Внимание! Материал для аудитории 14+. Возможны триггеры. В силу деликатности темы комментарии открыты только подписчикам.
Эта статья - небольшой анонс одной из тем моего будущего авторского курса по психологии беременности, родов и раннего материнства. Курс будет, понятно, платным, но отрывки я выложу сюда и на другие свои ресурсы в открытом доступе, чтобы потенциальные слушатели могли решить - подходит ли им по смыслу и тону такой курс, или же нет.
Я и здесь, и в реале знакома с многими коллегами, кому приходилось работать с родителями (в основном с мамами), не просто оказавшимися психологически на распутье в момент беременности, родов и первого года жизни малыша - а буквально травмированными беременностью и родами. Когда еще был популярен Живой журнал, я несколько лет модерировала сообщество "Нелегкие роды". Один из основных запросов мам был примерно таким: "Что, в роддомах работают гестаповцы? Я даже (условно) от своей противной свекрови (или от мерзкого шефа на работе) такого не слышала, что услышала при рождении ребенка - а ведь я на праздник пришла!".
Перинатальный садизм - тема обширнейшая. Сегодня мы поговорим об одном из его аспектов: почему врачи и акушерки не слышат мнения женщины, более того, порой вообще говорят, что ее мнение их не интересует?
Так и хочется воскликнуть снова: логика, где логика? В самом деле. Чье тело? Женщины. Чей малыш? Женщины и ее мужа, родителей. Чье здоровье? Тоже мамы и малыша. Так почему при беременности, родах и первом годе жизни малыша мама, а то и папа, лишены права голоса? И гинеколог, и педиатр порой искренне считают, что максимум, который мама имеет право говорить - это "Да, доктор". А лучше вообще молча кивать.
На Западе уже давно есть даже не традиция, а фактически правило: наблюдение беременности - это тесное сотрудничество между будущей мамой и лечащим врачом. "Там", если мама пришла вставать на учет по беременности без своего списка вопросов к доктору, доктор как минимум посмотрит на нее косо, а то и органам соцзащиты сообщит - кажется, эта мама не до конца осознает свои социальные права, похоже, ей нужна ваша помощь, поддержка. Аналогично перед родами - доктор и будущая мама садятся и составляют план родов, причем замечательно, если инициатива такого плана исходит именно от мамы. Так же идет и общение с лечащим педиатром малыша. Что мы, другие какие-то? У нас другие тела, у нас другие мозги? Нет, вид человека на планете Земля один - человек разумный. Так в чем же у нас тогда дело, почему наши родители безмолвны и де-факто бесправны?
Всё потому, что в отечественной медицине до сих пор присутствует стереотип: объект работы врача - болезнь, при этом пациент - материал. И наши доктора, кто по заблуждению, а кто осознанно, считают, что видеть в пациенте человека - это лишнее, это отвлекает от работы, это мешает работе. Эмпатия и следующее за ней сочувствие приводят к выгоранию, психосоматике и прочим проблемам со здоровьем доктора, а он ещё всем нужен, "помирать нам рановато". Что имеем в итоге? Пока не садизм. Пока "всего лишь" безразличие, но как же врачи забыли, откуда происходит само слово "врач"? Что оно произошло от старославянского "врати" - говорить? Ведь в профессиональной среде все же есть поговорка: "Если после разговора с врачом пациенту не стало легче, то это плохой врач"?
О садизме же настоящем - отдельный разговор. Сейчас я приведу отрывок из романа Полины Дашковой "Кровь нерожденных". ВНИМАНИЕ! Язык авторский, снова осторожно, возможны триггеры, а также присутствует повышенный натурализм.
...Амалия Петровна [Зотова, главврач роддома. - К.В.] терпеть не могла все, что связано с беременностью, родами, младенцами. Все это, по ее мнению, делало женщину беззащитной и жалкой, придавало ей нечто животное. Во время родов любая, даже самая сильная женщина превращалась в бессмысленную, воющую от дикой боли самку. Куда девались красота, интеллект, независимость? Амалию Петровну всегда поражало, почему неуемные бабы, пережив столько боли и унижения, решаются рожать по второму и третьему разу. Лично ей страсть к размножению была глубоко противна. Но зато ее увлекало ощущение своей полной власти и над бабой, и над вылезающим из нее красным, склизким детенышем. Потом этот детеныш может стать кем угодно – серым обывателем, гением, убийцей, – но в момент родов и он, и его обезумевшая от боли мамаша зависят от ее воли. Несколько неверных движений, небольшая задержка во времени – да мало ли что может случиться? В учебнике судебной медицины черным по белому написано: «Наибольшее число ошибок, приводящих к роковым последствиям, встречается в практике акушеров-гинекологов… Врачебные ошибки в медицинской практике не являются преступлением и не влекут за собой уголовной ответственности». Ошибки случались у всех – от усталости, по недомыслию, от лени и небрежности. У Амалии Петровны процент ошибок был меньше, чем у ее коллег, и никогда они не были случайными. Всегда и во всем она отдавала себе отчет. Нет, Зотова не была сумасшедшей садисткой. Она была отличным, опытнейшим врачом. Но иногда, крайне редко, позволяла себе небольшие «промашки». Ее право на «ошибку», от которой зависят жизнь и смерть, было вполне законным, и это давало ей ощущение собственной силы и значимости…
Ощущение силы, значимости, "богоподобности". Явление, присущее не только медикам (кстати, в лидерах по подобному поведению не только акушеры-гинекологи, но и хирурги, а также неврологи, психиатры, педиатры - ещё до недавнего времени в этом скорбном списке числились и стоматологи), но и педагогам, психологам, специалистам по социальной работе. Пойти в помогающую профессию, чтобы иметь дело с нуждающимися в помощи - как еще говорят юристы, наименее защищенными гражданами. Зачем? Чтобы упиваться властью и контролем над ними. Конечно, в отношении героини Полины Дашковой мы можем говорить уже о психопатологии (скорее всего, перед нами ещё один высокоорганизованный психопат), это крайность, но не обязательно властвовать над жизнями - иным врачам достаточно ощущения власти над вашими действиями и эмоциями. И это тоже садизм, моральный. Кстати, Полина Дашкова на мой взгляд неправа - садизм расчетливый тоже садизм, и он куда опаснее садизма эмоционального.
В моем курсе мы со слушателями будем учиться распознавать таких людей в помогающих профессиях еще до тесного знакомства с таким специалистом - чтобы изначально не идти с ним на сотрудничество, чтобы уберечь себя от опасности.
В следующей статье я выложу отрывки из закона об охране здоровья. Мы попробуем разобраться, имеет ли право врач так себя вести.
Вы также можете на моем Ютуб-канале посмотреть серию видео "Моральный садист в помогающих профессиях" в плейлисте "Не только о праве" (ссылка на плейлист).