12 июля – день смерти Валерии Новодворской (1950–2014). Я был с ней лично знаком 25 лет, с 1989 года. Наше знакомство прервалось политической ссорой и многолетней враждой в 1993 году, когда г-жа Новодворская из рядов хоть и непоследовательной, но антиельцинской оппозиции перешла на другую сторону баррикады. После 2000-го года личное общение иногда случалось, хотя, естественно, мы с ней оставались политическими противниками. Этот очерк – набор отдельных штрихов и зарисовок, а уж сложится ли из них у читателей ясный и непротиворечивый портрет... мне сказать трудно.
* * *
Впервые я увидел Валерию Новодворскую летом 1989 года на Пушкинской площади. Тогда "Пушка", как её ласково называли, была центром уличной политики в Москве. Возле стендов газеты "Московские новости" постоянно толпился народ, здесь продавали разные неформальные издания, газеты и журналы, кипели жаркие дискуссии. Ну, а когда в Кремле открылся первый съезд народных депутатов СССР, то вообще настало "лето демократии" – не разгоняли даже несанкционированные митинги, и на "Пушке" под открытым небом каждый день проводили "лекции" перед сотнями людей, с одной стороны, Новодворская, а с другой – представители национал-патриотического движения "Память", – той его фракции, которую возглавлял Константин Смирнов-Осташвили.
Вот я и наблюдал в тот майский или июньский день 1989 года такой сдвоенный митинг. Новодворская прочитала свою лекцию, люди её внимательно выслушали. Запомнилось, что она употребляла всякие нарочито сложные слова, например, "проградиентное развитие". Мне тогда показалось, что для уличного выступления это, скажем так, не совсем оправданно. Ещё меня шокировало то, что она стала расхваливать до небес японский фильм "Легенда о Нараяме", где стариков-родителей, ставших никчёмной обузой, их собственные дети относили и оставляли умирать на гору Нараяма. В тот момент мысль о том, что такая "мораль" будет навязана всему обществу, выглядела невозможной фантастикой. Увы, спустя несколько лет это стало печальной реальностью...
А о чём говорили "памятники"? Один из них, отойдя метров на двадцать от Новодворской, стал через мегафон излагать альтернативную версию отечественной истории ХХ века. Он говорил, что власть в России в 1917 году захватили жидомасоны. Вот с ними-то в 1937 году и разделался, как он выразился, "усатый-полосатый Сталин". Ну, а Новодворская, по его мнению, была яркой представительницей тех самых жидомасонов...
Одна очень старенькая бабушка в толпе слушала то Новодворскую, то "памятника", переводя взгляд с одного оратора на другого. Видно, ей было плохо слышно, и она попросила меня пересказать содержание их речей. Я выполнил её просьбу, и с любопытством спросил, кто же из ораторов ей симпатичен – Новодворская или "памятник". "А я не знаю, – как-то растерянно сказала она. – Я во время войны донором была, кровь сдавала для раненых... – Тут её голос неожиданно окреп:
– Но если она против Советской власти – то я её ненавижу!"
* * *
Один из первых споров у меня с ней произошёл в конце 1989 года на теоретическом семинаре, которые в то время еженедельно проходили на одной из московских квартир. Она долго с осуждением говорила про якобы особое отношение в России к власти монарха, какое-то сверхъестественное почитание, которым его окружали, чего якобы не было в "настоящих" западных странах.
Возразил на это:
– Но давайте возьмём биографии Жанны д'Арк, и увидим, с каким преклонением она относилась к французскому дофину, которого помогла короновать в Реймсе! Разве это не то же самое?
Разумеется, Валерия с её навыками полемиста легко отбила мой вопрос:
– Жанна д'Арк была натурой незаурядной, неординарной, и у неё было такое исключительное отношение. А вот чтобы в самом народе, у самых обычных людей было сакральное отношение к верховной власти – такого во Франции не было!..
* * *
В конце 80-х годов Новодворская приняла крещение в Русской Православной Церкви. Один из её друзей, Игорь Ц., по этому поводу иронически говорил, что священнику, который согласился провести с ней обряд крещения (а это был, между прочим, отец Глеб Якунин), за это непременно воздастся на том свете... мешком раскалённых углей.
Другой её товарищ, Дмитрий С., говорил ей так:
– А помнишь, Лера, как ты однажды в храм ходила, повязав платочек? Жаль, что тогда не сфотографировали... Ты в этом платочке напоминала Волка, притворяющегося бабушкой.
Потом, правда, Валерия ушла из РПЦ, написав в какой-то статье: "Они такие зануды!". Перешла в украинскую греко-католическую церковь – униатскую, то есть. Но, когда она была в каком-то иностранном католическом костёле, ей там тоже порядки не понравились (требования к одежде, платку).
* * *
Как-то при мне у Валерии разгорелся спор с одним новообращённым русским мусульманином об исламе. Тот разъяснял ей принципы ислама, на что она категорически заявила:
– Я никогда не согласилась бы носить паранджу!
Ради истины я решил вмешаться в разговор и уточнил:
– Вообще-то ислам не требует носить паранджу, только платок.
– Платок? Никогда!
– Да, – сказал мусульманин. – И в России так тоже было принято. Потому что женщина с распущенными волосами – это неприлично. Платок нужен тебе, Лера, и всем женщинам на волосы, чтобы они не возбуждали мужчин.
– Неужели я кого-нибудь могу возбудить? – с неподдельным ужасом осведомилась Новодворская.
(Кстати, в интервью, когда об этом заходила речь, она всегда не без нотки гордости сообщала, что является девственницей. Ей принадлежт мем: "Секс – это скучно. Я читала"). Этот мусульманин помогал Валерии взобраться на пятый этаж судебного здания, где шёл один политический процесс. Лифта в суде не было, и это, надо признать, был прямо-таки подвиг для Новодворской – ходила она с трудом. Для него, впрочем, тоже. Потом он задумчиво спрашивал:
– Вот интересно, если бы она на меня тогда на лестнице упала, можно ли было бы считать меня шахидом?
* * *
Новодворская очень не любила карикатуры на себя, даже самые мягкие – то, что в советские времена называлось "дружескими шаржами". Один раз её задел совершенно невинный рисунок, где она была изображена за письменным столом, читающей газету. Элемент шаржа можно было усмотреть только в том, что Валерию Ильиничну изобразили в той же самой позе, что и Владимира Ильича на известной фотографии, где он читает газету "Правда". Вообще, шутки на тему "Ильич и Ильинична" были довольно распространены в кругу знакомых Валерии в конце 80-х. (Шутили, например, что сторонники Новодворской хотят переименовать столичную площадь Ильича в площадь Ильиничны). Хотя и тогда, думаю, все прекрасно понимали, что по историческому значению (даже оставляя в стороне знаки плюс или минус) эти фигуры несопоставимы.
Вот этот шарж, кстати:
На перекидном настольном календаре – 10 декабря, видимо, 1989 года (когда был нарисован шарж), эта дата не случайна – день прав человека. Передовица в газете "Свободное слово" озаглавлена "Почему нет колбасы" (излюбленный либеральный вопрос тех лет). В книжном шкафу за спиной Валерии – книжки Бердяева, Ленина (включая "Государство и революцию"), Сталина, Солженицына, Горбачёва, Лигачёва, Сахарова, Троцкого, Маркса (в том числе "Анти-Дюринг" и "Капитал"), Бжезинского, Бухарина, Крупской, Брежнева ("Малая земля" и "Ленинским курсом"), Ельцина, Гитлера ("Майн кампф"), а также "История масонства", "История СССР", "Краткий курс истории ВКП(б)", "История КПСС", Коран, Талмуд, Библия, "КПСС в резолюциях", "Воспоминания о Ленине", "Протоколы сионских мудрецов"... Гремучая смесь! И что же, весь этот могучий интеллектуальный заряд потребовался только для того, чтобы дать ответ на вопрос: "Почему нет колбасы"? Вот уж поистине – в грамм добыча, в год труды...
И этот рисунок был напечатан в одной газете году в 1990-м по моей инициативе. После этого Валерия мне обиженно сказала:
– Вот я, Саша, на тебя тоже карикатуру напечатаю! :)
А в мае 1992 года журнал "Столица" на обложке поместил цветной коллаж с картины "Свобода на баррикадах": полуобнажённая женщина с триколором ведёт за собой повстанцев. Только вместо лица Свободы было изображено лицо Валерии. Стоит отметить, что Валерия в тот момент, что характерно, рассматривалась либеральным журналом как революционерка ПРОТИВ Ельцина, практически – союзница "красно-коричневых". Один наш общий знакомый заметил, что "Столица" сделала Новодворской большой и не вполне заслуженный ею комплимент, изобразив её в таком образе. Но самой Валерии это совершенно не понравилось. Она ужасно возмущалась тем, что её посмели изобразить с голой грудью...
Вот эта обложка журнала "Столица":
На всё же была, как минимум, одна карикатура, или шарж, который Валерии понравился. Вот он:
Но тут надо заметить, что этот шарж отражает представление, которое очень нравилось самой Валерии – о том, что она только и ищет случая пожертвовать собой. Ровно по той же причине ей понравился сатирический стишок, напечатанный в малотиражной самиздатской газетке "Дискредитация" в 1990 году :
Захотелось под танки –
Смыть позор прошлых лет.
Мы пришли на Лубянку –
Только танков там нет.
И сказала нам Лера:
– Выше знамя Руси!
При отсутствии танков
Можно лечь под такси.
Под автобус, под трактор,
Под асфальтный каток,
И весьма вероятно,
В этом будет свой прок.
Всколыхнутся все страны,
Весть пойдёт по земле.
И со сраму тираны
Будут плакать в Кремле.
Прочитав этот стишок, Валерия благосклонно улыбнулась и сказала какие-то одобрительные слова. Ну, а мне стих сразу показался не особенно умным по двум причинам. Во-первых, из-за приписывания Новодворской желания героически умереть. Во-вторых, из-за этой ни на чём не основанной уверенности, что на московских улицах не может появиться танков. Как известно, в течение следующих трёх лет они там и появились, причём даже дважды...
* * *
В 2008 году при встрече с Валерией я обмолвился, что "Известия" недавно напечатали цветную карикатуру, где она и Константин Боровой были изображены в виде грешников, горящих в аду. "Там, правда, ещё много грешников изображено, – добавил я, – но вас с Боровым узнать можно". (Уж о том, что их изобразили вдобавок и безо всякой одежды, я деликатно умолчал). Новодворская весело воскликнула: "Так это реклама!". Выяснилось, что это целая картина, и художник на выставке лично предлагал Боровому её купить, но тот отказался. Однако, думаю, если бы Валерия самолично увидела эту картину, то её сдержанно-позитивное отношение изменилось бы на противоположное...
* * *
У Валерии была очень колоритная бабушка, которая прошла в своей жизни, что называется, огонь, воду и медные трубы. Когда Валерия знакомила бабушку со своими соратниками по оппозиционной деятельности, то она сразу же давала им краткую, ёмкую и, как правило, абсолютно точную характеристику. Например, про одного знакомого Валерии, Алексея Г., она сказала:
– Этот к вам пришёл, чтобы не спиться.
Про 19-летнюю Светлану И. заметила:
– Ну, это просто юная романтическая девушка.
Но больше всего она шокировала Валерию своим приговором про одного из её лучших друзей, который и сам старался произвести на бабушку хорошее впечатление:
– Гебульник.
Валерия попыталась тактично уверить бабушку, что та ошибается, но она только пренебрежительно махала рукой:
– Типичный гебульник. Мало я их, что ли, в ссылке повидала?..