- Слышь, Сурен, отвали! - почти крикнул я, вздрогнув от неожиданности. Призрак послушно ретировался.
1. Введение.
Я занимался ремонтом квартир. У меня было несколько бригад, мастера на любой вид работ. Я старался предоставить клиенту полный сервис - от ломовых работ халков-разрушителей, до клиннеров, наводящих чистоту после ремонта и приводящих объект в "жилое состояние". Ну и основной состав - это и сантехники, и электрики, и паркетчики-мозаичники, кафельщики, маляры-штукатуры, печники-каминщики, альфрейщики - перечислять всех нет ни времени, ни необходимости.
Эту квартиру я брать не хотел - работы было и так достаточно. Просто, у меня с хозяином квартиры оказались общие знакомые, из той категории, которым нельзя отказывать. И вот они очень попросили "помочь хорошему парню".
"Хороший парень" оказался и правда в доску своим дяденькой, душевным, понятливым и, самое главное, не скупым и не жадным. Мы с ним быстренько договорились, Алик дал задаток, и уехал, сказав, что с ремонтом не торопится, и заходить будет редко, только чтобы передать деньги, что нам было как нельзя кстати.
Кто же знал тогда, что эта квартира на целых два года станет нашим офисом, нашим штабом, да и вообще - и хазой и малиной! Дело в том, что очень скоро у Алика начались трения с законом, а вернее, с исполнителями того закона, который в начале 90-х можно было, как флюгер, повернуть в любую сторону, лишь бы шли деньги определённым структурам. И он соскочил в Грецию на целых два года.
Хорошо что хоть деньги за ремонт он успел нам отдать заранее. Когда мы попросили полсуммы вперёд, Алик сказал, что отдаст нам всё в начале, двумя увесистыми траншами, потому что, как он выразился, "бизнес у меня нестабильный, и никто не знает, что будет завтра".
Поэтому, ремонт там мы делали набегами, а вот бурно отдыхали - почти каждый день.
2. Знакомство.
Суреном его прозвал я. Я вообще был любителем присваивать прозвища, особенно если среди подчинённых оказывались два, а тем более, три человека с одинаковым именем. Так, два Игоря стали Гогой и Рыжим, два Рафика - Робиком и Хачиком.
В тот день ребята склеивали на кухне заготовки для паркетной мозаики, я был свободен, и тоже помогал им. мы сложили высохшие сегменты друг на друга на старом кухонном столике, аккуратными стопками, а чтобы они не свалились, придвинули столик к стене. Вернее,сначала придвинули, а потом сложили. И вышли перекурить и размяться.
Вдруг из кухни донёсся звук небрежного двигания стола, будто его взяли за один край и дёрнули. Мы недоуменно переглянулись, ведь в квартире кроме нас никого не было. Интерес взял верх над оцепенением, и мы гуськом двинулись на кухню.
Столик был отодвинут от стены сантиметров на 20-30, а паркетные стопки медленно покачивались.
Понять это было очень сложно, осознать - невозможно. Если бы мне кто-то рассказал, я бы просто улыбнулся такой бурной фантазии, потому что поверить в это, не увидев, было просто нельзя.
Первым желанием было бежать! Бежать оттуда, сломя голову, бежать, куда глаза глядят, но ноги отказывались повиноваться, они будто приросли к полу. Разум отказывался воспринимать действительность.
Мы втроём вышли, придвинув столик, втроем отправились на балкончик, и никто из нас не отлучался во время перекура. Дверь в квартиру была заперта изнутри на защёлку, так что забежать извне, напакостить и смыться, тоже никто не мог. Что же это такое было?
Мы пришли в себя и почему-то начали смеяться. Скорее всего, это был нервный смех. Был бы кто-то из нас там в тот момент один, ему было бы далеко не до смеха.
Работать в тот день больше как-то не хотелось, и поэтому мы переоделись и пошли по домам, договорившись встретиться у подъезда завтра к девяти утра.
3. Какашка.
На следующий день мы все трое, пребывая в чудесном настроении, встретились, и вместе поднялись на объект. Ключ был только у меня, и когда я подошёл, ребята уже ждали меня у подъезда. Квартира находилась на последнем, четвёртом этаже сталинки, практически в центре города.
Я открыл дверь, мы вошли, и я стал обходить квартиру - так, на всякий случай, не произошло ли там ещё каких изменений. Столик на кухне так и стоял, как и вчера, на расстоянии от стены, и я только сейчас заметил, что стопки как-то неестественно наклонены. То есть, по всем законам физики, они должны были свалиться, но, каким-то волшебным образом сохраняли равновесие.
Дверей в квартире не было, они были сняты с коробами вместе. Прямо рядом с кухней располагался туалет, а рядом с ним, напротив кухни, - ванная комната. То есть, образовывался такой закуток-аппендикс, с тремя дырами вместо дверей. Это я так, на будущее, для лучшего представления расположения.
В общем, я выхожу из кухни, поворачиваю в туалет, и столбенею. Воды в хате нет, она перекрыта. И поэтому, выложить такой "вагон" в унитаз, как минимум, нужно было догадаться!
Я позвал ребят и задал всего один вопрос: "Кто?"
Те посмотрели на меня, мягко говоря, как на блаженного.
- Когда мы уходили, этого не было, я ходил по маленькому перед выходом, и смыл ковшиком за собой, - сказал Игорь, который "Рыжий".
- Я знаю, что не было, я выходил последним, и по привычке, сделал обход квартиры, - ответил я.
- А ключ только у тебя, - задумчиво произнёс Генка, потому, что видел, как я выходил из автобуса, стало быть, я тоже не мог сделать это, и добавил, - и у хозяина.
- Ну естественно, нафиг ему дома ходить на цивильный толчок! Он лучше проедет 30 километров, чтобы навалить в вонючий, грязный и несмываемый унитаз! Да ещё подняться на четвёртый этаж с его комплекцией! - с сарказмом заметил Игорь.
Хозяин был очень толстым, для него лишний раз подняться сюда было крайне проблематичным. Он жил в пригороде Баку, на даче, в двухэтажном особняке, на берегу моря. Нет, он точно не мог.
- Кайся, шеф, - еле сдерживая улыбку, повернулся ко мне Генка.
- Я сейчас тебе так покаюсь, что зарплату только через год увидишь! - я, смеясь, натянул ему кепку на глаза. - Давай, дуй в магазин. Здесь, по ходу, без ста грамм не разберёшься!
4. Сурен.
Квартира была двухкомнатной, но просторной. Вернее, изначально она была трёшкой, но две комнаты слева были объединены в один огромный зал, справа был тот самый закуток, с входами в кухню, туалет и ванную, и от входа до спальни был длинный коридор, метров семь.
В зале мы расставили станки для резки паркета и прочее оборудование, в довольно большой кухне был у нас цех для склейки, а в дальней спальне мы расположили раздевалку, зону отдыха и принятия пищи, и импровизированную кровать из двери с кирпичами вместо ножек, для принятия "особых" гостей.
Выпив по паре стопок, мы, как водится, завели разговоры о том-о сём, утренний инцидент как-то улёгся, и всё встало на свои места.
Я заметил, что Игорь как-то странно себя ведёт. То ни с того ни с сего, резко поворачивает голову, а то вдруг встаёт и начинает ходить влево-вправо. Затем опять садится, проходит пара минут, и всё повторяется сначала. На вопрос "что случилось?", он только мотал головой и какое-то время сидел спокойно. Потом опять.
В один момент он всё же не выдержал:
- Жень, давай поменяемся местами?
- Зачем? Мне и здесь неплохо, - парировал я.
- Ну пожалуйста. Я хочу понять - это я с катушек съезжаю, или всё на самом деле.
- Что на самом деле?
- Ну давай поменяемся местами!
Я сел на его стул, он присел на "кровать". Мы с Генкой то переглядывались, сдерживая улыбку, то вновь взирали на поникшего Игоря. Налили по третьей, я потянулся чокаться, и вдруг заметил слева какое-то движение.
Это было что-то необъяснимое, какое-то бледно-голубоватое, слабо светящееся пятно с очертаниями человеческого лица. Он был небольшого роста, метра полтора, Именно ОН, в этом не было сомнений. А ещё у него был внушительного размера нос, и добродушная, озорная улыбка.
Причём, различить его очертания возможно было только боковым зрением, и то не всегда, но стоило повернуться к нему, он тут же исчезал без следа, будто его и не было вовсе.
-Что? Тоже? - Игорь смотрел на меня с выжидающей полуулыбкой, с видом бывалого, который познал жизнь.
- Давай выпьем, - хотел сказать я, но голос прозвучал хрипло, как у Хмыря из "Джентльменов удачи".
Генка смотрел на нас поочерёдно, как на умалишённых.
- Ара, Сурен, иди кашу клюй, дааа! - обратился я к призраку нараспев, по-бакински.
И - чудо! Он пропал! В тот день его больше никто не видел. Мы допили пузырь, заодно и пообедав, затем поработали часов до трёх, сделав заготовки на завтра, и поехали на другой объект. Договорились никому ничего не рассказывать.
5. Дверь на балкон.
На следующее утро мы пришли с Генкой вдвоём. У Игоря были домашние дела, и он придет после обеда, сразу на другой объект.
Зайдя в квартиру, я увидел, что дверь на балкон открыта настежь. Как же так, ведь я лично закрывал её и запирал на задвижку, вчера перед уходом! Может кто и помнит эту советскую задвижку с фиксатором в виде болтика с пластмассовым кружочком.
Так вот, я вчера закрыл на задвижку и прикрутил набалдашник болта до упора. А сегодня не только задвижка, но и дверь была полностью открыта.
В тот же день, перед уходом, я внимательно просмотрел всё в квартире, закрыл дверь на балкон, прикрутил до упора болтик фиксатора, и даже затянул его плоскогубцами. открыть рукой невозможно, я проверил. И плоскогубцы отнёс в спальню. Маразм? Возможно! Просто мне очень хотелось в один из дней убедиться, что вся эта хрень нам просто привиделась, и жить дальше спокойно.
На следующее утро дверь на балкон вновь была открыта настежь, и плоскогубцы валялись рядом, на полу...
6. В карты с призраком.
Мы привыкли ко всем этим перипетиям в квартире. И просто не обращали на них внимания. А если Сурен особо сильно озорничал, прикрикивали на него с матом. Он послушно переставал. Нас он почти не донимал, а если, как обычно, заглядывал через плечо из-за спины, просто не реагировали. Но стоило остаться одному в квартире, вот тут он отрывался по полной. То из-за левого плеча выглянет, то из-за правого, То вдруг спрячет то, чем ты только что работал, и находишь это в другой комнате. Я всё понимаю, и не отрицаю сущностей с другого уровня или из параллельного мира. Но одного не пойму, как он мог физически хулиганить! Он же бестелесный!
Особенно он любил доставать новых людей. Ох уж он глумился над ними! Мы, естественно подыгрывали ему. Было смешно наблюдать, как они при этом стесняются признаться, и терпят до последнего, пока не переполнится чаша того терпения.
Как то вечером, после работы, мы решили привести в нашу обитель четвёртого кента. В тот момент в квартире оставалась лишь одна рабочая лампочка и мы её вкрутили именно в спальне. В остальных же помещениях было темно.
Мы выпили-закусили, и с нетерпением ждали, пока Самир захочет в туалет. Сами-то уже сходили, и некоторые не по одному разу, а он всё никак не "созревал". Наконец, он наклонился ко мне, и спросил, где здесь "север". Я сказал, что, пройдёшь по коридору, и как только закончится левая стена, повернёшь налево и через четыре шага упрёшься в унитаз. Там, мол всё видно от уличных фонарей с окошка, не промахнёшься.
Он вышел, и мы, беззвучно смеясь, стали ждать продолжения. Через пару секунд он возвращается и просит проводить, мол там ничего не видно. Но мы-то понимали, что дело вовсе не в этом, и вновь отправили его одного.
Мы-то знали прекрасно, что в темноте Сурена прекрасно видно, и он не упустит возможности проявиться.
Самир возвращается с круглыми глазами и говорит:
- Слышь, пацаны, там кто-то стоит!
И тут нас прорвало! Как мы ржали, аж воздуха не хватало! Я иду с ним, и никакого призрака нет. Тут уж Сурен подыграл мне.
- Женя, я тебе клянусь, он стоял здесь! Ещё и улыбается, скрестив руки на груди! - жаловался Самир, сливая содержимое мочевого.
- Кто? Вот этот? - спросил я и подмигнул Сурену, мол, проявись.
Самир поворачивается, вскрикивает, и убегает, на ходу заправляя причиндалы...
***
Я уже писал выше, что со временем эта квартира стала для нас местом приятного времяпрепровождения, и мы настолько привыкли каждый вечер собираться там после работы, что, кто бы на каком объекте ни работал, все стекались туда после семи вечера. Сначала нас, посвящённых, было трое, потом четверо, и так доросло до шестерых.
Больше решили никого не посвящать, так как выпив или покурив, мы обычно играли в дурачка на шестерых. Сурен обожал эти моменты и принимал в игре самое непосредственное участие.
Со стороны мы, возможно, были похожи на сумасшедших. То и дело слышалось:
- А ну, не подглядывай!
- Как думаешь, Сурен, этой пойти, или этой?
И он старательно принимал участие! Ходил по кругу, от одного к другому, чуть наклонится вперёд, отторлычив зад и уперев ладошки в колени, зырит в карты к ходящему, такой весь сосредоточенный!
Может, он и показывал нам, какой картой ходить, но этого нам уже видно не было, врать не буду.