134
Жёны поверженного князя смотрели на Демида с испугом и всё больше жались друг к другу. По его одеянию и осанке, а также воинам за спиной, было понятно, что он обличён властью решить их судьбу.
Женщины прекрасно знали обычаи, двое из них даже видели, как была kазнена княжна с младенцем и расnята княгиня этих земель, когда их муж только завоевал эти земли. Другой участи для себя, они не ждали.
Перед Демидом было пять женщин, которые приходились жёнами павшему князю и семь их дочерей, разного возраста. Совсем маленькие девочки смотрели на вошедших к ним мужчин с непередаваемым ужасом.
«Такие глаза были у Млады, когда она стояла перед разъярённой толпой селян», - вспомнил воин. Дружинники за его спиной переминались с ноги на ногу. Будущий суд над беззащитными женщинами хоть и был обычаем, но не доставлял им удовольствия. Огонь битвы уже угас в крови, противники были повержены, и их жены не являлись объектом мести, сыновей то у князя не было.
- Вы ждёте от меня решающих слов, - начала Демид, кивнув сидевшим перед ним женщинам, - но точно я могу сказать вам лишь одно - больше никто не посягнёт на ваши тела. Это единственное, что я могу обещать. Мои воины будут охранять дверь в эти покои, чтобы никто не мог проникнуть к вам, ещё я прикажу принести вам воды и хлеба.
- Зачем нам пища, если дни наши сочтены? - спросила самая старшая из жён.
Сын Перуна взглянул на неё и понял, что она была первой женой князя, и правила вместе с ним ещё на той земле, коей обладал князь до завоевания Северной стороны. В глазах этой женщины не было страха, лишь бесконечная ненависть и желание отомстить. Демид почувствовал, как его огненный пояс запылал, предчувствуя нападение. Но он усмирил огонь.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Мстислава, - был ответ.
- Ты прибыла в наши земли вместе с завоевателями и была матерью единственного из сыновей свергнутого князя, которому удалось дожить до семи лет?
- Да, ваша проклятая земля, забрала моего мальчика - слишком долгие зимы и редкое солнце подкосили его здоровье, - сказала женщина.
- Нечего было приходить сюда, - сказал один из воинов, из-за спины Демида, - наши дети растут сильными и здоровыми, и глубокие снега не пугают их.
Женщина сверкнула на него своими пылающими глазами и Демиду показалось, что говоривший с ней воин покачнулся от волны ненависти, направленной ему.
- Сейчас ты должна быть благодарна, что твой сын ушёл сам, и тебе не придётся видеть его казнь, - ответил Демид, - если ваши жизни я могу попробовать спасти, то жизни ваших сыновей были бы уже оборваны.
После этих слов в глазах слушающих его мелькнула надежда. А воины Демида вопросительно переглянулись.
- Вы нас отпустите? - спросила одна из женщин.
- Я поборюсь за вас, но не обещаю свободу. - сказал сын Перуна и обернулся к дружинникам. - Охраняйте покои и прикажите служанкам принести пленницам еды.
- Ты хочешь нарушить наказ княжича? - спросил один из сопровождающих.
- Я хочу поговорить с волхвом, - ответил Демид, - чтобы построить новый мир по заветам Богов Прави, мы не должны начинать его со старых обычаев, идущих вразрез со справедливостью. Часть этих женщин были взяты в жены против своей воли и не принимали участие в делах князя, виновны ли они в принятых им решениях?
Воины молчали. Раньше никто не задавал им таких вопросов. Поверженный княжеский род всегда выpeзался вплоть до младенцев, чтобы у нового правителя не было соперников в лице потомков старого князя. Менять этот уклад было не во власти простых воинов. Но Демид был не из их числа и мог принять другое решение.
- Отец, - спросил он, найдя Вермурда, осматривающего раненных и дающего указания, как и чем обрабатывать раны, - как ты считаешь должным поступить?
Демид знал, что волхв понимает о чём он говорит.
- Много солнц назад вы с Доброславом чудом спасли Цветану с наследником, и это стоило нам всем многих жертв. Если бы вы не успели покинуть город, то не княжна, тяжёлая наследником, была бы прилюдно казнена, - начал Ведмурд. - Как ты думаешь, пожалел бы её князь? Отпустил бы с миром?
Сын покачал головой.
- Потому что так делали все завоеватели и считали это своим законным правом, - продолжал волхв, - и лuлась кровь на земле, и звенели клинки в бесконечных междоусобицах, и уходили в Навь родЫ, выкошенных на корню. Хорошо ли было от этого людям, что жили в вечном страхе и постоянно отправляли на войну своих сыновей?
Демид вновь покачал головой.
- Новый мир надо строить иначе, нельзя начинать его с мести невинным, - сказал Ведмурд, - мы сохраним жизнь четырём жёнам и их дочерям. Те воины, что надругались над девицами - возьмут их в жёны. А взрослые женщины и маленькие девочки останутся служительницами у алатыря на пепелище. Мы построим для них отдельный дом и их заботой будет почитание памяти своего мужа и отца, и всех павших воинов. Из поколения в поколение будут передавать они память о том, как зло пыталось поработить Северные земли, но было остановлено светом и огнём. Девицы, сбежавшие из своих домов в наших селениях, смогут найти там убежище и принять дальнейшее служение.
Слушая отца, воин понимал, как тот прав. Это было наилучшее решение.
- А что будет с пятой женой, той, что полна ненавистью? - спросил он.
- Мы будем судить её, я знаю, что на её совести много недобрых дел, - ответил Ведмурд.
Суд был назначен через несколько дней, когда в город должны были прибыть поместники, на которых были жалобы селян. Матери Бартана повезло, что тьма унесла её раньше, чем она была опозорена судом.