Попали как-то в плен к бандитам 5 мужчин.
Их бросили в подвал в импровизируемую камеру и сказали, что всех пленников «заказали» некие люди, и приговор будет исполнен утром следующего дня.
Четверо мужчин всю ночь истово молились. Пятый прислушивался к ним.
- Скажите, друзья, о чём вы молитесь? – спросил он собратьев по несчастью.
- Я, - откликнулся самый молодой, - много грешил в своей жизни: менял девчонок каждую неделю, не любил мать и отца, рассматривал их только, как источник денег, пил, курил! И вот пришла мне расплата! Я прошу своего Бога, чтобы он перед смертью отпустил мне все грехи и не отсылал меня на вечные мучения.
- А я прожил долгую и, надеюсь, достойную жизнь, – сказал самый старший. - И я прошу своего Бога дать мне уйти так же достойно.
- Я верю, что мой Бог справедлив, - сказал худощавый мужчина среднего возраста, - он посылает мне испытания. Если я выдержу их, значит, достоин всего хорошего, что даёт мне Бог. Если не выдержу, значит недостоин. Если мой Бог решил, что я достаточно прожил на этом свете, то кто я такой, чтобы оспаривать его решение?!
- Мой Бог тоже справедлив! – воскликнул толстяк. – Просто у него много дел, и он ещё не знает, что я попал в беду! Я молю его о помощи! Бог услышит мои молитвы и спасёт меня!
- А ты, как я заметил, не молишься вовсе, - сказал самый старший мужчина. – В кого ты веришь и о чём думаешь?
Пятый пленник обвёл взглядом сокамерников и ответил:
- Я верю в своих друзей. Думаю о том, насколько точно смог передать им сигнал бедствия и успеют ли они сюда до рассвета.
- Глупый, - сказал худощавый мужчина, - что могут сделать какие – то люди, если у тебя нет Божественного покровителя?
- Смирись, - посоветовал самый старший мужчина. – Чему быть, того не миновать! У нас на роду всё прописано: когда родиться, когда умереть.
- Ты лучше покайся в плохих поступках, - сказал самый молодой пленник, чтобы не попасть в ещё худшее положение на том свете.
- А ещё лучше, - молвил толстячок, вспомни любую молитву и молись. Можешь даже моему Богу. Двоих нас он скорее услышит.
Ничего не ответил пятый пленник, потому что наступило утро и пришли бандиты.
Сначала они забрали самого молодого и самого старшего. Молодой плакал и сожалел, что за всю свою недолгую жизнь совершил так много отвратительных поступков. Старший ушёл спокойный.
Потом пришли за худощавым. Тот вздохнул обречённо и пошагал вслед за бандитами.
За последними пленниками долго не шли. Толстячок лихорадочно молился.
Когда, наконец, дверь распахнулась, в импровизированную камеру ввалились друзья пятого узника.
- Ну, ты, брат, даёшь!!! – радостно обнимались они со спасённым.
– Я даже пиво не успел допить!!!
- А мне красавицу пришлось продинамить!!!
- Наташка обещала голову тебе открутить!!!
- А Ванечка просит дядю Сашу доставить живым и здоровым!!!
Наверху, где во всю работала полиция, толстячок подошёл к Саше (пятому пленнику) и, радостно улыбаясь, сказал:
- Вот видишь, мой Бог нас спас!
- Нет, нас спасли мои друзья! – поправил его Саша.
- Нет, ты не понимаешь, - гнул своё толстячок, - я молился своему Богу. Он сам не смог отправиться на моё спасение и отправил твоих друзей! А может быть, понимая, что мне грозит, он специально приказал бандитам тебя захватить тоже, потому что к тебе на выручку придут твои друзья, а заодно спасут и меня!!!
Толстячок расплылся в улыбке, отошёл в сторонку и стал истово молиться, отбивая поклоны.
- Вот так вот и примазываются ко всему хорошему, - покачал головой Саша.
К чему это написано?
Каждый человек волен верить в то, во что желает, главное, чтобы эта вера не мешала жить другим.
И я никак не понимаю манию сегодняшнего времени втягивать молодые неокрепшие умы (желательно с пеленок) в разные верования.
К Богу человек должен прийти сам. Верующий, не станет воровать, убивать и т.д., потому что будет жить по Божьим законам...
А вот если людей в веру загнали, затащили, уговорили, такие не станут жить, как верующие, в них изменится только украшение на шее, появятся постные дни и глупые разговоры о том, чего они не понимают...
Но это моё мнение.
Но, почему - то иметь своё мнение в наши дни становится не модно.