В детстве мы нередко жгли покрышки. За городом, конечно, иначе тут же бы приехали пожарные и надрали уши.
Когда я в 1980 году отдыхал работал в деревне, собирались вечером молодежной компанией и жгли костры. И романтика, и теплее. Часто дрова собирать лень, брали старые покрышки с ремонтных мастерских. Там же ветошь и солярку для розжига. Две-три горящие шины от КАМАЗа давали свет и тепло в радиусе десятка метров, а уж видно сие действо за десятки километров.
Сидели и компанией, и парочками. Чуть дальше от костра — и вот тебе интим. Обсудил любовные дела, замерз — вернулся с девушкой в компанию, глотнул браги, узнал новости.
Дело было в конце июля. Я подготовился заранее — принес чурбаки, доску, сделал скамеечку. Для тепла — пару старых телогреек. Когда покрышки разгорелись, сели с Наташей поболтать. У нас было уже не первое свидание, я надеялся хотя бы на поцелуй. Свет, тепло, звезды, романтическая обстановка. И тут вдруг запорхали мотыльки. Белые, размером с палец. Летят на свет костра, а по дороге садятся на все, что можно. На руки, на ноги, на голову. Чуть повернулся — противный хруст.
Наташа улыбается, говорит, что ничего, у мотыльков романтический вылет, летят на свет, чтобы встретить свою любовь. Мне бы поддакнуть или промолчать на худой конец. Но я же городской и шибко умный. Объясняю, что это бабочка — самка непарного шелкопряда, гусеницы которой питается листьями и хвоей. Сама же бабочка ничего не ест, только откладывает яйца. Спаривается в неприметных местах, и летит откладывать яйца на лиственницы или ели. После чего умирает. То есть те «мотыльки», что сейчас вокруг нас — отработанный природой материал.
Наташе такое объяснение не понравилось. Грубо и никакой романтики. Встала, пошла к костру. Там как раз жбан домашнего пива принесли. Выпила, пошла болтать с каким-то парнем. Облом ☹. А ведь так хорошо начиналось!
Впрочем, как мне потом объяснил Саша Д., шансов у меня не было. Потусоваться с городским куда ни шло, а что-то серьезней без вариантов.
Все мои книги на Литрес