она почувствовала, догадалась об этом ещё там), ей помогли сесть в машину, довезли до места ДТП. Рома, весь в синяках и прихрамывая, подошёл к ней. Друзья подбежали, чтобы узнать, всё ли в порядке?
- Всё в порядке. Главное, что я жив-здоров и могу Жену свою любимую сейчас обнять...
Проснувшись от головной боли, она встала, прошла на кухню через гостиную (он спал на узком диване, укутавшись толстовкой), налила воды в стакан, выпила мелкими глотками, заполнила снова и принесла к дивану. Сходила в спальню за одеялом, вернулась к нему, укрыла и залезла рядышком. Он обнял её сквозь сон и крепко прижал к себе. Под одеялом было так тесно и неудобно, но так тепло и спокойно.
- Где ты был?
- Где надо.
- Воды хочешь?
- Нет, и ты спи давай тоже.
Кажется, головная боль начала отступать, она, наконец, смогла снова уснуть.
Комната с большими окнами, обращёнными на Восток, уже была залита красками рассвета. Светлые стены сливочного оттенка, высокий белый плинтус и изголовье кровати в этот утренний час казались нежно-персиковыми.
- Доброе утро, Вика! Ты как себя чувствуешь? Вертелась всю ночь. Погоди, да ты же горячая вся.
- Доброе утро, Серёжа...адски болит голова. Температура что ли?! Мне же лететь завтра в Сочи. Только бы не заболеть.
- Может, дома останешься? Тебя там хоть встретят? Ты договаривалась с Милой?
- Да разберусь... Принеси мне воды...и нурофен.