Бабушка всегда стеснялась того, что мало училась в своей жизни. Она умела читать и писать, но писала с такими чудовищными ошибками, что даже я, тогда первоклашка, была удивлена – как же так? почему?.. Ведь написать правильно не трудно!.. Это было не очень трудно мне, потому что мама ещё до школы научила меня довольно бегло читать и складывать из пластмассовой азбуки разные слова.
Так вот, когда я делала уроки по письму и арифметике, а мамы не было дома, бабушка наотрез отказывалась проверять первое, но всегда охотно помогала со вторым.
Тут проблемы были уже у меня. Когда в старших классах появились алгебра с тригонометрией, я поняла, что такое быть абсолютной тупицей на уроке, когда все вокруг что-то пишут, а ты не понимаешь толком, что происходит… Только потом, в уже очень зрелом возрасте в Англии, я хорошо сдала всю математику, чтобы поступить в университет. Сейчас я уже давно позабыла премудрости чисел и формул и не уверена, что снова справилась бы. Хотя, думаю, что справилась бы, будь у меня тот же задор и устремление, как тогда. Сейчас мне было бы просто-напросто жаль тратить своё время на углублённые занятия математикой, которая мне уже не пригодится. Осталось только уважение к этой великой науке и людям, которые выбрали её своим делом жизни.
Понемногу бабушка учила меня считать и оперировать числами в примерах и задачах. Конечно, она могла это делать только в начальных классах, потому что сама не понимала, что такое дроби, корни, сложные формулы и т.п.
Однажды, когда мне особенно сильно сопротивлялась задача с дележом слив и яблок, бабушка, устав от моих слёз и непонимания, негромко посетовала: «Одну читать приучала, другую считать учу…» Я спросила, кто была эта «одна», вероятно, мама?.. Но нет, ею оказалась девочка, о которой я до того никогда не слышала, и которая долгое время жила вместе с моей бабушкой. И хотя было это за десятки лет до моего рождения, и та девочка сама могла бы быть моей мамой, скажу честно, я приревновала бабушку… Наверное, это была первая настоящая ревность в моей жизни, и, отчаянно плача, я поняла, насколько она неприятна и мучительна. Со временем это чувство ревности полностью оставило меня, и я даже просила бабушку рассказывать мне о Вареньке. Бабушка показывала мне её фотографии, которые, будучи чёрно-белыми, не передавали ошеломляющего цвета волос Вареньки, а потом и тёти Вари. Когда в середине восьмидесятых тётя Варя умерла, и бабушка получила это скорбное известие вместе с приглашением приехать проводить свою воспитанницу в последний путь, и даже обещание оплатить все расходы за поездку, бабушка была безутешна и я, как могла, старалась успокоить её. Я буквально не отходила от бабушки. К сожалению, тётя Варя с семьёй жила так далеко, что нужно было лететь самолётом, на что бабушка не смогла решиться.
После смерти своей воспитанницы бабушка какое-то время не упоминала о ней, а мы с мамой тактично обходили все темы, которые так или иначе могли вызвать болезненные воспоминания.
Но вот однажды, когда за окном висело глухое осеннее ненастье, мама была на работе, а все уроки были сделаны, мы с бабушкой сели рассматривать старые фотографии в большом немного потрёпанном альбоме. Были там и фотографии Вареньки. Снова увидев весёлое лицо этой девочки, бабушка невольно прослезилась, но быстро успокоилась и снова, впервые за долгое время, начала рассказывать о своей воспитаннице. Рассказывать увлечённо, где нужно, со смехом, вспоминая детали так, будто всё, о чём она говорила, произошло совсем недавно, а не десятки лет назад. Так, познакомившись с Варенькой ещё в нежном возрасте, я приняла её окончательно и бесповоротно как полноправного члена семьи, когда стала подростком. Должна сказать, что тётей Варей Варенька для меня так никогда и не стала. Разглядывая фотографии полноватой немолодой женщины, я не могла совместить факт того, что эта женщина и милая, озорная Варенька, которая к тому времени стала моей воображаемой подружкой, – один и тот же человек. Я отказывалась признавать этот факт! Вероятно, дело было в том, что бабушка могла рассказать многое о Вареньке и ничего о тёте Варе, потому что она никогда не видела её взрослой. Когда тётя Варя умерла, мне казалось, что к моей подружке Вареньке это не имеет ровно никакого отношения… Жива в моей памяти Варенька и сейчас. Я сразу вспоминаю её тогда, когда вижу …обычную кошку.
Скоро расскажу!..
Дорогие подружки, спасибо, что снова зашли посидеть у моего костра! Как хорошо мы проводим летние вечера вместе!..
До скорой встречи!..