Когда Бадабум был младым и беспечным отроком (бывают, знаете ли, и старые беспечные отроки), состоялось его знаменательное, я бы даже сказал, знаковое знакомство с книгой некого Пуловера Муры “Не абыкнавеные десерентные ублюды из абыкнавеных вады, муки и сахора”. Фактически это была пачка кое-как сшитых не то чтобы грязных, не то чтобы чистых, листов, но тогда это вполне сходило за книгу (В наши времена книги выглядят посолиднее: крепко скроенные, с красочными обложками, многие в твёрдых переплётах…). Кто этот Пуловер Мура, и как книга оказалась в затасканной сумке в кустах шиповника неподалёку от крыльца дома Развалинских, Бадабум так и не узнал, но выдрал он в тот день из шиповника за растрёпанную лямку именно свою судьбу. Шиповник не сразу отдал Бадабуму его судьбу. Может, Бадабум забрал у шиповника его судьбу, тут уже не дознаешься. Может, величайшим кондитером всех времён, народов и растений суждено было стать шиповнику. Тем не менее, как обычно, победил сильнейший обладатель наибольшего количества возможностей. Да и ладно, назовём этот литературный приём “книга в кустах”. Книги очень могут повлиять на сюжеты других книг, что данный приём и доказывает.
Другой такой книги Бадабум в жизни никогда не читал. Нет, это была не такая уж великая книга, просто, скорее всего, она была написана самим Пуловером Мура в единственном экземпляре, о чём говорил корявый, как паралитик, почерк и неистовое количество ошибок. Оказалось, из обыкновенных воды, муки и сахара (“ссамых абыкнавеных”, как подчеркивалось в книге) можно сыздать 54 необыкновенных десерентных ублюды (“ссамых не абыкнавеных”).
Книга поразила воображение молодого Бадабума. Не в плане ошибок, а в плане содержания. На ту пору Бадабум на ошибки не обращал никакого внимания, ибо и сам был не шибко грамотен, но по своей неискушённости поражался любой ерунде. Оказывается, из одних только сахара, муки и воды можно сыздать 54 ублюды! Целых, бесы их раздери, 54… Из сахара и воды можно сыздать всего четыре ублюды. Это чем-то похоже на арифметику! Сам Мура с арифметикой не очень дружил. Часто путал шестёрку с девяткой и путался в нулях. Там, где вполне хватало ста грамм муки, этот мерзавец от стиля со своей лёгкой мерзляйшей руки писал “дасца точна 1000 грамм”. Где нужен был литр воды, Пуловер уверял, что хватит ста миллиграмм. И складывалось мнение, что Пуловер обожал соль. Судя по её количеству в некоторых рецептах, не соль служила добавкой к блюду, а блюдо служило добавкой к соли. А сегодня на десерт пирожки с солью! Подобный высокий стиль располагал к экспериментам и долгим размышлениям над прочитанным. В общем, “Не абыкнавеные десерентные ублюды из абыкнавеных вады, муки и сахора” Пуловера Муры (скорее всего, он и собственные фамилию и имя писал с ошибками) затянула неокрепшую душу юного Бадабума в свои силки из грамматических, пунктуационных и фактических ошибок. Бадабум, позабыв о беспечности, почти поселился на кухне. Да, начинал будущий граф и гений с муки, воды и сахара, с простых, так сказать, но основных составляющих в ремесле кондитера. И соли.