Улыбка едва коснулась его лица на короткий миг, он все же сдался, не заставив долго уговаривать себя. Владимир Михалыч изрядно попыхтел прежде чем кровати встали так, как это задумала Лера.
- Владимир Михалыч, спасибо вам огроменное!!!! Мы бы ни за что в жизни не справились без вас!!! – Радостно и с благодарностью посмотрела Лера на мужчину, прижимая ладошки в груди, уголки ее губ задорно взмыли вверх! Нельзя сказать, что ему было все равно, он поймал себя на мысли о том, что ему приятна ее благодарность, искренняя и настоящая неподдельная благодарность! Да….Она умела растопить лед в сердце любого человека, вот только как ей это удавалось? Наверное, у нее это получалось потому что она очень искренне любила и обожала жизнь и окружающих ее людей. С самого детства она уяснила для себя, что условия, которые нам навязывает жизнь, необходимо принимать и ни в коем случае не бороться с ними. Причем, чем радостнее принимаешь эти условия, чем искреннее стараешься под них подстроиться, тем лучше эти условия становятся от раза к разу. Так вот и людей, окружающих ее и порой сменяющих друг друга она рассматривала, как условия.
После занятий с Владимиром Михалычем она вернулась в палату, где как раз-таки царило сонное царство, начался тихий час. Лера вытащила из-под подушки свою любимую книжку и принялась читать «Асю» Тургенева. Она не один раз уже читала это произведение, каждый раз восторгаясь тем, как точно и как нежно описывал автор эту милую девушку, Лера обожала это произведение, пронизанное нежностью и искренностью и заботой к своим героям.
Во всей этой истории существовал еще один объект, не менее интересный, чем врач по физкультуре или же именуемый Лерой как физрук – Владимир Михалыч. Это был лечащий врач из ординаторской – Андрей Ильич. Объект был моложе, чем Владимир Михалыч, лечащему врачу было 28 лет. Высокий, широкий и мощный, крепкий, но до крайности скромный, робкий и стеснительный. Очень волновался всегда и говорил сбивчиво, спотыкаясь на словах, с Лерой тоже бывало так, когда волнуешься, слова прямо-таки путаются на языке. Светлые короткие немного вьющиеся волосы, серые добрые глаза, красивый контур губ, какой-то очень ласковый, черты лица мягкие и приятные. Он был очень приятным и очаровательным, излучая свет и тепло. С Лерой первый раз им пришлось взаимодействовать полгода назад, когда она лежала в этом же отделении, они быстро нашли общий язык, он всегда выделял ее среди других, всегда интересовался не только ее здоровьем, но и тем, чем она занимается. Если в момент его прихода она рисовала, он обязательно разглядывал ее рисунки, если что-то читала, он спрашивал ее о книге. Он выделял ее, но был не очень смелым или же…просто хотел таким казаться ей. Правда, порой так называемые мимолетные приступы смелости охватывали его! Под Новый год сообщил ей о том, что будет дежурить в новогоднюю ночь, что она может заехать поздравить его. Лера, конечно же, ответила «хорошо, обязательно», но на самом деле ехать никуда и не собиралась. Не собиралась потому что подобная ситуация с ней уже случалась, повторений не хотелось. Когда полгода назад она лежала в больнице, а он был ее врачом, в один из вечеров Андрей Ильич остался на дежурство, зашел к ней и сказал мол, заходи, поболтаем вечерком. Да, конечно, он был ей очень и очень симпатичен, внешность у него была приятная и располагающая к "сотрудничеству", так сказать. Он легко и быстро очаровал ее. Ей всегда было приятно перекинуться с ним парой слов между делом в больничной суете. Так вот в тот вечер она пошла к нему, когда он позвал ее, но тут же пожалела об этой глупости. Когда она пришла, он сделал вид, будто и не звал ее вовсе. Лера робко сидела на табуретке и судорожно соображала, о чем вообще с ним можно поговорить? Разговор не клеился, Андрей Ильич вел себя отстранено и гордо. Лера скоро покинула его кабинет, пожелав спокойной ночи, решив раз и навсегда, что больше ни за что не пойдет в его кабинет, что бы он там ни говорил. Потом она выписалась и забыла о нем, но через полгода снова, ложась в больницу, просила его взять ее под свое крыло, так сказать, не желая каждый раз менять врачей и каждому объяснять, что с ней, собственно, надо делать! Быть под его крылом, у него на лечении, было не личным каким-то желанием, обоснованно это было не симпатией к нему, а всего лишь удобством. Она спросила его, может ли он снова взять ее к себе на лечение, на что он довольно равнодушно и сухо ответил, что если палата его будет свободна, то всегда пожалуйста. Лера, естественно, не очень-то и обрадовалась такому равнодушию, посчитав, что он не особо и хочет ее видеть. Решила, что ляжет туда, куда ее определят медсестры, иначе все это будет выглядеть так, словно она за ним гонится. И, естественно, ее положили в палату не к нему. Лера не расстроилась, скорее наоборот обрадовалась, что не стала гнаться за его вниманием и лезть к нему. Ей было радостно, что он увидит ее, но не в его палате. И что вы думаете? В тот день, когда она поступила в больницу и расположилась в палате, он сам пришел к ней и сообщил о том, что будет лечить ее, сделав акцент на том, что палата эта не его! Безусловно, ей было это приятно. Но особо расслабляться и обольщаться она не стала, зная его тактику, в соответствии с который в самый последний момент его сдувало ветром. Так вот в утро третьего дня по счету ее пребывания в больнице, он робко вошел в палату и сообщил о том, что остается на дежурство, и она может зайти, поболтать вечером. Лера искреннее помотала головой и сказала, что обязательно зайдет! Но, естественно, на этот раз никуда она идти не собиралась, ни под каким предлогом…! Не очень-то снова хотелось выглядеть дурочкой. Так вот Андрей Ильич, судя по всему, имел некоторое ревностное отношение к Владимиру Михалычу. Еще в первый раз, полгода назад, когда он только-только познакомился со своей новой пациенткой – Лерой, он при втором обходе осведомился о том, как идут ее дела с физкультурой, как лечит ее Владимир Михалыч. Лера радостно сообщила о том, что занятия их проходят просто превосходно, что врач по физкультуре очень внимателен к ней и уделяет ей достаточно много времени, и что вчера они долго беседовали. На что Андрей Ильич ревностно спросил ее: «О чем же это вы так долго беседовали? О Любви?» Лера растерянно посмотрела тогда на него, не ожидая такого странного выпада в ее адрес, но после мягко улыбнулась и сказала о том, что они обсуждали ее здоровье.
Вечер, как всегда прошел уныло и скучно, правда, в половине девятого она уже просто валилась с ног. Сегодня она могла спать абсолютно спокойно всю ночь, не думая о сквозняке и точно зная, что теперь-то ее не продует. Уснула она крепко и надолго, а утром едва нашла в себе силы вытащить из-под одеяло руку, чтобы ей измерили давление, а после она снова провалилась в глубокий крепкий сон. И второе утро подряд ее снова не могли разбудить, давление опять упало, растолкать ее смогли только к девяти утра. Лера, как зомби, на автомате, вылезла из кровати, переоделась и отправилась в туалет, чтобы привести себя в порядок. В это время в палату зашел какой-то новый молоденький врач, примерно двадцати четырех лет, на бейджике у него вроде бы было написано «координатор», но Лера сразу же решила называть его интерном, как в сериале по ТНТ. Этого врача надо было видеть, лицо его выражало обеспокоенность и ответственность, он был очень серьезен и внимателен к каждой пациентке. Да и обязанность у него было не больно какая-то там, а измерять пульс!!! Дело, сами понимаете, крайне серьезное, такое не каждому доверишь! Ну, судя по всему, интерн так и думал! Очередь дошла и до сонной Леры, которая туго соображала сегодня.
- Семь на шесть. – Сказал интерн, держа ее за запястье, вопросительно посмотрев на Леру. Но Лера абсолютно не поняла, чего он от нее хочет. Она помотала головой и ответила:
- Ага, хорошо, спасибо. – Семь и шесть она рассматривала, как семьдесят шесть, то есть ее пульс семьдесят шесть, решила она. Но врач снова повторил комбинацию, непонимающе посмотрев на девушку. Лера повернулась к нему и раздраженно спросила:
- Что семь на шесть?
- Умножить.
- Аааа….Сорок два. – Едва сдерживая смех, ответила Лера, наконец, поняв, чего он от нее добивался. На том и распрощались.
Владимир Михалыч сегодня не заходил, он уехал куда-то по своим делам, Лера бесцельно моталась весь день по отделению, не зная, чем себя занять. Андрей Ильич дежурил вторые сутки подряд, заменяя на это раз беременную Ларису Алексеевну, которой сегодня что-то нездоровилось. Андрей Ильич хорошо запомнил, что вчера Лера к нему не заглянула вечером, но сегодня звать ее не думал, дел было очень много.
Общими усилиями и пустыми разговорами палата Леры дотянула до вечера, а перед сном соседки по палате все же вытащили Леру на вечернюю прогулку по коридору. Получилась вполне дружная компания, которую, кстати, организовала Фаина, несколько дней назад злобно копая под Леру. Они шли втроем по длинному коридору, весело о чем-то разговаривая, хохоча над Леркиными рассказами и шутками. Компания выглядела очень сплоченной и дружной. В другом конце коридоре Лера увидела Андрея Ильича, внутри все взволнованно сжалось, недосказанным остался вчерашний вечер, от чего ей трудно было справиться со своим каким-то непонятным волнением, она не знала, куда деть глаза. Лера ощущала на себе его взгляд, он, можно сказать, сверлил ее взглядом, подходя к ним. Несмотря на свою некую скованность и стеснение в действиях, он всегда смотрел на нее смело и открыто. Увидев Леру в другом конце коридоре Андрей Ильич поймал себя на мысли о том, что эта девочка, маленькая и не похожая на всех, умудрялась разговорить кого угодно и с кем угодно найти общий язык, по всей вероятности, они обладала даром растопить лед в сердце любого человека. Как ей удавалось это, он понятия не имел, как она заставляла людей улыбаться и смеяться, даже ворчливых больных бабушек, которые только и знали, что строить из себя несчастных и обиженных. Но с Лерой даже они забывали об этой своей любимой роли, смеялись и улыбались. Рядом с Лерой начинали говорить все, даже те, кто по своей природе молчун и отшельник. И даже он сам не раз уже замечал, что постоянно так и хочется начать рассказывать ей о себе, о своих переживаниях и проблемах.
Поравнявшись с Андреем Ильичем, Лера первая подняла глаза, он улыбнулся и сказал: «Прогулка перед сном?» Лера кивнула головой и взволнованно отвела взгляд, единственное, чем ее можно было смутить –взглядом в упор. Он ушел к себе в кабинет, а Лера минут через десять решила вернуться в палату, оставить бабушек и поболтать по телефону с подругой. Она уже настроилась на тихий и мирный скучный вечер, решив, что ничего интересного сегодня уже не будет.
Поболтала с подругой и направилась к себе в палату. В тот момент, когда Лера проходила мимо ординаторской, а надо заметить, что везде в отделении поставили новые мощные тяжелые двери с огромными ручками, эта новая дверь резко распахнулась, со скоростью света можно сказать, потому как Лера ни то что отскочить, она даже сообразить ничего не успела, но что-то большое жесткое и холодное со всей силы врезалось ей в голову, боль сразила ее жуткая, она потеряла равновесие и ориентацию в пространстве, заскулив от боли. Потеряв устойчивость, она все же рухнула на совершенно растерянного и застывшего Андрея Ильича, в глазах которого был неимоверный ужас и дикий испуг, он побелел и слился со стенкой.
Продолжение следует....