Врач набрёл на разрушенный трёхэтажный дом к середине дня. Несколько детей различного возраста возились около входа. Путник двинулся к ним. Кто помельче с возгласами побежали по ступеням внутрь. Трое подростков выпрямились и молча разглядывали пришельца. Из здания вышли двое мрачных мужчин с толстыми обтёсанными палками. Доктор жестами показал, как будто проводит аускультацию с помощью фонендоскопа:
- Надо?
Мужчины опустили палки, один из них кивнул, и они посторонились, пропуская бродячего лекаря в здание. Весь первый этаж представлял собою однообъёмное пространство без мебели и внутренних перекрытий. Люди располагались кучками вместе со своим добром, окружая несколько тлеющих костров. Смрад и смог стоял ужасный, но странника это не волновало. На него, взбудораженные детьми, все обратили внимание и примолкли. Доктор буркнул, чуть громче, чем обычно:
- Врача надо?
Один из встречавших его мужчин беззлобно подтолкнул гостя в свободный угол, чтобы он там расположился и проводил приём желающих. Люди заворочались, лениво принялись подниматься и потянулись к нему. Периодевт вынул фонендоскоп и тонометр и взялся за работу. За пару часов он осмотрел всех желающих, кому-то отсыпал травок, кого-то отпустил так, но с каждого брал по одной железяке. После окончания приёма, странствующий знахарь подобрался к одному из костров, над которым висел котёл с варевом. Он вопросительно мотнул головой в сторону еды, обращаясь к ближайшему от костра болезному. Тот, разрешая, махнул рукой. Бродяга наполнил свой контейнер, облизывая тёплую баланду с задубелых пальцев. Костровой подкинул щепок в затухающий костёр, и, чтобы тот быстрее разгорелся, добавил пару мятых листков пожелтевшей бумаги с печатным текстом, явно выдранных из какой-то книги. Доктор выхватил один лист из костра и, тряся тлеющей страницей перед лицом человека, просипел:
- Где?!
Костровой недовольно вырвал листок у странника, бросил его обратно в костёр и небрежно махнул рукой в сторону лестницы. Лекарь суетливо запихал контейнер в сумку и нетерпеливо стал подниматься по загаженной неширокой лестнице на второй этаж. В полумраке он разглядел стоявшие там рядами стеллажи, как минимум половина из которых была заполнена книгами. Бродяга не мог поверить такому стечению обстоятельств. Впервые за много лет в нём проснулось что-то похожее на живой интерес. Он медленно двинулся вдоль книжных рядов, кончиками пальцев осторожно касаясь корешков. Книги находились в ужасном состоянии, но это были настоящие живые книги. Вдруг сзади путник услышал окрик и обернулся. Это за ним поднялся один из мужчин с палкой. Он ещё раз вопросительно окликнул врача. Бродяга схватил с полки первую попавшуюся книгу и прижал её к груди. Мужчина отрицательно помотал головой. Странник умоляюще застонал. Но было тщетно. К мужчине присоединился второй с палкой. Вдвоём они пошли на доктора. Тот, пятясь, не выпуская книгу, вытащил из сумки две железки и протянул их охранникам. Они были непреклонны. Знахарь упёрся спиной о стену, спрятал железяки обратно, хотел было утянуть и книжку, но мужчины грозно рыкнули, замахнулись палицами, и один из них вырвал книгу из его рук. Скиталец обессиленно вздохнул и покорно пошёл обратно, подталкиваемый охранителями. На первом этаже стражник на глазах врача принялся вырывать страницы из книги и раздавать всем желающим, подошедшим к нему. Люди пользовали пачки листов по-разному: кто-то также подкидывал в свой костёр, кто-то вместо стелек запихивал в разбитую обувь, кто-то отправился с ними в укромный уголок, разминая их на ходу, кто-то заворачивал в бумагу куски еды, кто-то чистил ею посуду. Мужчина выразительно погрозил доктору палкой, последний, беззвучно плача от горя и сотрясаясь всем телом, обречённо поплёлся на выход.
Вымотанная за хлопотливый день похорон мужа женщина в землянке сидела на лавке и невидящими глазами устало смотрела в одну точку. День был солнечным, земля мягкой, нанятые мужики справились быстро, соседей у них не было, жили они особняком, так что провожать мужа было некому, чему она была только рада, никого ни видеть, ни слышать она сейчас не желала. Внезапная смерть мужа напрочь выбила её из колеи. Ещё тот бродячий лекарь почему-то запал в душу. Она помотала головой. Как жить теперь? Снаружи послышался какой-то громкий шум, вдова нехотя хотела подняться посмотреть, что там, но вдруг дверь в землянку распахнулась, и в неё протиснулись два амбала в поношенных спортивных костюмах, один похожий на гориллу, а другой с патлатой рыжей бородой. Гориллообразный положил руку на плечо испуганной женщине, не давая ей вскочить, а второй хищно осмотрел помещение. Не увидев мужчины, он резко повернулся к вдове и прорычал:
- Где?!
Пытаясь сглотнуть высохшим ртом, женщина промямлила:
- Умер.
Мордовороты озадаченно переглянулись. Говорящий амбал продолжил:
- Долг!
Вдова затравленно замотала головой, порываясь подняться, но ей мешала ладонь размером с лопату первого бугая. Второй жестом велел ему не мешать женщине. Она встала, вытащила из шкафа пять железяк - весь их капитал - и протянула мужчинам. Бородатый амбал недовольно забрал их и, поиграв желваками, наотмашь тылом ладони ударил женщину по лицу, та свалилась на пол. По его кивку первый бугай стал переворачивать в доме всё вверх дном. Женщина тихо всхлипывала на полу, плакать сил у неё уже не было. За несколько минут всё нехитрое имущество в землянке было распотрошено, но никаких припрятанных богатств больше не обнаружилось. Бородатый амбал с досадой пнул женщину в бок, немного подумал и жестами велел подручному забирать её с собой. Первый мордоворот легко подхватил безвольное тело вдовы, взвалил его на плечо, и они вышли из землянки. Снаружи их ждал латанный-перелатанный чумазый внедорожник, амбалы погрузились в него и под рёв мотора умчались прочь.
Продолжение следует...