Разговор у костра быстро затих. Вскоре поляну заполнил мощный храп Атаманши, которому позавидовали бы многие крепкие мужики. А к Варягу, несмотря на усталость, сон не шел. Мысли в голове крутились волчком вокруг событий последних дней, не останавливаясь ни на секунду. Он никогда не жаловался на скучную жизнь, но с таким обилием необъяснимых явлений столкнулся впервые.
Хвала небесам, что он не стал брать книгу с собой – эти дурынды точно бы ее сперли, а может, и выкинули бы, поскольку ее ценность осталась бы за гранью их понимания. И еще его не отпускала тревога за Никитку. Где он? Что с ним?
«Мы потому боимся, что не знаем», – неоднократно объяснял ему в детстве отец. – «Когда ты знаешь, что перед тобой, страха нет. Вернее, он может быть, но его всегда можно преодолеть. Столкнуться со зверем лицом к лицу и победить. По-настоящему пугает только неизвестность».
Было время, когда Варяг зарекался брать на себя ответственность за чужую жизнь: слишком печальным был личный опыт. И вот опять наступает на те же грабли.
Едва додумав эту мысль, он увидел среди веток знакомое Никиткино лицо. С трудом привстав на локтях в толстом спальном мешке, дозорный вытащил одну руку и протер глаза. Наваждение не исчезало. Парнишка подмигнул и приложил палец к губам. Ель слегка качнулась, и его физиономия тотчас же растаяла в посыпавшемся с веток снегу. Следопыт так и застыл с открытым ртом.
Его надсмотрщица, по-видимому, отличавшаяся отменным слухом, резко поднялась со своего места и, увидев недоуменно смотрящего на нее Варяга, сурово погрозила ему пальцем. «Нельзя!» опять было единственным словом, которое удалось разобрать. Однако, что конкретно в этот раз нельзя было делать, так и осталось загадкой.
«Вот это парень! Вот молодец!» – с восторгом подумал следопыт про своего молодого товарища. – «Так ловко провел Атаманшу и ее компанию, не каждый гвардеец бы справился. Не бросил спутников, а пошел за ними следом, прячась от похитительниц. И, что самое интересное, даже я не заметил, что он идет за нами по пятам. Вот так разведчик! А прикидывался ветошью...
Главное, чтобы он нашел дорогу домой: идти дальше за дикарками бессмысленно. Гораздо важнее предупредить Петра Алексеевича, пока он находится Приречье, и остальных гвардейцев о произошедшем. Событие из ряда вон выходящее, и они сразу отреагируют, а значит, помощь обязательно придет».
Ничуть теперь не сомневаясь в способностях Никитки и рассчитывая на его здравый смысл, Варяг почувствовал, как с плеч упал огромный камень ответственности. Он еще несколько раз вглядывался в темные ветви над головой, но они больше не шевелились. Даже не заметив, как веки налились свинцом, Всеволод провалился в тревожный сон.
Утро началось внезапно.
Было по-прежнему темно. Варягу показалось, что прошло всего несколько минут назад, и он принялся энергично отпихивать от себя тормошившую его руку. Тотчас же последовала звонкая оплеуха, и следопыт, открыв глаза, от неожиданности заметался в своем спальном мешке. Атаманша, устав от непокорного и глупого, по ее мнению, пленника, отвесила ему напоследок мощный пендель и принялась заниматься своими делами.
Лагерь был готов сняться. Костер потушен, все вещи собраны и погружены на нарты. Славка с безразличным видом подпирал сосну на краю поляны, не обращая внимания на суету вокруг. Варяг быстро поднялся. Одна из женщин тут же забрала у него спальный мешок и взамен вручила его собственные лыжи. Сами дикарки пользовались странными пластиковыми штуковинами, которые они лямками привязывали к ногам. Эта альтернатива, как ни странно, выглядела весьма удобной. Интересно, где дикарки их раздобыли?
Следопыт рассчитывал хотя бы на легкий перекус перед дорогой, но их с братом без всяких разговоров погнали дальше. До рассвета было еще далеко, и в лесу ни зги не было видно, но похитительницы уверенно торили путь, изредка подсвечивая дорогу карманными фонариками. «Хм, как странно», – думал Варяг. – «Ходят в лохмотьях, но при этом имеют фонарики на батарейках и знают, как ими пользоваться. У них наверняка есть какие-то учителя или наставники. Значит, в том месте, куда нас ведут, можно будет пообщаться с более разумными представителями их племени».
Едва рассвело, пленникам, шедшим в середине колонны под бдительным взором Атаманши, связали руки. Похоже, она все-таки боялась побега. Однако со связанными руками продвижение пошло куда медленнее. Бабенции периодически покрикивали, подгоняя братьев, но никакого эффекта это не давало.
Славка несколько раз терял равновесие и падал то на бок, то на спину в глубокий снег, откуда его приходилось вытаскивать всем миром. В конце концов он взмолился, чтобы веревки сняли. На такие уступки Атаманша идти не захотела, но компромисс был найден: парня усадили на нарты, сверху нагрузили хозмешками и провиантом, а в резко потяжелевшие салазки «впряглись» сразу две дикарки.
Варяг между тем не подавал вида, что его хоть сколько-нибудь беспокоит происходящее. Чем сильнее ему удастся усыпить бдительность похитительниц, тем лучше. А со Славкой они пока ничего совсем уж предосудительного не сделали, так что вмешиваться не было смысла.
Он то и дело украдкой оглядывался: не мелькнет ли где лицо Никитки? Но парнишка больше не показывался. Гвардеец решил для себя, что тот сделал правильный выбор и сейчас возвращается в Приречье. Но от такого вывода несколько погрустнел, хотя и сам себе в этом бы ни за что не признался.
К полудню вышли к незамерзшему ручью, и Атаманша приказала устроить привал. Вяленое мясо и хлеб, украденные накануне у пленников, были с энтузиазмом поделены между членами банды. Варягу и Славке, которому руки временно связали снова, кое-что тоже перепало, как раз, чтобы слегка утолить голод.
Пока дикарки вели оживленную дискуссию, указывая пальцем то на одного брата, то на другого, следопыт подошел ближе к ручью. Увиденное его встревожило. От воды, имевшей красно-бурый цвет, шел резкий запах. Все это очень напоминало то, о чем он рассказывал Петру Алексеевичу.
Славка, улучив момент, присоединился к брату.
- Ты как? – вполголоса спросил он.
- В порядке. Но нам лучше не разговаривать, тем более на виду у этих кошмарных баб. Не стоит их злить.
- Где Никита? – не унимался брат.
- Не знаю, – на всякий случай солгал следопыт. – Убили его, наверное, если не успел убежать, когда они напали. Жалко паренька.
Славка покачал головой и оглянулся посмотреть, чем заняты дикарки. Странное дело, но, разомлевшие после сытного обеда, они на пленников совершенно не обращали внимания.
- Что это? – с тревогой указал он пальцем на ручей.
- Черт его знает. Скорее всего, за долгие годы вскрылся какой-нибудь могильник. Не советую трогать эту дрянь, тем более пить. Лучше даже не нюхать. В том месте, где я такое видел раньше, все деревья по берегам стояли мертвые. Здесь пока еще держатся, может, на поверхность эта пакость вышла недавно. Самое поразительное в том, что наших «попутчиц» эта картина совершенно не удивляет. Как будто для них это обычное дело.
- Может, они часто ходят этой дорогой? – предположил Слава. – Ты сам когда-нибудь здесь бывал?
- Нет, не доводилось. Мы ушли далеко на юг, эти места считаются гиблыми, здесь нет поселений. Сюда никто не ходит. По крайней мере, я об этом не слышал, – тут же оговорился Варяг.
- Алексеич сам что-то знает, как думаешь? – заговорщицки подмигнул брат.
- Понятия не имею. Он командир, и его право решать, кому из гвардейцев сообщать ту или иную информацию. Задавать лишние вопросы у нас не принято.
Славка не стал язвить по этому поводу, и на том спасибо.
- Сева, но ты же когда-то бывал на юге? Вроде что-то такое ты мне рассказывал… Неужели тебе и вправду незнакомы эти места?
- Бывал, но не здесь. Там, куда мне однажды забросила служба, леса заканчиваются и начинается выжженная пустыня. Это зрелище я никогда не забуду, – вздрогнул Варяг. – Представь: бескрайняя, до самого горизонта покрытая золой бурая растрескавшаяся земля, настолько твердая, что в нее нож не входит. Ни деревца, ни кустика, ни травинки. Когда поднимается ветер, пыль огромными клубами взмывает в воздух и закрывает собой солнце. Насколько обширна эта пустыня, я не знаю, но пройдя вдоль ее кромки несколько дней, я так и не увидел ни конца, ни края. Даже на русло какого-нибудь пересохшего ручья не наткнулся. Если в тех краях кто-то и живет, то это сама смерть.
Слава поежился.
- Да уж, я и не предполагал, что такое бывает. Может, все-таки есть по ту сторону твоей пустыни жизнь, как думаешь?
- Даже если и есть, туда никак не добраться. Умрешь если не от жажды, то от голода. Если не от голода, то от песка, который просто сдерет с тебя заживо кожу. А даже если и это тебя не убьет, то в любом случае собьешься с пути: там нет абсолютно никаких ориентиров. Что ж, наши красавицы, похоже, собрались идти дальше. Прошу тебя об одном: делай, как они говорят, не сопротивляйся и не перечь. Понятия не имею, кто они, но ожидать можно всякого.
- Куда они нас ведут?
- Узнаем, как только придем, – «обнадежил» брата следопыт и принялся надевать лыжи. Со связанными руками делать это было ой как непросто.
Дорога становилась все сложнее, и хорошее послеобеденное настроение у похитительниц быстро сменилось раздражительностью и даже гневом. После того как Славка, подскочив на кочке, слетел с нарт вместе со всем скарбом, Атаманша приказала ему слезать и снова идти пешком, как все. И в ответ на возмущения подкрепила приказ Славкиным же ружьем, дулом которого ткнула его в подреберье. Тот аж подскочил.
- Эй, полегче, красавица! – свирепо рявкнул он. – Нечего тут оружием размахивать! Все и так предельно ясно, хоть я и не понял ни слова из того, что ты сказала. Убери свои грязные руки!
- Не лезь в бутылку, – тихо предупредил Варяг, но было уже поздно.
Глаза бабищи налились кровью, и она с размаху ударила Славку кулаком в челюсть. Парень, не ожидавший столь бурной реакции и не успевший увернуться, рухнул как подкошенный, забрызгивая снег кровью.
Варяг тут же дернулся на помощь брату, но был мгновенно остановлен тремя другими дикарками. Они начали наперебой что-то горланить, тыкая пальцем то в Славу, то в свою командиршу. По-видимому, угрожали всеми небесными карами за оскорбление «старшой».
- Если вы меня понимаете… – с трудом сдерживаясь, чтобы не врезать им всем, процедил сквозь зубы Варяг. – Даже если и не понимаете, то я вам все равно обещаю, что вы ответите за содеянное.
От злости он даже плюнул под ноги Атаманше, ожидая нового витка агрессии. Дикарка же отреагировала неординарно: после секундного раздумья засмеялась в голос. Потом вроде как одобрительно похлопала следопыта по плечу, мощным рывком уложила нокаутированного Славку на сани, приказав помощницам надежно его привязать. И через несколько минут процессия как ни в чем не бывало снова двинулась в путь.
Ярослав пришел в себя быстро, задергался, пытаясь освободиться, но на него прикрикнули, и он снова затих. Варяг невольно ухмыльнулся. «Вот так бабы», – подумал он с некоторым одобрением.
Продолжение следует...