Студенческие годы. Часть пятнадцатая.
Наступило 5 декабря, день рождения Ольги. С утра мы занимались приготовлениями: бегали по магазинам, готовили закуски. Все закупали вскладчину, поскольку гостям не было объявлено, что они идут на день рождения. Подарком для нашей подруги должен был стать этот праздник. Ближе к вечеру накрыли составленные столы, уставили их тарелками с закусками: салатами, котлетами, жареной рыбой, разными нарезками. Было на столах и вино, хоть мы надеялись, что вино нам принесут кавалеры. Выяснилось, что мы, все трое, пригласили парней с друзьями. Оля познакомилась накануне со студентом пятого курса технологического института Володей Генрихсоном, председателем студсовета седьмого корпуса, красавчиком и наполовину шведом. Наташка нашла в Макаровке морячка, который тоже обещал придти. Я пригласила Славу опять же с другом.
И вот наступил час приема гостей. Первым поздравил именинницу ее преданный поклонник Саша из института физической культуры им. Лесгафта. Следом за ним пришли мои гости - Слава с товарищем, здоровенным краснорожим парнем. Они принесли с собой две бутылки Тамянки. Здесь уже были и наши подружки Галка, Наташа и Света. С ними пришел парень Галки Сережа.
Пришел и морячок нашей соседки по комнате Наташи. Собралось уже десять человек. А ведь не было ещё гостей именинницы, Генрихсона с товарищем. Так и не дождавшись их, мы расселись за длинным столом. Проголодавшиеся студенты набросились на еду и быстренько смели все со стола.
Тут открывается дверь и заходят с огромным букетом белых круглоголовых хризантем, магнитофоном, тортом и с шампанским три молодых человека. Генрихсон и два его друга, весь состав их комнаты. А у нас сидеть уже негде, есть и пить нечего. Стыд и срам. Опоздали парни из-за того, что простояли за фигурным фирменным тортом Север.
Кое-как втиснули друзей Володи за стол. А сам он уселся на стул именинницы, обнял ее. Наша подруга сияла от счастья. Друзья, в отличие от самого Генрихсона, не были в восторге от нашей компании. Шампанское, принесенное ребятами, выпили мгновенно. Кто-то приволок "бомбу", бутылку дешёвого красного вина "Южное". Один из Олиных гостей, друзья звали его Физорг, сострил, что этим вином только южные стены Кремля красить. Другой парень в очках, по прозвищу Народ, молчал и усмехался. Прозвали его так за то, что у него не было общественной нагрузки, как у первых двух.
Не смотря ни на что, праздник продолжался. Включили магнитофон, принесённый гостями, начали танцевать. Генрихсон и Оля вышли на танец первыми. Отправленный в отставку Сашка из Лесгафта страдал, чуть не плакал. Я пригласила его танцевать и принялась утешать, давать советы. Он твердил, что убьет неизвестно откуда взявшегося соперника.
Мой гость Слава загрустил, решил, что это мой парень, подсел поближе к кондитерскому шедевру, чтобы хоть им утешиться. Я, увидев, что он, все неправильно понял, взялась объяснять ситуацию. А наш Сашка, пока мы разговаривали, от угроз перешёл к делу. Схватил Генрихсона, обнимавшего именинницу, за грудки и поволок к выходу через стулья и колени с диким воплем: "Не смей её трогать! Она моя!" Ольга возмутилась: "Что ты врешь, Сашка! Никакая я не твоя!" А тот, никого не слушая, твердя как в бреду: "Выйдем, поговорим!", затащил соперника за нашу любимую циновку и начал "разговаривать". Послышались глухие удары. Бросившись туда, я увидела красавца Генрихсона, сидящего в нашей урне. Мы со Славой схватили Сашку за руки и вывели в коридор. Он рыдал, как ребенок. Потом, кое-как успокоившись, уснул в холле на диванчике, куда мы его усадили. Я и Слава остались сидеть там же, идти к гостям уже не хотелось. Было жалко Сашку. Было интересно вместе (нам и сейчас интересно). Мы проговорили очень долго. Мимо нас прошёл, махнув рукой, товарищ Славы. Несолоно хлебавши, он отправился домой, забракованный нашими девчонками.
Слава оказался очень интересным собеседником, он увлеченно рассказывал мне о своем институте, о Нарве, где у него осталась мать.
Мы договорились на другой день пойти в кино. Он показал мне свое окно на седьмом этаже, как раз напротив нашего.
Время нашего первого свидания приближалось и я с волнением наблюдала за окном моего нового знакомого. Вот зажегся свет. Вот появился он. Кому-то что-то объясняя, размахивал руками (жестикуляция до боли знакомая много лет). Заметив меня в окне, он взял в руки лампу, поднял и опустил ее, потом ещё и ещё. Ничего не поняв, я оделась и вышла из корпуса. Оказывается от меня это и ожидалось.
Вместо кино мы гуляли по парку, взявшись за руки, и распевали: "Звёздочка моя ясная.." Я влюбилась безоговорочно. Мы начали встречаться. Ходили в кино, в кафе, гуляли в парках, ездили в трамваях и все говорили, говорили и не могли наговориться. Не могли расстаться. Сидели в холле нашего корпуса, пока Славу не выгоняла на улицу строгая вахтерша. Мне казалось, что Слава знал всё на свете. Просто толковый словарь какой-то. География была его коньком. Все до одной столицы мира называл, не раздумывая. А однажды, пока мы ехали на трамвае через весь Ленинград, показал и назвал все подъемные краны, какие только бывают. Я до сих пор помню- консольнокозловой, кареточный...
На трамвае кататься по городу и без умолку разговаривать, жевать колбасу, нарезанную тонкими пластинками в магазине, с хлебом, любоваться зимним Ленинградом было хорошо, но впереди уже маячила сессия.