Алексей Степанович Коткин, в составе группы комсомольцев из Ненецкого национального округа, был в январе 1943-го направлен в распоряжение Северного флота в Архангельск. Однако тогда уже сложилась такая ситуация, что даже настоящие «морские волки» были вынуждены сражаться с врагом в подразделениях морской пехоты, а не на кораблях.
Наиболее физически здоровых, молодых ребят из морской пехоты Северного флота весной 1943-го стали отбирать в десантные войска. На базе запасного полка был организован пункт отбора, на котором многих отсеяли. Оставшихся – отправили по железной дороге в город Маркс Саратовской области, в учебку.
Там они должны были пройти выучку по всем правилам вооруженной борьбы в глубоком тылу врага. Но полного курса обучения, в связи со сложной обстановкой на фронтах, пройти не довелось. В мае молодых десантников распределили по формирующимся в действующей армии воздушно-десантным бригадам, которые изначально определялись стратегическим резервом Главнокомандующего. Коткин попал в разведку 1-й бригады.
✅В нашем телеграмм-канале Вы найдете другие интересные статьи на тему советской истории, истории мировых войн, а также крупнейших сражениях нашей армии, рекомендую! ⬇⬇⬇
Переходите по этой ссылке
Трагичный опыт масштабной десантной операции
По прямому назначению десантников широкомасштабно попытались использовать в конце сентября 1943 года. Планировалось высадить их на правом берегу Днепра, чтобы они захватили там плацдарм, дающий возможность переправиться остальным войскам.
Десант выбрасывали с транспортных самолетов Дуглас – целый корпус из трёх бригад с подразделениями усиления. Посадка бойцов в самолёты, из расчета 20 человек и 6 мешком ПДММ на борт, производилась на трёх полевых аэродромах.
Замысел был превосходный, выполнение – отвратительным. Немецкая разведка всё узнала об этой операции заранее, и наших десантников ожидала кровавая встреча. Гитлеровцы, зная о том, что условными обозначениями мест приземления будут костры особой конфигурации, создали ложные площадки для приёма десанта. Время, когда прилетят самолёты, им тоже было известно.
При этом некоторые опознавательные костры гитлеровцы умудрились расположить прямо на Днепре. Первый эшелон десанта из 18-ти бортов полностью разгрузился над ложными площадками. Часть парашютистов утонула, часть была расстреляна в воздухе или сразу же при приземлении.
Последующие эшелоны выбросили десантников где надо, но и их судьба оказалась трагичной. Тут виноваты были лётчики. Вместо того, чтобы сбросить парашютистов с 600-метровой высоты, они под обстрелом немецких зенитчиков не стали работать, и выбросили их с двухкилометровой высоты. Из-за этого произошло большое рассеивание десантников – на 60-ти км. Они не сумели собраться в крупные отряды и задачи выполнить не смогли. Почти все погибли или попали в плен.
А в 3-й гвардейской бригаде, посадка в самолеты которой должна была производиться на следующую ночь с более южного аэродрома, чем тот, с которого стартовали Алексей Коткин и товарищи, произошло ЧП.
Среди личного состава нашлись люди, которые, узнав о трагической судьбе первых эшелонов, финками вырезали в самолётах все провода, до которых могли добраться. Чем полностью и сорвали задуманную их выброску за Днепр.
Бригада эта была расформирована, многие её командиры и солдаты наказаны, а ЧП в ту пору ещё долго и широко обсуждалось в войсках. В назидание.
Что касается Алексея Коткина, то ему повезло. Он удачно приземлился – не в Днепр, и не на вражеские позиции. После трёхдневных блужданий по местности попал в крупный отряд, который смогли сколотить офицеры-десантники: 72 человека.
Этот отряд пошёл на прорыв – с тем, чтобы переплыть Днепр и добраться до своих. После боя с немцами и смертельного заплыва на самодельных плотах из деревенских плетней, живыми к своим вышли менее 20-ти человек из 72-х…
Алексей Степанович всегда с горечью вспоминал этот эпизод войны. Точнее, предпочитал вообще не вспоминать его. Ничего удивительного. Потому что…
«…мы 7 суток пробирались вообще без пищи. Наконец нашли убитую лошадь. Варить мясо, во избежание обнаружения места ночёвки отряда немцами, было нельзя. Потому ели так. Командовавший группой капитан предупредил, чтоб мяса много не ели: «Если хотите жить, воздержитесь!» Но голод – не тетка. Кое-кто поусердствовал и отдал Богу душу».
И тому подобное.
«Взяли в немецком штабе документы, какое-то знамя и нетрезвого офицера вермахта»
Что касается локальных воздушно-десантных операций с гораздо более узкими целями и задачами (в составе малой диверсионной группы захватить мост и охранять его до подхода основных сил и т.п.), то они были успешными. В таких операциях Алексею Коткину довелось поучаствовать 4 раза, обеспечивая наступление наших войск по Украине, а далее – в Венгрии.
«Довольно забавным было вознаграждение за боевой прыжок – вне зависимости от боевых заслуг после его исполнения. Десантнику предоставлялся 15-дневный отпуск, и выдавалось 500 рублей, на которые в те годы можно было купить 4 буханки хлеба либо 2 бутылки самогона», – рассказывал Алексей Степанович.
Основное же время десант воевал как обычная пехота. Коткин работал в разведке – стрелком взвода пешей разведки 328-го гвардейского стрелкового полка. Довелось ему побывать в десятках быстрых и смертельных схваток, в том числе и рукопашных.
В 45-м, на озере Балатон в Венгрии, 9-я гвардейская армии под командованием генерал-полковника Глаголева приняла мощный контрудар немцев. Выдержали, хотя пришлось очень туго.
Алексей Степанович был трижды ранен, в последний раз – 28 апреля 1945 г. в Австрии, под Санкт-Пельтеном, и после многократного лечения в госпиталях уволен из армии по инвалидности. Среди наград самыми дорогими для него были медаль «За отвагу» и орден Славы III степени. При этом ветеран не знал точно, за какой из десятков боев он был ими отмечен.
Видимо, за вот эти эпизоды.
Где-то после Балатонской битвы немцы крепко прижали десантников танками, прорвавшись на линию их обороны. Один из «тигров» проутюжил окоп Коткина, засыпав его по пояс землёй.
«Все пережитое в те минуты вспомнить и описать очень сложно. Это может понять только тот, кто пережил такой психологический надрыв. Я помню только: танк за спиной. Скорее интуитивно, чем сознательно, я развернулся и швырнул на его моторную часть противотанковую гранату». Танк загорелся, экипаж полез наружу запасные люки, и я их пострелял из автомата. После боя ребята откопали меня из земляной ловушки».
Второй эпизод связан с тем, что перед штурмом Вены командованию были нужны схемы обороны противника. Разведчикам приказали добыть сведения об обороне врага. После двух суток лазания на брюхе вблизи немецких позиций они нашли и зафиксировали один из штабов, запросили наших огневой налёт на эти координаты. Прямо под шум рвавшихся мин и снарядов разведчики сумели ворваться в штаб, захватить много документов, какое-то знамя и нетрезвого немецкого офицера.
Алексей Степанович Коткин говорил о том, что настоящих фронтовиков, постоянно находившихся в пекле боёв, награды находили далеко не всегда. Ведь сам бой и совершённый во время него подвиг надо было видеть кому-то из командиров. А это не всегда получалось. Поэтому настоящие храбрецы, бывало, оставались без заслуженных наград. А штабники и их приближённые были ими увешаны.
Как сказали Коткину ребята, навестившие его в госпитале, – за последний бой 28 апреля 1945 года, когда он был тяжело ранен и получил инвалидность, он был представлен к какому-то ордену. Но в итоге так ничего и не получил.
«Да воевали-то мы не за награды!..»
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍Rutube. Пишите своё мнение!
Как Вы считаете, насколько боеспособны были советские десантники?
