Мертвым можно быть, не умирая,
Где душа мертва, а ты живой.
Мертвому душой не надо рая,
Бесы приготовили конвой.
Толку от того, что помнишь детство .
Иль пушистый снег, иль луг в лесу,
Как влюблялся часто с малолетства,
Как увидел первую росу.
Сколько б ты ни вспоминал, что было,
Польза будет только здесь
тогда,
Если сердце вдруг твое заныло
О грехах за прошлые года.
Поэтично клевера слабинку
На губах застывших уберечь.
Вот мечты,- нам грешным в диковинку.
Грешным не понятна эта речь.
Здесь поэт, не Бог мечты прощает,
Счастье это не мгновение,
Видишь зло в себе- Бог посещает.
Вот оно- благословение.
А.А.Карташов.
Зашумит ли клеверное поле,
заскрипят ли сосны на ветру,
я замру, прислушаюсь и вспомню,
что и я когда-нибудь умру.
Но на крыше возле водостока
встанет мальчик с голубем тугим,
и пойму, что умереть — жестоко
и к себе, и, главное, к другим.
Чувства жизни нет без чувства смерти.
Мы уйдем не как в песок вода,
но живые, те, что мертвых сменят,
не заменят мертвых никогда.
Кое-что я в жизни этой понял,—
значит, я недаром битым был.
Я забыл, казалось, все, что помнил,
но запомнил все, что я забыл.
Понял я, что в детстве снег пушистей,
зеленее в юности холмы,
понял я, что в жизни столько жизней,
сколько раз любили в жизни мы.
Понял я, что тайно был причастен
к стольким людям сразу всех времен.
Понял я, что человек несчастен,
потому что счастья ищет он.
В счастье есть порой такая тупость.
Счастье смотрит пусто и легко.
Горе смотрит, горестно потупясь,
потому и видит глубоко.
Счастье — словно взгляд из самолета.
Горе видит землю без прикрас.
В счастье есть предательское что-то —
горе человека не предаст.
Счастлив был и я неосторожно,
слава Богу — счастье не сбылось.
Я хотел того, что невозможно.
Хорошо, что мне не удалось.
Я люблю вас, люди-человеки,
и стремленье к счастью вам прощу.
Я теперь счастливым стал навеки,
потому что счастья не ищу.
Мне бы — только клевера сладинку
на губах застывших уберечь.
Мне бы — только малую слабинку —
все-таки совсем не умереть.
1977
Евгений Евтушенко