Вот сидите вы, допустим, в ресторане. Заказали средней прожаренности стейк, салат из томатов, картофель -- ну, и из винной карты что-то. Сидите, и с чувством, толком, расстановкой это все поглощаете под негромкую живую музыку.
Красота. Вкус, аромат, и, главное, участники процесса явно друг от друга отличаются. Вот вы, вот рибай, вот помидоры. Не спутаешь.
И как-то даже нелепо было бы вспоминать, что на самом деле вы сейчас едите всю ту же мать-сыру землю, которую незадолго до того с вашего автомобиля на автомойке смывали, только немного переструктурированную в ходе процесса, который вам известен, как растение -- или когда-то построившего себя из растений ангуса. Ну, немного еще позаимствованных из атмосферы молекул там присутствует и солнечный свет.
Да и сами вы при этом из той же почвы и атмосферы состоите, которая сначала побывала растением или животным. И ниоткуда больше всем этим микроэлементам взяться было неоткуда, когда все эти такие различные организмы себя строили в соответствии с индивидуальными программами, заложенными в семечко или половую клетку.
Можно сказать, что пока вы трапезничаете -- на самом деле это все та же физическая действительность сама собой питается.
Официанты, скрипачи, сам ресторан, машина, на которой вы приехали -- просто глинозем, азот, вода и минералы, составленные в разных комбинациях в сложно устроенные и местами автономные временные формы или, скорее, процессы.
Которые, процессы, пока не распались обратно на составляющие их молекулы, склонны видеть себя самостоятельно существующими структурами, четко выделенными из окружающей действительности -- ни на мгновение при этом не переставая саму эту действительность собой составлять.
И от того, что сложность конструкции конкретного тела, которое вы сейчас за себя принимаете, заставляет его без остановки сочинять для себя цветную и выпуклую версию происходящего, до отказа набитую различными цветами, звуками, вкусами и смыслами -- в центре которой находятся его собственные интересы и впечатления -- ваша бесцветная, безвкусная и не имеющая внутри себя никаких разделений подлинная природа полностью выпадает из фокуса.
До тех пор, пока собственное или чужое страдание, или просто дурное любопытство, не предоставят повод от этой субъективной версии реальности внимание отвести.
После чего вы все так же едите мясо, рубите дрова и носите воду -- только уже не понаслышке, а через прямой опыт зная, что на самом деле спасать или спасаться было некому.
Никто не спал, никто не пробудился.
Все происходит само собой, и при этом ничего на самом деле никогда не происходило.
Кажется, примерно так выглядит т.н. "пробуждение".
