Поезд-призрак

фото: из интернет-ресурса

Каждый год во мне просыпается зов предков - неудержимо тянет на родину. Хочется махнуть рукой на все дела и немедленно отправиться туда, где прошли детство и юность. Но в этот раз поездка домой стала для меня настоящим мистическим приключением.

Выкроить время для ностальгического путеше­ствия удалось только поздней осенью. До бабушкиной деревни я доехала на автобусе, который остановился на краю села. Вот она - до­рога, ведущая в город, а напротив - большой лес, куда под присмотром старших мы ходили собирать ягоды и ландыши. А вот и поле, где дедушка катал нас верхом на лошади. По краю поля высится песчаная насыпь от желез­нодорожных путей.

Поезд приходил в наш шахтерский по­селок целых четыре раза в сутки. И он был единственным связующим звеном с большим миром. Нас так и манило на станцию стремление хоть ненадолго приобщиться к ро­мантическому духу странствий, витавшему в чудесных зе­леных вагончиках. Мы рвали охапки лесных цветов и ода­ривали ими проводниц поездов. За это добрые женщины разрешали нам во время перегона паровоза с одного пути на другой зайти в вагон. Устроившись в мягких креслах, мы успевали помечтать о грядущих путешествиях и о чудес­ной радостной жизни, в которую нас когда-нибудь увезет волшебный поезд...

Теперь все рельсы на железнодорожной насыпи демонти­ровали, а шахты засыпали.

ЧЕРЕЗ КЛАДБИЩЕ

До усадьбы родственников нужно было идти по един­ственной деревенской улице, петляющей меж домов, или по железнодорожной насыпи. Я выбрала второй путь - он короче и проходит мимо кладбища, где покоятся все мои родичи. С этим погостом связано много детских воспоми­наний, не только грустных, но и курьезных. Помнится, одно время вся деревня гудела про призрак молодой девушки, являвшийся по ночам шахтерам, идущим после смены домой через кладбище. Дело дошло до того, что рабочие стали отказываться от ночных смен. Местное начальство организовало расследование, на охоту за призраком от­правили самых смелых парней. И его удалось поймать. По­койницей оказалась вполне себе здравствующая местная девушка. Так она решила отомстить бывшему ухажеру, про­менявшему ее на другую. Кстати, после ночных представ­лений коварный изменщик и впрямь пострадал: он стал заметно заикаться.

Деревенское кладбище за то время, что я не была в родных краях, заметно увеличилось. Раньше оно выглядело зеленым островом среди полей, оазисом из плакучих ив, кле­нов и берез. Теперь же кресты и памятники были разброса­ны далеко за границами зеленого массива. Я быстро нашла оградки родителей, а вот могилы бабушки с дедушкой при­шлось поискать за частоколом деревьев и разросшегося кустарника. В глубине темных аллей было тихо, прохладно и сумрачно. Багряный кленовый лист беззвучно упал на по­косившийся от времени памятник. В центре облупленного, когда-то выкрашенного серебряной краской надгробия показалось серое пятно почти выцветшей фотографии. С нее на меня внимательно смотрели строгие глаза бабушки. За спиной послышался легкий, едва уловимый шорох. Я резко обернулась. Среди могил порхала белая бабочка. Я стала следить за ее беззвучным полетом. В эту минуту ти­шину разорвал оглушительный свист. От неожиданности я дернулась и поскользнулась на опавшей листве. Падая, успела заметить, как по железнодорожной насыпи, затор­маживая ход, медленно катится поезд...

ВПЕРЕД, В ПРОШЛОЕ

Паровоз громко чихнул клубом пара, подмигнул желтой фарой прожектора и остановился. Тут же с металлическим лязгом распахнулись двери зеленых вагончиков. И все смолкло. Поезд словно приглашал занять место в вагоне и отправиться в удивительное путешествие... Не помню как, но я оказалась внутри. Вокруг, словно живой, заклубился туман. Поезд снова двинулся, и в тихом перестуке колес вдруг послышалось: «Ла-до-га. Ла-до-га».

«Ладога? Точно, Ладога. Но при чем здесь озеро?» - поду­мала я и тут же вспомнила: в переводе со старорусского слово «га» означает «дорога», «путь», а Лада - имя славян­ской богини любви и семейного счастья. Так, значит, поезд держит путь к Ладе? Кстати, именно на Ладоге с древней­ших времен находилось главное святилище великой боги­ни. Обзор за окнами поезда скрывал туман, а может быть, и паровозный дым. Но скоро через него я разглядела отбле­ски большого озера с синими рукавами впадающих в него рек. «Вот это да! Поезд мчится прямо по воздуху, - восхи­тилась я, - и он уже приближается к берегу!»

Послышался скрежет тормозов. Лязгание открывающихся дверей. Порыв свежего ветра. И поезд, который теперь я видела со стороны, медленно растворился в воздухе. Смеркалось. В тишине ласковыми волнами плескалось озеро. Предзакатное небо сияло розовыми лоскутами об­лаков. На берегу за огромными валунами тянулся желтый пояс песчаной косы, а за ним стеной возвышались деревья-гиганты. Похоже, поезд пересек границы времени и оказался в далеком прошлом.

Последние лучи заходящего солнца неожиданно высве­тили ветвистую арку с петляющей внутри нее тропинкой. Дорога вела вглубь леса, который постепенно становился реже, а потом и вовсе раскинулся между холмов отдельны­ми группами кущ и дубрав. В великолепный ландшафт ор­ганично вписывались деревянные дома и строения, среди которых особо выделялся высокий храм. Он стоял в цен­тре реликтовой рощи на берегу реки и приковывал взгляд сиянием золотых куполов. На почтительном расстоянии от святилища полыхало пламя костров.

ЭНЕРГИЯ ЗЕМЛИ

Священный огонь горел внутри храма в серебряной чаше. От него люди в белых одеждах зажигали факелы для остальных огнищ. Они разбегались по холмам, и вскоре местность вокруг храма засветилась десятками, а потом уже сотнями ритуальных кострищ. Земля стала похожа на небо с мириадами звезд.

- Государыня Лада - Матушка! Мать Небесная, Богородица! - зазвучал хор из женских голосов. Гимн Великой Богине в честь ее праздника пели девушки - жрицы Лады.

- Посети ты нас Силою Светлою! Благослови на деяния добрые, на деяния славные, да во славу Рода нашего, - слова подхватили могучие голоса прихожан и паломников, пришедших на праздник.

Ворота храма открылись, и группа воинов вынесла на сво­их плечах к народу Верховную Жрицу на деревянном по­мосте в виде свастики. В центре его лежал большой круг из зеленого дерна - «Мать сыра Земля», а прекрасная жрица, одетая в цветы, была воплощением самой Природы. Воины осторожно опустили помост на возвышение, красавица ве­личественно подняла руку, и наступила тишина.

Слова Лады, которую русичи называли Справедливой (а именно она говорила устами своей жрицы), звучали как наставление, как призыв к действию. Речь ее была такой мудрой и умиротворяющей, что не только люди, но, каза­лось, сама Природа внимала ей. Когда Богиня закончила говорить, дух ее покинул тело жрицы, и та, обессиленная, сошла с пригорка и вернулась на помост, а прихожане ста­ли возлагать к ее ногам дары - букеты из полевых цветов.

Праздник набирал силу. Жрицы в длинных, расшитых крас­ными узорами платьях с громкими песнопениями подошли к костру. Взявшись за руки, они образовали круг и плавно закружились под звуки свирелей и гуслей. Вскоре образо­вался и второй - больший хоровод из паломников. В этом человеческом круговороте пламя костра вначале ярко разгорелось, а потом неожиданно погасло. И за кольцом из жриц прямо из земли появилось голубое свечение, пре­вратившееся вдруг в высокий, похожий на трезубец столб белого света. Зрелище было фантастическим: мощным по­током энергии, благодати и силы Лада одаривала русичей. Люди разорвали круг и устремились к свету, стали про­тягивать к нему руки, ловить волшебные струи. Через не­сколько мгновений все закончилось. Вместо белого стол­ба-трезубца вновь запылал красный костер.

ОЗАРЕНИЕ

Люди стали накрывать на траве рушники и скатерти с бога­тым угощением из овощей, фруктов и пирогов. Пришло вре­мя большого пира, а затем началось бесшабашное веселье. Все плясали, пели, смеялись над представлениями скомо­рохов, устраивали потешные поединки, играли в горелки. Молодые парни и девушки догоняли друг друга и жарко целовались, а затем уединялись в рощах. Не нашедшие себе женихов девушки сбивались в небольшие стайки и шли к реке, чтобы опустить в воду венки и погадать на суженого...

- Тамила, нам пора уходить, - услышала я совсем рядом.

Жрицы возвращались в храм, но одна из них осталась на до­роге. Девушка в нерешительности постояла, а потом быстро пошла в противоположную сторону. На вид юной весталке было лет пятнадцать. Ее принадлежность к сословию жриц Лады выдавал особенный серебряный обруч на голове, его сияние не мог скрыть даже пышный венок из цветов.

Она прошла так близко от меня, что я заметила родинку под ее правой бровью. И прелестное лицо, и эта запомина­ющаяся «отметина», и тонкая талия под расшитым поясом, и небольшой рост, и даже движения рук при ходьбе - все неожиданно показалось мне знакомым и даже родным. «Совсем как бабуля в молодости, - подумала я. - И походка такая же. И лицо точно как на старых фото. И такая же ро­динка была у бабушки!» У меня возникло убеждение, что Тамила как-то связана со мной, точно она и есть моя бабуш­ка в одной из своих прошлых жизней... Внезапная догадка стала принимать форму прозрения, понимания сути всех этих мистических событий... «Только вот куда торопится Тамила? К озеру?»

Холмистая долина с храмом у реки, огнями догорающих костров и толпами гуляющих людей осталась далеко поза­ди. В ночной мгле показался первобытный лес. Луна мягко освещала и сказочные деревья, и тропу в арке ветвей, и бе­лую фигурку девушки. Выйдя на берег озера, Тамила огля­делась, сняла платье, вошла в воду и пустила по волнам свой венок. Затем воздела руки к небу и стала тихо про­износить какие-то заклинания. Звездное небо над озером пришло в движение. Свет от миллиардов звезд собрался в центре небесного купола, пролился серебряным дождем вниз и засверкал сияющими бликами на стройном обна­женном теле девушки.

Вдруг из-за прибрежного валуна показался юноша. Он был абсолютно голый, только на кудрях красовался венок из вереска. Большие листья венка торчали рогами, и его на­мерения были очевидны. Парень бросился в воду и быстро поплыл к Тамиле. От неожиданности девушка вскрикнула и поспешила к спасительному берегу. Но их пути пересе­клись... Вначале она сопротивлялась, пыталась вырваться из крепких объятий, но юноша был настойчив, нежен и к тому же очень красив.

Но что-то в облике искусителя настораживало и пугало. «Да откуда он взялся в безлюдном месте? - недоумевала я. - Словно из земли вырос. Красавец, но больше похож на вампира из Нави - страны мертвецов и призраков...» От этой догадки стало страшно.

Юноша снял с себя венок и водрузил его на голову Тамилы, а потом крепко прижал ее к себе, и они замерли в страст­ном поцелуе. «Что делает Тамила? Она жрица богини. Если пришелец из Нави лишит ее невинности, то девушку ждет мучительная смерть. Не за этим ли пожаловал призрак - чтобы соблазнить и погубить девушку, омрачить праздник Лады? Нужно забраться на камень, закричать и спугнуть парочку!»

- А-а-а! - испуганно завопила Тамила, завидев в лунном свете странное создание в нелепых одеждах. Девушка от­толкнула от себя мужчину, выскочила на берег, схватила платье и скрылась в лесу.

- А-а-а! - злобно закричал юноша-призрак, и этот крик перешел в леденящий душу рык зверя.

Черная рогатая тень двинулась к берегу. От озера повеяло смрадом тлена и смерти...

Но внезапно все вокруг озарилось розовым светом. По волнам Ладоги, не касаясь воды, плавно ступала прекрас­ная женщина с цветами в руках. Белое кисейное платье развевалось на ветру, в распущенных волосах сиял венец, а нежный лик освещала тихая добрая улыбка. «Богиня Лада! - поняла я. - Та самая царица с лубочной картинки, что подарила мне в детстве бабушка!»

Черная рогатая тень зашипела, заклубилась серым дымом и клочьями разлетелась по ветру.

- Не бойся, опасности больше нет, - ласковый голос Бо­гини зазвучал в моей голове дивной мелодией из шороха листьев и шелеста воды. - Можешь возвращаться домой. Очертания Богини начали сливаться с утренними лучами солнца и медленно таять. В предрассветной тиши запели птицы. Озеро заплескалось у ног и вынесло на берег как прощальный дар от Богини Лады россыпь белых ромашек и синих васильков...

Оглушительный свист паровоза заставил очнуться и при­йти в себя. «Что за наваждение? Привидится же такое!» - Я медленно встала с земли, потерла ушибленный лоб. Огляделась вокруг. Белая бабочка все еще порхала среди могил. С надгробия предков на меня по-прежнему смо­трели внимательные глаза бабушки. Только сейчас они казались не строгими, а ласковыми и благодарными. Я улыбнулась.

- Однако мне пора идти на усадьбу, - сказала я бабушке и помахала на прощание рукой. И замерла, увидев, что дер­жу букет из белых ромашек и синих васильков...