Найти тему
Igor Starin

Лавра. Глава 56.

Дорогие читатели!

Я начинаю публиковать мою книгу без редактирования. То есть это будут черновики в чистом и натуральном виде.

До сих пор все мои публикации были отредактированы моими читателями бесплатно.

Единственное, что я мог предложить добровольным редакторам, это вечное упоминание их в каждом отредактированном ими тексте.

Сейчас мои помощники находятся в зонах боевых действий и наша связь прервалась. По этому обращаюсь к вам с просьбой.

Если кто либо имеет желание помочь малограмотному писателю, помогите.

А остальных прошу быть снисходительными к моей грамматике и пунктуации.

Спасибо за понимание.

Настя взяла Машу за руку, и Жеку под руку, и уверенным шагом повела их в ворота Киево - Печереской Лавры.

Вокруг роились туристы и богомольцы.
Жека почувствовал себя, как в детстве.
Иногда его двоюродная бабушка брала с собой в церковь.

Но никогда не учила его креститься или правильному поведению в храме. Просто заходили в церковь, как к себе домой, делала, там что то своё бабкинское, и выходила так же держа Жеку за руку.

Жеке нравилось в церкви, там пахло ладаном и акустика храма доносила до ушей Жеки страстный шепот молящихся старушек. Мерцание свечек, завораживало Жеку, и он вспоминал смешные сцены из советских фильмов, когда Геша в фильме «Бриллиантовая рука» шёл с хоругвью из трусов Лёлика за мальчиком с нимбом.

Или, как в фильме «Иван Васильевичь меняет профессию» царь и великий князь, крестил двери лифта и после их открытия говорил - «Вот, что крест животворящий делает!»

В общем для Жеки походы в церковь были полны скрытых восторгов.

Он совершенно не верил в Бога, и просто получал удовольствие, как пионер на экскурсии в планетарий или в кинотеатре.

Вот и сейчас Жека приготовился к удовольствию, приготовил фотоаппарат, чтобы снимать необычные иконы и монахов.

Погода была солнечная, но холодная и сырая, вокруг лежал грязный подтаявший снег.

Зайдя в огромный монастырский двор полный туристических групп и богомольцев Настя с Жекой и Машей принялись его обходить и рассматривать его изнутри.

Жека сразу же начал стрелять из Зенита по окружающим.

Притомившись Настя решила присесть на скамейку, но потрогав её рукой поняла, что её джинсы станут насквозь мокрыми и она простудится. Тогда она подошла к Жеке и попросила его сесть на скамейку, и дать ей сесть к нему на колено, так как Жека был в тёплой шинели, и ему ничего это не стоило.

Так и сделали, Жека сел на мокрую и холодную скамейку, а Настя к нему на правое колено, на левое тут же ревниво уселась Маша. Но тут же подошёл огромный и преисполненный важностью монах и громогласно, по военному попросил Настю встать с Жекиного колена. Настя зарделась и неохотно встала. Монах почувствовал, что потерял состояние скромности и смирения,и тут же начал извиняться перед Настей и Жекой.

И решив в конец загладить свою вину стал расспрашивать у Насти является ли её семья туристами или богомольцами.
Настя неожиданно для Жеки ответила, что они богомольцы.

У Жеки от неожиданного перемещения от туриста в богомольцы чуть фотоаппарат из рук не выпал, но он промолчал и смирился с положением.

Монах же явно обрадовался, что Советский солдат в такой красивой форме и верующий, он оживленно стал рассказывать обращаясь только к Насте, что раз они верующие, то он отведёт их в катакомбы, куда туристов не допускают.

И попросив семью следовать за ним, повёл их в подземные ходы вырытые за столетия инками монастыря.

Жека не зная, как себя вести, по этому снял шапку и взял её, как во время строевого смотра на согнутую руку.

Оказавшись в просторной пещере, Жека увидел, что по обеим сторонам стоят деревянные гробы со стеклянными крышками, и в них лежат нетленные мощи монахов, почивших в постах и молитвах. Настя одетая по последней моде и производившая впечатление ультра современной девушки надела косынку на голову и стал целовать каждый гроб по пути вниз тоннеля.

За ней следом делала то же самое Маша.

Жека же шёл рядом в полном ступоре и по его позе, было видно, что он как палку проглотил от неудобства и удивления.

Монах же убежал снова во двор следить за порядком.
А Жека же, всё топая почти на месте в ожидании того, как Настя с Машей вдоволь налобызаюся с гробами, и он снова сможет спокойно фотографировать не мешая проявлять дамам религиозные чувства.

Прошло минут пятнадцать, и Жека потихоньку попривыкнув к Настиным чудачествам начал приходить в себя. И от простого рассматривания нетленных останков начал переходить к их фотографированию.

Настя явно не собиралась прекращать своё святое занятие, и Жека просто начал думать о чём то своём забывшись, как это часто бывает с мужчинами вынужденными сопровождать женщин по их сугубо дамским делам.

Жека приотстал, чтобы не бежать впереди своих набожных спутниц, и вдруг его внимание привлекла табличка на одном из гробов. На ней было указанно, что в гробу покоятся останки Ильи Муромца.

Жека от неожиданности остановился и начал внимательно рассматривать тело.

Всматриваясь в лицо и доспехи народного героя былин и сказок.
Жека отметил, про себя, что ни такой уж он и богатырь.

Да и вообще врут наверное монахи, взяли просто любого да нарядили в доспехи показываю дуракам.

Пока Жека стоял перед гробом Ильйи Муромца и безбожно критиковал хитрых монахов, в его животе начало чувствоваться что то странное.
Он почувствовал как в самом центре живота образовался шар размером с теннисный, и начал греть Жеку.
Мало того, Жека видел его каким то странным образом.

Жека реши, что переел и перепил кофе. И продолжил всматриваться в лицо Муромца.

Но в животе продолжало что то происходить. Вокруг шара появилась ещё одна оболочка, Жеке стало ещё теплее.

Жека решил, что это то же самое, что с ним часто происходило в метро, когда он спускался в тёплый вагон с мороза и всегда горел от внутреннего жара.

По этому он решил по быстрому сфотографировать былинного героя на память.

Достал из чехла фотоаппарат начал настраивать, на съёмку в тёмном помещении.

Но пока он сокрушался, что у Зенита недостаточно много выдержек, в животе одна за другой начали формироваться всё больше и больше сфер вокруг золотого шара..

Жека по быстрому поднял фотоаппарат и задержав дыхание для длинной экспозиции нажал на спуск.