Накануне вторжения персидских войск в Грецию в очередной раз начал входить в «активную фазу» конфликт между Афинами и островом Эгина. На этот раз причиной этому стало признание эгинским олигархатом власти царя Персии. Эгина была союзником Спарты, поэтому на остров отправился царь Клеомен с требованием выдать виновных в предательстве интересов эллинов местных политиков.
Другие статьи из серии Греко-персидские войны:
Накануне греко-персидских войн
Поход Мардония
Эллада на пороге войны
Фемистокл, начало
Политик из прошлого
Несколько лет, предшествовавших греко-персидским войнам, выдались в Элладе очень «жаркими», изобилующими политическими и общественными событиями. В 493 г. до н. э. в Афины, где развернулась ожесточенная борьба за власть между «партиями» Алкмеонидов, Писистратидов и Фемистокла (Подробнее ЗДЕСЬ: Фемистокл, начало) возвращается «отставной» тиран Херсонеса Фракийского – Мильтиад. Знатное происхождения, прихваченные «в дорогу» богатства Херсонеса и несомненные личные таланты, помогают ему быстро влиться в местную общественную жизнь и создать сильную группу собственных сторонников. Афинским политиканам появление еще одного сильного конкурента не понравилось и в начале 492 г. до н. э. Мильтиада судили за установление тирании над афинскими поселенцами, но доказать ничего не смогли, и он был оправдан (Подробнее ЗДЕСЬ: Политик из прошлого).
В 491 г. до н. э. посланники Дария I прибыли в полисы материковой Греции и на «греческие» острова Средиземного моря, требование царя царей, которое они доставили, было коротким: «Предоставить «землю и воду!». Значительная часть греков была готова покориться Дарию, но Афины и Спарта ответили решительным отказом, более того, в этих полисах персидские посланцы были казнены. Вполне возможно, что столь шокирующие действия, нарушающие религиозные запреты и существующие традиции, были предприняты по взаимной договоренности, чтобы отрезать все пути назад и хоть как-то расшевелить общественность других полисов Эллады.
Опасность персидского нападения содействовала сближению Афин и Спарты, еще недавно бывших смертельными врагами. Перед лицом внешней угрозы различия в традициях и мировоззрении полисов, уже не казались столь важными. Преодолению взаимного непонимания содействовало и возвышение Мильтиада, ведь род Филаидов имел давние связи с Лакедемоном, контакты со Спартой имели также многие их сторонники-аристократы. Клеомену I, «в связи со вновь открывшимися обстоятельствами», тоже пришлось скорректировать свое отношение к происходящему. Спартанский царь, захвативший Афины в 507 г. до н.э. (Подробнее ЗДЕСЬ:Захват Афин и позорное бегство победителей) и выступивший против помощи восставшим ионийцам в 498 г. до н.э. (Подробнее ЗДЕСЬ: Ионийские греки просят Спарту о помощи), теперь демонстрировал готовность к сотрудничеству с «демократическим полисом» и полностью поддерживал или даже провоцировал лакедемонян на казнь персидских послов. Времена изменились, теперь Персия угрожала непосредственно Спарте, и Клеомен с готовность проявлял «гибкость», полностью пересмотрев свою прежнюю политику по отношению к Державе Ахеменидов.
В столице Лакедемона – Спарте, перед войной с Персией в отличии от Афин никаких общественных страстей не кипело, военизированное общество подобного нарушения дисциплины не одобряло, зато здесь вовсю процветали закулисные интриги. После провала в 506 г. до н.э. очередной попытки поставить во главе Афин Исагора (Подробнее ЗДЕСЬ: Спарта. Как проиграть войну без единого поражения) обычная для спартанских царей неприязнь друг к другу перешла у Клеомена I и Демарата в ненависть, что вызвало серьезный государственный кризис. Следствием проваленного похода на Афины стала отмена старинного закона, требовавшего присутствия в войске во время военного похода обоих царей, в качестве равноправных командующих. Вмешательство в военную сферу деятельности, ранее бывшую исключительно царской прерогативой, означало дальнейшее ослабление монархической власти.
К началу V в. до н.э. народное собрание (апелла), возглавляемое эфорами, все больше берет под свой контроль деятельность царей. Тем не менее, ослепленные взаимной ненавистью Демарат и Клеомен, уже не обращали внимания на то, что их взаимная враждебность не только подрывает авторитет царской власти, но и разрушительно действует на другие государственные институты. «Партии», поддерживающие каждого из царей, демонстративно выдвигали противоположные требования по важным политическим и общественным вопросам на заседаниях народного собрания и даже в герусии. Так Клеомен поддержал казнь персидских посланников, а Демарат, хоть и не возражал открыто против этой акции, но «в пику» своему соправителю поддерживал довольно тесные связи с проперсидски ориентированными элитами других полисов. Особенно обострилась вражда между Демаратом и Клеоменом во время конфликта Афин и Эгины, произошедшего накануне персидского вторжения.
Согласно греческой мифологии, первыми жителями Эгины были мирмидоняне, созданные Зевсом из муравьёв. Об историческом прошлом острова известно, что в гомеровскую эпоху на нем основали свою колонию аргивяне из полиса Эпидавр. Первое время остров находился в зависимости от этого города, но ко второй половине VIII в. до н. э. Эгина обрела полную самостоятельность, после чего установила союзные отношения с Аргосом, а после середины VI в. до н. э. - со Спартой. Также как и многие другие греки, жители Эгины, вследствии малого количества плодородной земли, вынуждены были обратить свои взоры к морю и с древнейших времён заняться морской торговлей и пиратством. На острове также вполне успешно развивалось производство благовоний, керамики и высококачественной меди. Промышленность и торговля стали главными занятиями эгинян и, со временем, остров превратился в крупный торговый и производственный центр. Эгиняне одними из первых в Греции освоили искусство чеканки монет и нормировали меры веса, со временем, эгинская денежная система была принята в большинстве городов Греции.
Вражда между Афинами и Эгиной началась еще в конце VIII – начале VII в. до н. э., причиной стало политическое и торговое соперничество. Геродот рассказывает древнюю легенду о начале этой вражды: «… В Эпидавре земля не давала плодов. Об этой беде эпидаврийцы вопросили оракул в Дельфах. Пифия же повелела им воздвигнуть кумиры Дамии и Авксесии … из ствола взращенной человеком маслины. Тогда эпидаврийцы попросили афинян разрешения вырубить маслину, так как они считали афинские маслины самыми священными. … Афиняне согласились при условии, если эпидаврийцы будут ежегодно приносить жертвенные дары Афине Палладе и Эрехфею. …».После изготовления кумиров из стволов священной оливы, земля вновь начало плодоносить. Спустя некоторое время колония на Эгине так усилилась, что решила «… отложились от Эпидавра. При враждебных столкновениях эгинцы наносили большой урон эпидаврийцам, так как они господствовали на море, и даже похитили у них упомянутые кумиры Дамии и Авксесии ...».
После «кражи богов» эпидаврийцы перестали посылать дары афинянам, а на вопросы послов ответили: «Афиняне должны требовать жертвенных даров от эгинцев, потому что кумиры ведь теперь у них». Эгинцы, само собой, возвращать богов или платить за них отказались, потому что ни о чем подобном с афинянами не договаривались. На фоне зашедших в тупик переговоров Афины начали действовать кардинально: «…на Эгину была послана от имени всей общины одна триера с афинскими гражданами. Прибыв на Эгину, они пытались стащить эти кумиры с подножий, так как они ведь были изготовлены из афинского дерева, и увезти их. Так как статуи нельзя было таким способом сдвинуть с места, то афиняне накинули на них канаты и потащили. В то время когда они тянули канаты, внезапно загремел гром, и одновременно началось землетрясение. Люди же с триеры, тянувшие канат, от этого потеряли разум и в безумии стали убивать друг друга, как враги, пока из всех их не остался в живых только один, который и возвратился в Фалер ...».
«Отец истории» рассказывает еще одну версию этого неудачного рейда афинян, больше похожую на правду, если убрать из нее мифологические детали: «… Эгинцы же утверждают, что афиняне прибыли не на одном корабле; ведь один корабль и даже несколько большее число кораблей эгинцы легко бы отразили, даже если у них самих вовсе не было бы кораблей. Нет, афиняне напали на их землю с множеством кораблей, и они, эгинцы, уклонились от морской битвы. … А сами эгинцы, продолжает эгинское сказание, узнав о предполагаемом походе афинян, заручились помощью аргосцев. Когда афиняне вступили на эгинскую землю, то и аргосцы прибыли на помощь, тайно переправившись из Эпидавра на их остров. Аргосцы напали на ничего не подозревавших афинян и отрезали их от кораблей ...». Эта легенда, без сомнения, была создана «по мотивам» некогда реально состоявшегося набега афинских пиратов на остров Эгина. Причем, за несколько веков противостояния подобных атак с обеих сторон было великое множество, и они воспринимались современниками уже как повседневные неприятности, почему и сохранилось упоминание лишь об одной из них.
Очередной «раунд» афино-эгинского противостояния, который вывел старую вражду на новый уровень, начался в 506 г. до н. э. после злосчастной попытки Клеомена I навязать Афинам своего ставленника. Тогда спартанцы кроме союзников по Пелопонесской лиге пригласили участвовать в войне против Афин Беотию и Халкиду. После того, как спартанский поход не состоялся из-за разногласий среди союзников и афиняне изрядно наподдали оставшимся в одиночестве халкидянам и беотийцам: «… афиняне, решив отомстить, сначала пошли войной на Халкиду. Беотийцы же выступили на помощь халкидянам к Еврипу. Заметив идущих на помощь беотийцев, афиняне решили прежде напасть на них, чем на халкидян. Афиняне вступили в сражение с беотийцами и одержали полную победу: множество врагов они перебили и 700 человек взяли в плен. Еще в тот же самый день афиняне переправились на Евбею, напали на халкидян и также одолели их. После победы они оставили 4000 клерухов-поселенцев на земле гиппоботов (гиппоботами назывались халкидские богачи) …» Геродот.
Возглавлявшие Беотию Фивы обратились за помощью к эгинцам. Помощь Эгины свелась к ряду пиратских набегов: «… эгинцы, кичась своим великим богатством, вспомнили о стародавней своей вражде к Афинам и по просьбе фиванцев начали теперь без объявления войну с афинянами. Ведь в то время как афиняне теснили беотийцев, эгинцы переправились на военных кораблях в Аттику и опустошили Фалер и много других мест на побережье. Этим они и нанесли великий урон афинянам ...» Геродот. Афиняне собирались нанести ответный удар по Эгине, но, по словам Геродота, их остановило сначала предсказание Дельфийского оракула, а затем угроза нового нападения Спарты. К этим причинам можно еще добавить продолжающиеся внутриполитические дрязги, не позволяющие афинянам сосредоточиться на чем-то другом. Тем не менее, мелкие столкновения и пиратские действия продолжались, угли «необъявленной» войны продолжали тлеть, подпитываемые взаимной ненавистью, и в любой момент могли вспыхнуть снова.
Когда в 491 г. до н. э. в Грецию прибыли персидские послы, Эгина была в числе тех греческих государств, что согласились предоставить персидскому царю «землю и воду». Поскольку Эгина входила в состав Пелопоннесского союза (Подробнее о нем ЗДЕСЬ: Спарта. Союз заклятых друзей), а значит, находилась «в зоне ответственности» Лакедемона, афиняне направили жалобу в Спарту, обвинив своих давних недругов в предательстве интересов Эллады. Причем, хотя «личные мотивы» у афинян, разумеется, присутствовали, они были не так уж далеки от истины. Переход под покровительство персидского царя острова, лежавшего у самого побережья Балканской Греции, угрожал не только Афинам, находившимся в состоянии перманентной войны с этим небольшим островным государством, но и Спарте, да и всем остальным эллинам тоже. Поэтому Клеомен, который понимал, что время пассивного отношения к персидской угрозе миновало, отложил в сторону свою былую враждебность к Афинам и выступил в качестве их союзника. Но при осуществлении своей миссии он, в очередной раз, столкнулся с враждебностью Демарата, старающегося любой ценой помешать инициативам своего визави и дискредитировать его в глазах в глазах соотечественников. «… Клеомен, сын Анаксандрида, спартанский царь, переправился в Эгину, чтобы схватить главных виновников. Однако некоторые эгинцы при попытке царя захватить их оказывали сопротивление и среди них прежде всего Криос, сын Поликрита. Криос заявил, что Клеомен не уведет ни одного эгинца безнаказанно, так как он-де действует без разрешения спартанских властей, подкупленный афинскими деньгами: иначе он ведь прибыл бы вместе с другим царем. А говорил все это Криос по приказанию Демарата ...» Геродот.
Поездка Клеомена на Эгину, очевидно, была не военным, а дипломатическим предприятием, поэтому царь Спарты не мог опираться на военную силу, а в «подковерных интригах» он изначально проигрывал местным заправилам, предупрежденным Демаратом. Эгинский оппонент Клеомена – Криос, проявляет исключительную осведомленность относительно внутреннего разлада между царями Лакедемона, что позволяет ему не только противиться одному из них, но даже «в глаза» обвинять его в продажности. Столь наглое поведение одного из эгинских олигархов можно объяснить только поддержкой внутри самой Спарты, исходящей от Демарата, что явственно показывают дальнейшие действия последнего. «… Между тем оставшийся в Спарте Демарат, сын Аристона (он был также спартанским царем), стал клеветать на Клеомена. … в то время как Клеомен находился на Эгине и действовал на благо всей Эллады, Демарат клеветал на него не столько в интересах эгинцев, сколько из зависти и злобы ...» Геродот. Из-за интриг соправителя, Клеомен был вынужден прервать свою миссию вернуться в Спарту, так и не добившись успеха. Таким образом, из-за разногласий царей опять была провалена важная политическая акция Лакедемона. Подобное «двоевластие» могло очень дорого обойтись Спарте, если бы разгневанный Клеомен не разрешил ситуацию самым радикальным образом, впрочем, счастья это ни ему, ни остальным участникам интриги не принесло.
При подготовке статьи использованы следующие материалы:
«ИСТОРИЯ ГРЕЦИИ» С.Я. Лурье
"История Древней Греции" Николас Хэммонд
Кембриджская история Древнего мира. т. 4 "Персия, Греция и Западное Средиземноморье"
«История» Геродот
«Античная Греция: политики в контексте эпохи: архаика и ранняя классика» И. Е. Суриков
«История Спарты (период архаики и классики)» Л.Г. Печатнова
"Спартанские цари" Л.Г. Печатнова
Другие статьи из серии Греко-персидские войны:
Накануне греко-персидских войн
Поход Мардония
Эллада на пороге войны
Фемистокл, начало
Политик из прошлого