Вечером было все то же самое: костер, невкусная похлебка из лосятины, короткий сон, – а утром новый марш-бросок. Следопыт уже давно перестал узнавать местность. Ориентироваться по сторонам света стало невозможно: солнце скрылось за непроницаемыми облаками, а определить север по лысым елкам не было никаких шансов. Бежать нужно было как можно скорее, пока снег не завалил следы. А если завалит – пиши пропало. Даже самому опытному охотнику было бы не под силу найти дорогу назад. Эх, если б были собаки!.. Хотя, возможно, и они бы не справились.
В полдень они взобрались на высокий безлесый холм и под огромной разлапистой елью устроили очередной привал. Варяга никто не дергал, и он отправился обозревать окрестности. Славка увязался следом: им опять разрешили поговорить. Кругом, насколько хватало глаз, простирались леса, но деревья были по большей части больными, изломанными. Это совершенно не походило на ту тайгу, в которой он прожил всю свою жизнь и которую привык считать своим домом.
- Нам нужно бежать, – шепнул Славка. – Что если они нас в рабство продадут?
- Поздно уже бежать, – вопреки своим расчетам, мрачно констатировал следопыт. – Судя по скудеющим запасам провизии, дом дикарок уже близко. Проще добраться туда, где есть хоть какое-то жилище и еда.
- Мы можем придушить их во сне и забрать ружья. Настреляем дичи.
- Ты уверен, что один справишься с пятью здоровенными бабами? Это тебе не в постели подвиги совершать. Они спят очень чутко, так что оставь свои глупые идеи при себе.
- Не такие уж и глупые, – раздосадованно сказал Славка, потирая скулу, куда пришелся удар Атаманши.
- Поживем-увидим. Как голова? Не гудит? – участливо спросил Варяг.
- Уже лучше. Удар у этой… заразы что надо.
- Кстати, это еще одно доказательство того, что мы им нужны живыми. Очевидно, что если бы нас хотели продать в рабство, то обращение было бы совсем иным. Нет, мы им понадобились для чего-то другого. Но я пока теряюсь в догадках.
Обойдя ель с другой стороны и взглянув на юго-восток, братья обомлели: вдалеке, у самого горизонта, среди деревьев вздымалась огромная промышленная труба, из которой густо шел дым.
- Там что, город? – так и ахнул Славка.
- Если глаза меня не обманывают, то да, – подтвердил Варяг. – Вряд ли это просто стоящая посреди леса труба. Сдается мне, что именно там наши «подружки» и обитают.
- Сколько туда еще идти, как думаешь?
- Трудно сказать, здесь сильно пересеченная местность, расстояние скрадывается. Скорее всего, завтра к вечеру придем на место. Ты уже бывал в городах?
- Куда там, – махнул рукой Слава, – мне только мелкие поручения достаются. До настоящего старьевщика еще как до Луны.
- Этому ремеслу тебя никто не научит, и уж тем более такая мразь, как твой хозяин. Но, по крайней мере, он тебя прекрасно экипирует.
- Ну, а ты сам наверняка бывал в городах не раз, – съязвил задетый колкостью брат.
- Вовсе нет, – спокойно ответил Сева. – В городах мне по долгу службы делать совершенно нечего. Моя задача – охранять живых, а в городах все давно вымерли.
- Как видно, не везде…
- Согласен. Но это скорее исключение, подтверждающее правило.
- Вообще-то это невероятно. Я впервые вижу людей, которые живут в настоящем городе. Но почему же они выглядят так уродливо? Ведь там, в городе, столько всего есть…
- Странно ты, Славка, рассуждаешь. Столько лет прошло, возможно, только эта труба и уцелела. Если они тут прожили несколько десятилетий изолированно от общества, то вполне могли превратиться в троглодитов.
- В кого?
- Неважно. В первобытных людей.
- Не верю я в их первобытность, – покачал головой Слава, и Сева в очередной раз убедился, насколько же плохо он знает собственного брата.
Показавшиеся из-за деревьев дикарки прервали разговор. Дорога предстояла непростая, и они явно спешили. С горки сани покатили резвее, и процессия ускорилась.
Они перешли по камням несколько незамерзших ручьев, в которых текла бурая, дурно пахнущая вода. По прикидкам Варяга, все эти отравленные речушки могли брать начало в одном месте, и его следовало обязательно разведать. Зная о затее Петра Алексеевича с переселением, он сомневался, что командир в ближайшее время выделит людей для этих целей. А с приходом весны и таянием снега может быть уже поздно.
Вдоль кромки леса, в недрах которого затерялся заветный город, протянулся снегоходный след. Дикарки на него не обратили никакого внимания, а вот Варяга он чрезвычайно заинтересовал. Похоже, что жители города далеко не так просты, как он предполагал сначала. Эти земли, безусловно, контролировались ими, а значит, прошедший здесь снегоход никак не мог принадлежать чужакам. Сообщество, породившее этих страшных чумазых девиц, представлялась все более и более загадочным.
Просека, по которой шла тропинка, была совершенно чистой от деревьев и кустарника, и следопыт начал подозревать, что слой снега скрывает бетонное или асфальтовое покрытие. Значит, город уже близко: дорога наверняка ведет именно туда.
И вправду: вскоре деревья начали редеть, и показалась уродливая громада городской свалки. Несмотря на прошедшие десятилетия, смрад до конца не выветрился, и даже сейчас, зимой, казалось, прожигал легкие насквозь. На бесформенных горах мусора, словно мухи, копошились люди: и девушки, и парни, и даже маленькие дети – такого же странного вида, как и банда Атаманши. У всех худые, изможденные лица без малейших признаков интеллекта. Вдобавок многие были инвалидами, у кого-то отсутствовала рука, у кого-то – глаз. Очень печальное зрелище.
Вся эта толпа калек будто по команде разом оторвалась от копания в древней куче и уставилась на пришельцев. Никто не издал ни единого звука, словно все они были немыми.
«А может, так оно и есть», – пришло в голову Варягу. – «Может, это пленники дикарок, которым они отрезали языки?» Его даже бросило в дрожь от такой мысли.
Атаманша, заметив незапланированный перерыв в работе мусорщиков, резко на них прикрикнула, и те тотчас же вернулись к брошенному делу. Она подняла какую-то бесформенную железяку, подкатившуюся под ноги, и метко запустила в одного из парней – самого худого и чумазого. Железяка ударила его точно по темечку, отчего он осел и завалился на бок. Это вызвало взрыв смеха у остальных дикарок, которые стали выискивать в куче что-нибудь, чем сподручнее будет запустить в других парней. Девицы на куче тут же заулыбались и попытались было присоединиться к омерзительной забаве, но Атаманша снова гаркнула, и работа пошла своим чередом. Несчастный юноша так и остался лежать без движения. На помощь ему никто не спешил.
В глазах брата Варяг явственно прочитал отвращение и гнев. Ему тоже было не по себе от вида этих жутких, в лохмотьях, калек, копающихся на свалке полувековой давности, где все уже давно должно было превратиться в единый монолит.
На этот раз Славка не стал бросаться с кулаками на Атаманшу, хотя с явным трудом удерживал себя от опрометчивого поступка. Это их территория, здесь придется играть по их правилам. По крайней мере, пока не станет понятна их конечная цель. Перспектива стать «мусорщиком», забитым дикими оборванками, Варяга совсем не прельщала. Но он, в общем-то, и не собирался надолго задерживаться в поселке. Как только дикарки утратят бдительность – а у себя дома они это сделают быстро – братья сбегут при первой же возможности. Сейчас главное – разузнать об этом племени как можно больше. Для гвардии любая информация будет полезной.
Еще через час, на закате, показался и сам поселок. Снега здесь было отчего-то совсем немного. Братья с удивлением рассматривали все вокруг: широченные улицы, обрамленные фонарными столбами без фонарей, дома из бывшего когда-то красным кирпича, ржавые остовы остановившихся навсегда автомобилей – и многое другое, с чем им, родившимся и выросшим в глухих таежных деревнях, никогда в жизни не приходилось сталкиваться. В голове мгновенно всплыла вся когда-либо слышанная или прочитанная информация о былой жизни в городах. Места, где царила цивилизация. Где всегда было тепло, свет, вода, еда, одежда, медицина и многое-многое другое, чего нет в мире, в котором сегодня живут люди.
Надо же, столько лет он скитался по бескрайним просторам, а ни разу не посетил ни одного города. Сначала был ребенком – «не положено», потом повзрослел – «туда ходить крайне опасно, живым не вернешься», потом стал гвардейцем – «ходи только туда, куда приказывают».
- Подумать только, и я хотел посвятить свою жизнь копанию в этом дерьме, – раздался рядом разочарованный Славин голос.
Они приостановились, разглядывая замеченную ранее бетонную трубу, которая вблизи оказалась выше и больше, чем все, что Варяг когда-либо видел в своей жизни. Покрытая толстым слоем сажи, она беспрестанно извергала клубы сизого дыма, который медленно расползался по небу.
Но стоило оторвать взгляд от исполинского монстра, как у Всеволода будто пелена упала с глаз. Это же никакой не город, а всего лишь небольшой – даже по нынешним меркам – поселок. И к тому же в невероятно запущенном состоянии. Если здесь и жил какой-никакой народец, то ему явно было не под силу содержать такое хозяйство в чистоте и порядке.
Их, замешкавшихся, грубо подтолкнули в спину. Варяг не удержался и еще раз взглянул на впечатлившую его трубу котельной, прежде чем она скрылась за очередным полуразвалившимся строением.
Навстречу попалась вереница страшненьких и грязных ребятишек, куда-то тащивших огромную стальную балку. И, в общем-то, это были единственные люди, которых они увидели с момента прибытия в поселок.
- Где все? – словно угадав мысли брата, тихонько спросил Славка.
- Может, вымерли, – попытался схохмить Варяг, но получилось не смешно.
Словно в подтверждение этих слов дикарки разом вдруг замолкли, хотя до того тараторили не прекращая. Пленников провели сквозь ворота в проржавевшем насквозь заборе и остановили перед большим двухэтажным зданием с хорошо сохранившимся широким мраморным крыльцом.
Продолжение следует...