Мы говорим: Конан Дойл, подразумеваем: Шерлок Холмс. Ну, и наоборот. Писатель и его самый популярный герой уже накрепко спаяны в массовом сознании. Для условного усредненного обывателя большая часть творчества Конан Дойла остается за пределами этого «пузыря» (поклонники-книгочеи, я сейчас не о вас говорю!). Ну, может быть, вспомнят еще «Затерянный мир», в крайнем случае — капитана Шарки.
А вот сам Конан Дойл считал себя автором исторических романов, который вынужден ради заработка сочинять детективы. И роман «Белый отряд», о котором идет речь в этой статье, автор считал одним из лучших своих произведений, наряду с романом «Родни Стоун» (читали? Думаю, скоро я и до него доберусь).
Честно признаюсь, я тоже прочитал «Белый отряд» впервые, хотя и знал о нем раньше. Просто как-то руки не доходили, и, как оказалось — зря.
Действие романа разворачивается во время Столетней войны (которую, конечно же, никто так тогда не называл — для современников это была просто длинная череда отдельных войн, грабежей и перемирий). Подробно в историю Столетней войны я сейчас влезать не стану, ибо тема эта чудовищно сложная и невероятно интересная, ради нее вообще отдельный канал впору заводить. Не стану и подробно пересказывать сюжет, ибо он вполне типичен для стандартного рыцарского романа — прекрасные дамы, благородные рыцари, юные оруженосцы, в общем, все как положено.
Лучше я пройдусь по некоторым интересным моментам, которые, как мне кажется, очень хорошо демонстрируют, насколько точно роман, при всей его кажущейся наивности, отражает описываемую эпоху.
Начнем с самого «Белого отряда». Конан Дойл позаимствовал для него название реально существовавшего в то время отряда (если не сказать — шайки) наемников, только реальный «Белый отряд» состоял не только из англичан, а был набран «с бору по сосенке». Итальянцы, немцы, даже венгры, и даже французы, которым их происхождение ничуть не мешало участвовать в очередном «гранд шевоше» по территории родной Франции. Отражение реального «Белого отряда» есть и в романе — из повествования понятно, что именно так литературный отряд выглядел и действовал до того, как его командиром стал сэр Найджел.
Другой момент — личности самих рыцарей, заметно расходящиеся с идеалистическими представлениями эпохи романтизма. Профессиональные воины, изувеченные и изуродованные шрамами (особенно показательно описание Бертрана Дюгеклена, да и сэр Найджел упоминает о «двадцати семи ранениях». Это вам не «прекрасный Гавейн»), всю жизнь проводящие в боях и турнирах, при каждом удобном случае они поминают благородство и достойное рыцарей поведение, но при этом совершенно не прочь пограбить. Даже прямо-таки источающий елейное благородство сэр Найджел в беседе женой перед походом как ни в чем не бывало обсуждает войну как средство поправить пошатнувшееся финансовое положение.
Оборотная сторона благородства господ рыцарей это то, что в итоге во многом привело к их падению, а именно — практически полная неуправляемость. Иначе как «слабоумие и отвага» я это назвать не могу, и достаточно немного изучить историю сражений рыцарской эпохи, чтобы это прочувствовать. Единственное, что интересовало этих подлинных (и тут уже без всякого ерничества) «псов войны» - возможность лично скрестить копья с достойным соперником. Собственно, говорит за себя и сама печальная история «Белого отряда» (литературного, конечно), практически полностью вырезанного исключительно благодаря тому, что его благородным военачальникам показалось недостойным уехать, не «испытав на прочность» противника (400 против нескольких тысяч!), а их командиру — всенепременно захватить в плен испанского короля.
Очень показателен и эпизод, с «безымянным рыцарем» на турнире, с которым никто не желал сражаться, пока он не назовет свое имя, ибо вдруг там какой-то простонародный мужлан в доспехах — позор, недопустимо! Прости, Вальтер, но твои «Черный рыцарь» и «Дездичадо» - полная ерунда, их бы на пушечный выстрел не подпустили к турниру…
Отсюда я перекину мостик к последнему, еще более характерному моменту. В книге есть эпизод, словно в миниатюре отражающий один из самых мрачных периодов Столетней войны — подавление жакерии. Несчастные крестьяне, замордованные поочередными грабежами английских рейдеров (таких, как «Белый отряд»), сборами очередных экстраординарных налогов и выкупов за господ, попавших в плен, от безвыходности восстали и учинили жуткую резню. По такому поводу было немедленно объявлено перемирие, и жакерию утопили в крови объединенными усилиями. Английские, французские, германские и даже богемские рыцари (точь-в-точь как в романе) немедленно объединились и утопили в крови несчастных «жаков». Еще бы — война, грабежи, вражда, все это само собой, но когда бунтуют ХОЛОПЫ — это просто недопустимо.
Подводя итоги — роман превосходный. Отличный стиль Конан Дойла, наложенный на высокую планку (хоть и приглаженную для вида и сдобренную изрядной долей типичного для конца девятнадцатого века национализма) исторической достоверности. Что еще надо, чтобы с удовольствием прочитать эту книгу?