22 июля 1812 года состоялось долгожданное соединение обеих русских армий под Смоленском. Командующий Второй русской армией генерал Багратион, довольный и возбужденный, писал Алексею Ермолову, в то время начальнику штаба 1-й армии: «Насилу выпутался из ада. Дураки меня выпустили». Древний Смоленск приветствовал соединение русских армий торжественным колокольным звоном своих многочисленных церквей. Участник этого исторического момента Федор Глинка писал: «Армия наша немногочисленна, но войска никогда не бывали в таком устройстве, и полки никогда не имели таких прекрасных людей. Войска получают наилучшее продовольствие; дворяне жертвуют всем. Со всех сторон везут печеный хлеб, гонят скот и доставляют все нужное добрым нашим солдатам, которые горят сразиться у стен Смоленска. Некоторые из них изъясняют желание сие самым простым, но, конечно, из глубины сердца исходящим выражением: мы уже видим седые бороды отцов наших говорят они; отдадим ли их на поругание? – Нет! Не бывать тому! Сыны их умеют сражаться и умирать». (Глинка Федор. Сочинения. М.,1986. С.225).
Генерал Ермолов отмечал, что «во время пребывания армии в Смоленске, неприятель на некоторое время остановил свои действия. Армия, после продолжительного отступления, не смела верить своему отдохновению, и причины оного отнесены были на счет бдительности Платова, начальствовавшего тогда передовыми войсками. Услуги его почтены были чрезвычайными». (Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М.,1988. С.106,108; Лашук А. Наполеон. История всех походов и битв. М.,2008. С.513).
После соединения в Смоленске русское командование решило нанести неожиданный контрудар по французской армии, корпуса которой были разбросаны на значительном расстоянии друг от друга. Ко всему, сам Смоленск представлял собой достаточно мощное укрепление, обнесенное крепостной стеной с семнадцатью башнями и бойницами. Позади стены солдаты сделали специальные устройства для орудий. Главная часть города располагалась на левом берегу Днепра, где находились Красненское, Мстиславльское, Рославльское и Никольское предместья. Наступил час битвы…
Готовился к сражению и Наполеон. Его план заключался в том, чтобы корпусами Даву, Нея и Понятовского штурмом овладеть Смоленском, а в это время 8-й корпус дивизионного генерала Жана Жюно должен был выйти на большую Московскую дорогу и воспрепятствовать отходу соединений русской армии к Москве. В общем, Наполеон собирался в этом сражении покончить со всей русской армией, чтобы потом продиктовать императору Александру Первому свои условия мира.
Накануне Смоленского сражения 4-5 августа 1812 года силы русских составляли 130 тысяч бойцов (непосредственно в бою приняли участие 38 тысяч человек), французов - 182 тысячи солдат и офицеров (бою участвовало 45 тысяч). (Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М.,1988. С.106,108; Лашук А. Наполеон. История всех походов и битв. М.,2008. С.513).
Четвертого августа после непродолжительной бомбардировки города французы двинулись на штурм Смоленска. Около часу дня Ней направил Вюртембергскую дивизию против западного предместья города. Бригада генерала Гюгеля проникла в Красненское предместье и укрепилась на кладбище. Одновременно с юга пошла в атаку 1-я дивизия Морана, справа от нее двигалась 2-я дивизия Фриана, а слева – 3-я дивизия Гюдена под непосредственным командованием самого Даву. Но здесь французы смогли овладеть только Мстиславльским предместьем, а их дальнейшие усилия разбились о стойкость русских.
Маршал Даву на ночь удержал захваченные позиции в предместьях и готовился с утра повести атаку через один из проломов в крепостной стене. В два часа дня Наполеон приказал Понятовскому атаковать Малаховские ворота и восточные предместья Смоленска вплоть до Днепра. Поляки легко захватили предместья, но проникнуть в город не смогли.
Около пяти часов вечера наступил апогей штурма: войска Даву при поддержке корпуса Понятовского начали решительный штурм Малаховских ворот. Они перешли сухой ров и оттеснили русских в город. Но в это время подоспело подкрепление из состава Первой армии, и французы были остановлены. В восемь часов вечера раздосадованный Наполеон велел прекратить атаки. Он не ввел в дело ни молодую гвардию, ни другие элитные войска, находившиеся в резерве. Французы и так потеряли восемьдесят тысяч бойцов выбывшими из строя, и Наполеон решил больше не идти в лобовые атаки, а перейти Днепр выше Смоленска и Шеина Острога или вброд у Прудищева и натиском между позициями русских армий заставить их покинуть город.
Барклай де Толли, видя стремление Наполеона навязать русским генеральное сражение, приказал отступать. Потери русских в Смоленском сражении убитыми и ранеными составили 12 тысяч человек (4 тысячи убито, 8 тысяч ранено), французы потеряли 14 тысяч убитыми и ранеными. (Лашук А. Наполеон. История всех походов и битв. С.516; Троицкий Н.А. 1812. Великий год России. М.,1988. С.115).
Воинственно настроенные генералы принялись уговаривать осторожного военного министра продолжать оборону, а князь Багратион, генерал Беннигсен и великий князь Константин Павлович требовали даже перехода русской армии в контрнаступление, не подозревая, что именно этого и жаждал французский император, чтобы взять русских превосходящими силами в «клещи» и разгромить их. Барклай лучше всех в той ситуации понимал, что переправа французов выше Днепра сделает положение русской армии отчаянным, поэтому, не колеблясь, отдал приказ об отступлении. Решение это было абсолютно правильным, ибо враг объективно был неизмеримо сильней русской армии. Это точно подметил участник Смоленского сражения, поэт Федор Глинка, который писал:
…Достоин
Похвал и песен этот бой:
Мы заслоняли тут собой
Порог Москвы – в Россию двери:
Тут русские дрались как звери,
Как ангелы!..
Внимая звону
Душе родных колоколов,
В пожаре тающих, мы прямо
В огонь метались и упрямо
Стояли под дождем гранат…
Дома и храмы догорали,
Калились камни… И трещали
Порою волосы у нас
От зноя!.. Но сломил он нас:
Он был сильней!..* Смоленск курился,
Мы дали тыл. Ток слез из глаз
На пепел родины скатился… (Курсив самого Ф.Н.Глинки).
Для скрытности движения войск Барклай решил отступать ночью. Русские отходили двумя колоннами. В арьергарде ближайшей к Днепру колонны шли донцы, отряженные из корпуса Платова. Сам же атаман занял постами казаков дорогу и пространство севернее левого фланга армии. В дальнейшем эти казачьи полки должны были собраться у Соловьевой переправы и составить общий арьергард русской армии. Отход 1-й Западной армии прикрывали и казаки Лейб-гвардии казачьего полка во главе с полковником И.Е.Ефремовым (1774-1843), в дальнейшем дослужился до генерал-лейтенанта), разгромившие партию французских разведчиков, пытавшихся ночью переправиться через Днепр и отрезать русским отход. (Хрещатицкий Б.Р. История Лейб-гвардии казачьего Его Величества полка.308-309).
Оставляемый русскими войсками Смоленск погибал в пламени страшного пожара. Густой дым застилал улицы и площади, стоны раненых, вопли и крики женщин и детей, ружейная пальба, треск барабанов, гром пушек слились в неимоверный, душу раздирающий шум. Длинные ряды подвод с ранеными тянулись среди этого хаоса. К исходу дня из горящего города под заунывно-тревожный звон колоколов вынесли чудотворную Смоленскую иконы Богоматери. В два часа ночи раздались оглушительные взрывы: то взлетели на воздух пороховые склады, подожженные русскими саперами. Казаки Платова на рысях проскакали по улицам Смоленска, громко оповещая оставшихся жителей об отступлении русской армии и предлагая тем, кто хочет уйти из города, собираться немедленно, пока еще не зажжен днепровский мост.
К утру русские покинули славный город. Наступила тишина, тем более напряженно-удивительная, что установилась она на фоне черного дыма и разрушенных домов. В четыре часа утра в Смоленск вошли передовые части Великой армии.
Вскоре на стенах оставшихся домов Смоленска появились отпечатанные на листах бумаги воззвания Наполеона к жителям города. В них говорилось: «Смоленские обыватели! Французские войска и гражданское правление употребляют все способы, дабы предоставить вам спокойствие, защиту и покровительство. Приходите и приезжайте в город Смоленск, где открывается новое присутствие под названием «муниципалитет», то есть городской правительственный совет. Здесь будут разбираться всякие дела с участием вас, русских граждан. Около дорог, по которым проходят войска, одни поля и сенокосы разорены, но другие остались в целости, между тем владельцы их скрылись, и французское правление не знает, как с этими землями быть. Поэтому, господа помещики и прочие землевладельцы, явитесь и имейте доверие к нашему правлению. Вы будете спокойны, в чем уверит вас французский император и восстановит прежний порядок. Вы, крестьяне, снятый ныне с полей озимый хлеб и прочие сельские продукты, за оставлением себе на обсеменение и продовольствие, привозите их, как и прежде, для продажи в город Смоленск, где в течение короткого времени, вследствие множества французского народа, получите весьма изрядные выгоды. …Если же вы желаете какой-либо защиты, то объявите об этом, и вас император французский примет под свое покровительство. Крестьяне, будьте спокойны, занимайтесь без всякого страха вашими работами, французские войска вам уже не будут больше мешать; они удалятся отсюда.
Что же касается войск, которые имеют намерение проходить здесь в будущем времени, то им даны строжайшие предписания, чтобы вам притеснений и обид никаких не учинять. Французское правительство ожидает от вас привоза в город по-прежнему хлеба и прочих жизненных продуктов, за которые вы будете получать выгодную плату и большие деньги от самого французского императора; он в настоящее время пребывает в ожидании от вас повиновения и покорности». (Россия и Наполеон. Изд. 2-е. С.98).
Стремясь привлечь на свою сторону мощные слои крепостного населения России, Наполеон 25 июля 1812 года обнародовал антикрепостнический манифест собственного авторства под названием «Ответ французского гренадера». Критикуя крепостнические порядки в России, Наполеон писал, обращаясь к русским крестьянам: «Недалеко то время, когда мы дадим свободу вашим братьям, уничтожим рабство в Российской империи и восстановим вас в ваших правах…».(// «История СССР. № 2. 1968. С.34.). Уже будучи в ссылке на далеком острове Святой Елены, Наполеон утверждал: «Я провозгласил бы свободу всех крепостных в России и уничтожил бы крепостнические права и привилегии дворянства. Это создало бы мне массу приверженцев».(Сироткин В.Г. Официальная военно-политическая публицистика Франции в России в 1804-1815 гг.». // «Бессмертная эпопея». М.,1988. С.232.). Однако официального манифеста о даровании российским крепостным свободы Наполеон так и не издал, ибо, как он сам говорил в речи на заседании сената Франции 20 декабря 1812 года, что «когда… узнал грубость нравов этого многочисленного класса русского народа, я отказался от этой меры, которая обрекла бы множество семейств на смерть, разграбление и самые страшные муки». (Езерская И. Собирался ли Наполеон отменить крепостное право в России? // «Родина». № 6-7.1992. С.124). Некоторые французские историки считают, что отказ Наполеона отменить крепостное право в России стал одной из причин его поражения в Отечественной войне 1812 года.
…Покинутый русской армией и захваченный французами Смоленск опустел. Сопровождавший Наполеона Арман де Коленкур записал в те дни: «В городе остались лишь несколько старух, несколько мужчин из простонародья, один священник и один ремесленник». И это было все, что осталось от пятнадцатитысячного Смоленска.
На другой день после взятия города авангард Наполеона подошел к знаменитой Соловьевой переправе, но мосты через реку уже были разрушены, донцы на лошадях последними переправлялись вплавь. Французы бросились преследовать казаков, но Платов артиллерийским огнем с противоположного берега остановил наступательный порыв противника.
С рассветом следующего дня французы стали наводить мосты под прикрытием артиллерии и стрелков. Платов приказал егерям и артиллерии отойти, а сам «лавой» выманил французов с занимаемых позиций и удачно навел их на артиллерию и пехоту. Ружейными залпами и губительным артиллерийским огнем русские внесли опустошение в ряды противника. Бой длился до полуночи. Горстка русских отстаивала каждую пядь родной земли, однако силы французов значительно превосходили русских, арьергард медленно отступал, сдерживая натиск громадных сил неприятеля.
Войдя в Смоленск, Наполеон подумывал о том, чтобы остановиться здесь и завершить кампанию 1812 года. Вспомним, что еще в Витебске, в начале августа 1812 года, Наполеон говорил своему любимцу, неаполитанскому королю Мюрату: «Первая русская кампания окончена… В 1813 г. мы будем в Москве, в 1814 г. – в Петербурге. Русская война – это трехлетняя война».(Бородино. 1812. Под ред. П.А.Жилина. М.,1987. С.33). И вот сейчас завершить кампанию 1812 года в Смоленске императора, кроме Мюрата, горячо убеждали и другие маршалы. И в самом деле, после Смоленска положение Великой армии стало ухудшаться. Если в Вильне соотношение французских и русских войск было три к одному, то после Смоленска оно снизилось до пяти к четырем. Неважно обстояли дела и с питанием армии. Случалось, что французские солдаты по пять-шесть дней не получали печеного хлеба. Уход за больными находился на низком уровне: в Смоленске госпиталь с сотней раненых четыре дня оставался забытым. Для полководца, ведущего войну методически, явно вставал вопрос: не пора ли приостановить движение армии, подтянуть тылы, закрепиться в занятых областях и завершить войну на следующий год.
Наполеон раздумывал, взвешивая силы сторон, но решения пока не принимал. После некоторого колебания вскоре Наполеон твердо решил идти на Москву и после ее занятия завершить военную кампанию 1812 года.
- Честь, слава и отдых – все это будет в Москве и только в Москве! – заявил Наполеон маршалу Мюрату, горячо настаивавшему на остановке в Смоленске.
- Москва нас погубит! – пророчески предсказал неаполитанский король, но подчинился приказу императора и со своим корпусом продолжал преследование отступающей русской армии.
Михаил Астапенко, историк, член Союза писателей России.
Отрывок из книги М.П. Астапенко. Атаман Платов. Ростов, «Мини- Тайп», 2022.