Роман Васильевич Сопко (30.03.1990) – окончил театральный факультет Саратовской государственной консерватории им. Л.В. Собинова (курс нар. арт. РФ Татьяны Петровны Кондратьевой и засл.деят. искусств РФ Геннадия Игоревича Шугурова), актер Саратовского театра кукол «Теремок» с 2009 года.
Родился в городе Саратове. В 15 лет поступил на театральный факультет СГК им. Л.Собинова на отделение «артист театра кукол». Будучи студентом 3 курса дебютировал в спектакле «Дон Жуан», который становился призером на международных фестивалях в Москве (2008 год) и Санкт-Петербурге (2010 год).
За время учебы стал победителем Общероссийского конкурса «Молодые дарования России» в номинации «театральное искусство» (Москва, 2008 год), стипендиатом Акции по поддержке Российских театральных инициатив, учредителем которой является народный артист России Евгений Миронов (Москва, 2009 год). Обладатель стипендии Губернатора Саратовской области (2012 год), лауреат VI Международного фестиваля театров кукол «Белгородская забава» в номинации «Лучшая мужская роль» – Король в спектакле «Бременские музыканты» (Белгород, 2012 год), обладатель приза секции театроведения и театральной критики регионального отделения Союза театральных деятелей России на VII областном театральном фестивале «Золотой Арлекин» (Саратов, 2014 год).
В 2021 году спектакль «Клочки по закоулочкам», где Роман Васильевич играет роль Лисы, получил ГРАН-ПРИ «За лучший спектакль» на IX Международном фестивале театров кукол «Белгородская забава». А в 2022 году спектакль награждён сразу двумя «Золотыми Арлекинами»: за «Лучшую работу художника по костюмам» и за «Лучший актёрский ансамбль».
С 2010 по 2013 годы Роман Васильевич преподавал сценическую речь в Саратовском театральном институте и СГК им. Л.В.Собинова. С 2010 по 2014 годы руководил детским театральным коллективом «Театр кукол и масок» (ГАУК СО «Дворец культуры «Россия»).
В 2019 году назначен на должность заместителя директора по творческой деятельности Театрального института при Саратовской государственной консерватории им. Л.В. Собинова, а в 2020 – стал директором.
Артист дубляжа. Озвучил такие кинокартины как: «BBC: Великие войны» (2007-2008 годы), «Книга Джунглей» (2010 год), «Тоботы» (2010-2018 годы), «Крах» (2013-2016 годы), «Невероятная тайна Лулу» (2013 год), «Петух Дудл-Ду» (2014 год), «Флеминг» (2014 год), «Громче, чем бомбы» (2015 год), «Ляпик едет в Окидо» (2015 год), «Инспектор Гаджет» (2015 – 2018 годы), «Тролли: Большой побег» (2016 год), «Киллер поневоле» (2016 год), «Новости с планеты Марс» (2016 год), «Он и Она» (2016 год), «Все ждут Рождество: Люси и магический кристалл» (2018 год), «Чудо-детки: Непутевые волшебники» (2020 год) и др.
Наша беседа с Романом Васильевичем проходила в очень душевной обстановке. Было приятно разговаривать с человеком столь начитанным, интеллигентным и так правильно и точно выражающим свои мысли. Артист вспоминал свои детские и студенческие годы, раскрыл одну, я бы сказала, мифическую историю и поделился своими размышлениями об искусстве, театре, профессии актёра дубляжа.
– Сколько Вам было лет, когда вы поняли, что хотите связать свою жизнь с искусством?
Посещать всевозможные театральные студии я начал с 7-8 лет. Потом выбрал одну – это был коллектив во Дворце культуры «Россия», который назывался «Театр кукол и масок». Он существует и по сей день, но там сменились руководители. На протяжении 6 лет я, будучи школьником, занимался своим любимым делом – театром. Бежал с радостью после школы на репетиции, и у меня не было никакого другого хобби, как только этот коллектив. Что-то во мне говорило, что это то дело, которым мне надо заниматься. Поэтому я всего себя отдавал театру, коллективу, новогодним спектаклям.
Потом появилось ещё одно интересное времяпрепровождение: я выключал звук на телевизоре и озвучивал старые заграничные фильмы, которые были переведены самодеятельным образом (в 90-е годы профессионального дубляжа на видеокассетах как такого не было). Я не знал, чем именно занимаюсь. Просто озвучивал любимые мультфильмы, потому что, мне казалось, сделаю это лучше. Через много лет это стало частью моей профессии, и я понял, чем всё-таки занимался. Я укладывал текст, подгонял перевод этого гнусавого дядьки под артикуляцию, так называемый, липсинг, персонажа. В общем, это можно только с моими предчувствиями какими-то сопоставить, поскольку никакого понимания и представления, что существует профессия артиста дубляжа в свои 10-11 лет я не имел.
– Почему именно театр кукол? Насколько я знаю, Вы один из немногих абитуриентов, который специально шёл поступать на это направление.
Так сложилась судьба… Куклы в моей жизни были всегда. Я тот редкий мальчик, который не любил машинки, но любил кукол, игрушки. Я включал сказки на виниловых пластинках и разыгрывал всё то, что было на них инсценировано: «Дюймовочка», «Чиполино» и другие. С помощью своих игрушек, которые были у меня, я сам для себя устраивал представления.
У нас был деревянный театр, сейчас он перешёл моему сыну. Это плоские фигурки, давние, наверное, 70-х годов. На них с одной стороны изображена лицевая часть персонажа, а с другой – его спина. И были еще какие-то холмики, избушки, ёлки. Я выстраивал всё это в определённом порядке на своём столе и разыгрывал собственные сказки. Это было интересно. Не знаю, как и почему, но я видел это всё как бы со стороны, как режиссер.
В 2005 году «Театр кукол и масок» приехал в Саратовский театр кукол «Теремок» на фестиваль любительских театров, где меня увидела наша народная артистка Татьяна Петровна Кондратьева. Она и предложила мне поступить к ней на курс после того, как увидела спектакль с моим участием. Я понятия не имел, что такое профессиональное обучение. Мне было 14 лет тогда. Через несколько дней только-только исполнялось 15. А это уже был серьёзный мир, и я этого ещё не понимал.
Так и получается, что судьба тесно связала меня с этим искусством. Уже 17 лет я в этой профессии со стороны кулис.
– Получается, Вы в 15 лет поступили уже в театральный институт? Вы самый юный студент, когда-либо поступавший в театральный институт?
Не самый юный. Евгений Витальевич Миронов тоже поступал в 15 лет в Саратовское театральное училище имени Слонова. Я не доучился в школе, поступил в вуз. Мне приходилось оканчивать вечернюю школу экстерном, не пропуская ничего в институте. Я закончил за год два класса: 10 и 11. Это, конечно, очень сложно, никому не пожелаешь такие нагрузки, так как самый первый год был сложный: становление студента театрального института я сочетал с окончанием учёбы в школе.
Сейчас этого, конечно, у нас делать уже не будут, это запрещено, но раньше были другие правила. Если бы я поступил в институт в своем выпускном возрасте, в 17-18 лет, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому. Поэтому здесь, видимо, какой-то был заведомо известный не мне, а Богу сценарий, по которому я до сих пор живу.
– Был ли у Вас любимый актёр-кукольник?
Очень мало актёров-кукольников, которых можно назвать кумирами. Не потому что эта профессия хуже или неинтереснее, чем искусство театра драмы. Драматического артиста судят в первую очередь по его харизме, внешним данным, манере, физической форме. Артист-кукольник же воплощает художественный образ с помощью куклы. И он максимально себя отодвигает на второй, а то и на третий план. Порой артисту помогают управлять куклой ещё и другие артисты-помощники. Поэтому выделять кого-то из кукольников сложно.
Я опираюсь на личности не зависимо от того, кто это. Я в восторге от Чечилии Бартоли(итальянская оперная певица) и от того, как она создает персонажа, как она упивается в том, что она делает в драматургическом рисунке оперного, вокального спектакля. Потрясающе. Я в восторге от Михаила Барышникова (советский и американский артист балета), как он двигался будучи молодым человеком и уже в возрасте – это талант. Я в восторге от Олега Павловича Табакова (советский и российский актёр и режиссёр театра и кино, педагог). Это великий актёр и образчик для режиссёра, педагога, директора. Он во всех направлениях достиг огромных высот. Поэтому я не стал бы торопиться говорить, что на кукольников я ориентируюсь, а на кого-то нет. Мне интересно разное… Опять же, художников-мультипликаторов, которые анимируют персонажей, называют тоже актёрами.
– Было ли тяжело учиться в театральном институте? Возникало ли желание всё бросить? Сейчас это называется модным термином «эмоциональное выгорание»…
Как? Эмоциональное выгорание? Отвечу так – оно не закончилось (Смеётся). Недавно у меня в Театральном институте было интервью тоже, и студент меня спрашивает: «Не хотели ли Вы уйти из профессии?». Эти моменты, наверное, существуют в жизни каждого человека и не только в нашей профессии. В любой профессии есть минуты, когда сложно, невыносимо, и ты не можешь распределиться. В эти минуты, наверное, чем меньше людей об этом знают, тем лучше. Не нужно как-то позиционировать своё настроение, не надо делать то, о чём ты пожалеешь через 15 минут. Нужно подождать и прийти с самим собой в мир, а потом уже подумать: «А правда ли тебе это надо?».
– Рома Сопко был хорошим студентом с точки зрения директора института Романа Васильевича Сопко?
(Вздох. Задумался)Провокационный вопрос. Хвалить себя, вроде как, нельзя. Я не могу сказать, что я был тем студентом, каким бы мог быть. Закончил я с красным дипломом, педагоги меня любили, всё, что я делал, делал честно, но сейчас я понимаю прекрасно, что природная лень и какие-то человеческие несовершенства не способствовали моему настолько положительному обучению, насколько бы я мог учиться.
Я так и не научился идеальной дикции, не интонировать в вокале, жонглировать, делать рондад (вид акробатического переворота c поворотом на 180° вокруг продольной оси), держать rond de jambe par terre на 90 градусов – то есть многие вещи, которые я сейчас замечаю в студентах, я не прошёл. Да, это были пятёрки, но сейчас понимаю прекрасно, что у меня было достаточно времени и ресурсов, чтобы научиться всему, что я перечислил.
– В годы обучения возникало ли желание заниматься организаторской, административной деятельностью? Думали ли Вы когда-то, что Вы возглавите институт?
Никогда не думал. До момента, когда меня позвала на беседу Наталья Петровна Горюнова(директор Театрального института с 1983 по 2020 гг). До разговора с ней об этом даже близко не думал. И шёл я к ней на разговор, думая, что мне хотят предложить преподавательскую деятельность или вести курс, потому что я был педагогом в институте лет 10 назад. Но тогда это было… Чему может научить недавно выпустившийся мальчик студентов? Да, он знает побольше, но ненамного, не так, чтобы взяться за дело и учить с головой. Поэтому я сейчас стараюсь не брать на работу совсем уж молодых и «зелёных» педагогов, если в этом нет крайней необходимости.
У меня все начальники в семье, поэтому это, наверное, какой-то генетический код. Даже Геннадий Игоревич Шугуров, наш мастер курса, в шутку говорил: «Рома, ты будешь директором ЖЭКа» (Смеётся).Вот, что-то сбылось: портфель у меня появился, галстук тоже, но иногда я надеваю не галстук, а шарф. Руководящая работа образовалась.
Я очень надеюсь, что всё, что мне удаётся, оставляет какой-то добрый след в жизни. Если для кого-то что-то доброе я сделал, мне этого достаточно. Значит, я занимаюсь своим делом не просто так.
– Вы после окончания института сразу пришли работать в Саратовский театр кукол. Были ли планы или предложения отправиться в Москву или Санкт-Петербург?
Пришел сразу, но один раз у меня случилась эмоциональная вспышка, и я решил впервые в жизни попробоваться в Москву. Это было много лет назад. Я поехал в столичный театр. Топнул ногой, что называется, хлопнул дверью и уехал. Прошёл первый этап прослушиваний. Мне сказали, что всё хорошо и надо привезти в следующий раз другой отрывок. Я был нацелен продолжать прослушивание в театр. Шагая по Москве, мне вдруг пришло в социальной сети сообщение от незнакомого человека, которое содержало коротенькую видеозапись. Артист Владимир Ивашов, известный своей ролью в фильме «Неуловимые мстители», на вручение премии «НИКА», произносит в микрофон такие слова: «Не надо совершать в жизни подвигов, важно не совершать подлостей в жизни. Честь имею». Я спрашиваю у этого незнакомца, фотографии которого не было: «Здравствуйте. Мы знакомы?», на что он отвечает: «Нет, но я знаю, что Вам это нужно».
Вот такие совпадения, мне кажется, совпадениями не бывают. Если человек умеет их считывать, то он, скорее всего, не совершит глупостей или, как было сказано в том видео, подлостей. Если бы я уехал из театра, я не знаю, чего бы я добился или достиг в Москве, где много людей, актёров. Но в Саратове я понимаю, что нужен. И теперь, когда я приезжаю в Москву и встречаюсь с интересными и даже великими людьми, с которыми никогда бы в жизни не встретился будь рядовым актёром, который бегает по заработкам и пытается себя прокормить и просуществовать, а сейчас мы взаимодействуем и общаемся, я понимаю, что поступил по совести и верно. И у меня нет никакой корыстной цели попросить о себе замолвить словечко ни директорам, ни художественным руководителям столичных театров, не представителям столичных вузов.
Поэтому из этой ситуации я одно правило для себя определил – надо быть внимательным к жизненным обстоятельствам. Когда перед тобой дважды падает кирпич, по этой улице идти лучше не стоит.
– Что на Ваш взгляд в профессии актёра главное? И на что Вы, как директор института, просите обратить внимание юных актёров?
Заразительность. Когда выходит человек на сцену, тебе хочется человека слушать, слышать, знать, что произойдёт с его персонажем. Тебе хочется смотреть на этого пианиста, например, Мацуева, как он вкладывается в этот инструмент и становится единым целым. Это заразительность, исключительность того, что происходит на сцене.
– Что такое по Вашему – талант?
Талант описать сложно, нельзя. Талант – это всегда за гранью описания. Мы слышим красивую музыку и плачем, мы видим красивую балерину на сцене и завороженно смотрим, как она совершает все эти движения и па. Мы слышим, как актёр поёт и что-то происходит с нами.
– На ваш взгляд, каким должен быть театр кукол в России? Он должен оставаться в плоскости детских спектаклей или уже идти в сторону новых веяний, которые уже несколько десятилетий пропагандируются на Запад, или же он должен быть театром для любой возрастной категории?
Я думаю, настоящее искусство интересно любому зрителю, и не важно, что это: сказка или баллада, притча, трагедия или драма. Конечно, возрастные ограничения существуют, и никто не приведет 5-летнего ребенка на «Гамлета». Не каждый молодой человек предложит своей девушке сходить на «Три поросенка». Поэтому театр не должен как-то обозначать для себя одну лишь возрастную нишу и в ней существовать всю жизнь. Во всяком случае, специально – не должен.
Но хотелось бы мне высказать только лишь моё мнение: не каждый драматический или адресованный на взрослого зрителя спектакль в театре кукол удачен. И не каждый такой спектакль создается только лишь для того, чтобы стать настоящим произведением искусства. Иногда это попытка, тем актёрам или режиссёрам, играющим или ставящим «Чебурашку» и «Царевну-лягушку», сделать, как им кажется, настоящую работу. Репетируя не самые высокохудожественные спектакли (я имею в виду свои: «Тайна волшебный шляпы» и какое-то время назад мы поставили спектакль по правилам дорожного движения), я пытался находить и там взаимоотношения, которые будут интересны и мне, как постановщику, и артистам, как исполнителям. Поэтому я не стал бы специально расширять или суживать возрастные границы и рамки. Если это талантливо, то это может быть и «Колобок».
Необязательно ставить «Короля Лира» с претензией на то, что это будет наконец-то настоящая работа. Для меня, повторюсь, настоящая работа и «Волк и семеро козлят», и «Три поросенка». Просто смотря, как к этому подходит артист, насколько честно и профессионально.
– Мы как раз заговорили о ваших режиссерских работах. Можете немного рассказать о «Тайне волшебной шляпы»? Как вообще пришла эта идея и почему маппеты? Это все-таки история скорее западная. Она появилась в Америке в 50-х. Не было опасений, что наш зритель привык к другому жанру театра кукол?
Нет, потому что эта система мимических кукол доступна для восприятия, невзирая ни на менталитет нашего зрителя. Опять же, вопрос к тому, как это сделано: можно взять какую-то иностранную фишку и просто не иметь ресурсов её реализовать.
В театре кукол необходимо подбирать подходящую систему кукол к каждому спектаклю. То есть «Тайна волшебной шляпы» не могла появиться с планшетными или тростевыми классическими куклами. Маппет – это тоже тростевая кукла, только внутри не гапит, а рука в голове, которая открывает рот.
К этой инсценировке подошли идеально именно такие куклы. И невзирая на то, что это определенное творческое заимствование у Джима Хенсона. Всё же это авторский подход к тому, как мы разрабатывали этот спектакль.
Как пришла идея, честно говоря, не помню. Это было очередное предложение от директора театра поставить спектакль, насыщенный фокусами. Геннадий Игоревич Шугуров (главный режиссер нашего театра) дал возможность поставить мне спектакль. Он меня вызвал и сказал: «Вот, ставь спектакль-иллюзион с фокусником. В жанре вечернего шоу, с какими-то гэгами и шуточными вставками». Довольно простой сюжет и сам текст, поскольку мы и не собирались, не претендовали на то, чтобы делать какую-то пьесу с драматургическим сложным, глубинным разбором. Нам интересны были другие задачи. Нужно было сделать смешной спектакль, который понравился бы зрителям, как взрослым, так и маленьким. Я надеюсь, что мы с этой задачей справились.
– Вы актёр дубляжа. Расскажите немного об этой профессии. Как вы стали профессиональным актёром дубляжа?
Это профессия схожа с профессией актера театра кукол, поскольку нас тоже не видно, но слышно, и нам необходимо создать голосовой образ, опираясь на уже существующие изображение, будь то фильм или мультфильм. В театре кукол у нас есть куклы, с которыми необходимо сделать то же самое.
В дубляже есть актёр, которого мне необходимо озвучить на русском языке. Но сделать это так же, как сделал он. То есть не играть какого-то своего персонажа, а постараться повторить существующий образ. Поэтому, может быть, в этом смысле мне так удалось легко перейти в эту профессию, к микрофону.
– Мы знаем вас как актёра, режиссера, менеджера, а вы сами всё-таки, как себя определяете и какое из этих амплуа Вы ставите на первое место?
Артист. Поскольку не было бы этого начала, других моих продолжений: педагогической деятельности и актёра дубляжа – не существовало бы, я там никому не был бы нужен. Поэтому, конечно, начало всех начал для меня – артист, ищущий, не остановившийся.
Всегда нужно быть жадным до знаний и никогда не останавливаться. Ты далеко не идеальный. Но не загонять себя в какие-то рамки комплексов. Я это называю «положительные амбиции», когда у человека есть желание себя совершенствовать. Ну и, наверное, совершенствовать мир вокруг себя.
– Чтобы вы хотели сказать зрителям Саратовского театра кукол «Теремок», зная, что они обязательно это прочтут?
Если маленькие зрители, приходящие к нам в театр на спектакли, уйдут домой с радостным настроением, доброй расположенностью сердца и унесут с собой частичку доброты, любви, которая их здесь найдёт, наверное, то цель выполнена. Потому что главная миссия, которую мы для себя должны определить, приходя работать в театр – не зарабатывать деньги, не устраивать карьеру и продвигаться по служебной лестнице, а думать о том, чтобы зритель получал от нас ту любовь, которая заложена во всём светлом и прекрасном, что может быть в театре кукол.